— Ты мне всё-таки скажешь, почему так поздно приглашения выслала? — перевёл я тему.

— Я же уже говорила, — фыркнула она.

— Мне, в общем-то всё равно, я тебе доверяю, но любопытство тем не менее гложет.

Немного помолчав, Атарашики со вздохом ответила:

— Кента. Мне сообщили, что кто-то интересовался тобой в службе опеки. А потом и прямо от лица Кояма уточнял, кто сейчас является твоим опекуном.

— То есть старик всё знает, — пожевал я губами.

— Не всё, а то, что я твой опекун. Даже не так. Было это недавно, и я сомневаюсь, что ради этого его будут отрывать от дел в Мюнхене. Но если бы я начала рассылать приглашения как обычно, то он вернулся бы в Токио, где ему обо всём бы и сообщили.

— Опекун… — пробормотал я задумчиво. — Он может догадаться о принятии в Род? В смысле, это ведь довольно удивительно звучит. Я — и вдруг Аматэру.

— До такой мысли он вряд ли дойдёт, — усмехнулась она. — А вот посчитать, что я решила сделать тебя Слугой, это он может.

— И в чём проблема? — не понял я. — Ну сказали бы мы ему правду, сразу отстал бы.

— Это если бы он пришёл ко мне выяснять ситуацию, — кивнула она. — Что теперь и произойдёт. Он, кстати, уже вернулся из Мюнхена. А вот если бы у него было время, то я не гарантирую, что Кента не стал бы пакостить из-за угла.

— Просто надо было сразу ему всё рассказать и предупредить.

— С чего бы? — удивилась она. Ну или изобразила удивление. — С какой стати мы, Аматэру, должны о чём-то докладывать Кояма?

Оно, конечно, может так показаться, что "докладывать", но надо же и головой думать, а не репутацией и традицией. Это просто банальная логика — дабы избежать проблем. До передачи мне камонтоку Кента мог хоть что-то сделать, а теперь всё. Поезд ушёл. Я согласен, что для эпатажности и пафосности нам нужно объявить о моём вступлении в Род неожиданно, то есть помалкивать об этом до приёма и официального заявления. Чтобы, значит, больше шороху произвести и приковать побольше внимания к Роду. Но уж Кенте… после того, как его люди раскопали инфу про опекунство, нужно было рассказать. Зачем плодить проблемы?

И кстати, старуха вполне могла это сделать.

— Просто признайся, — осенило меня, — ты хотела напакостить Кенте-сану, да? Просто чтобы он не попал на приём. Не послать приглашение ты не могла, но раз он в Мюнхене, почему бы и не попробовать сделать пакость? А вот про возню в службе опеки могла бы мне и раньше сказать.

И сказала бы, будь это действительно важно.

— Ты ошибаешься, — вскинула она голову. — Я не настолько мелочна.

Потому и промолчала про службу опеки, что это была отмазка в первую очередь для тебя самой.

— Как скажешь, — покачал я головой. — Значит, Кента-сан, всё же будет на приёме?

— Будет. Но поспешить ему явно пришлось, — ответила Атарашики.

И пусть сделала она это спокойно, и как бы между делом, но… Уверенность в своих предположениях у меня только крепла. Пакостница старая.

Гостей во дворе поместья было не много, слуг и то было больше, а из тех, кто уже прибыл, я знал только одного.

— Чесуэ-сан, — улыбнулся я дежурной улыбкой, — Как жизнь, как бизнес? Кристаллы еще создаются? Проблем нет?

— Всё прекрасно, Сакурай-кун, — поморщился он при моём приближении. Ясное дело, показательно. Если бы хотел послать меня, сделал бы это более явно. — А как у тебя дела? Вирусы еще не поразили ваши сервера?

— Пока нет, слава богам, — ответил я. — Мир ещё стоит, а интернет работает.

— Может, мне самому заняться вирусами? А то какой-то ты весёлый.

— А к чему горевать? — пожал я с улыбкой плечами. — Впереди целая жизнь, полная свершений, это ли не повод для радости?

Моей. У тебя, с учётом возраста, годков поменьше осталось. А уж после того, как поставлю на тело "закладку"… Ну да об этом ему неоткуда узнать. И способности для этого должны вернуться.

— Да уж, — хмыкнул он, — со свершениями тебе придётся постараться.

Намёк сразу на очень многое. Но хватит и упоминания о "сыне дважды изгнанных".

— Почитайте книжки, Чесуэ-сан, у вас же их много. Молодые герои всегда добиваются чего хотят.

— А потом умирают, — кивнул он.

— Все мы смертны, — пожал я плечами, — Важно, когда и как наступит эта смерть.

— Подростковый максимализм и неприятие смерти, — посмотрел он мне за спину. — Всё с вами ясно, молодой человек. Проживёте вы явно недолго.

— И с чего вы это взяли? — поинтересовался я.

— У обычных подростков гораздо меньше возможностей влезть в проблемы, — ответил он. — Тебя ведь не раз видели со Шмиттами, поди, тоже подашься в Малайзию?

— Есть такая мысль, — кивнул я. — Но, как вы правильно сказали, со свершениями мне придётся постараться. Так что и деваться мне особо некуда, — улыбнувшись, развёл я руками.

— Хотя бы фамилию смени для начала, — хмыкнул он.

— О, не волнуйтесь, я как раз в процессе этого.

— Ну как закончишь процесс, обращайся. Подарю тебе путеводитель по Малайзии.

— Обязательно. Бесплатный путеводитель здесь, кусочек земли там, глядишь, и накоплю на Герб.

Типа за твой счёт.

— Может, и накопишь, но не при моей жизни. Да и внуки мои это вряд ли увидят.

— А если увидят? Я парень пробивной.

— Подарю тебе десяток кристаллов, — отмахнулся он.

Весьма неплохая ставка для случайного спора. Судьба у Чесуэ, похоже, такая — постоянно мне что-то проигрывать.

— Я запомню, — слегка поклонился я.

Тут ведь важны не кристаллы, а сам факт того, что он проиграет. Да ещё и так быстро. Самое любопытное, что я в любом случае ничего не теряю. Тупо развёл мужика. Можно сказать, это будет жирной точкой в нашем сегодняшнем разговоре.

Пока гости собирались, было скучновато. Зато я мог спокойно контачить с новоприбывшими. Пообщался с Вакией, пришедшим на приём с Ямаути Чисэ, шестнадцатилетней миловидной брюнеткой из самого маленького клана Японии. Появившийся Тоётоми Кен сильно удивил, придя под ручку с пятнадцатилетней Токугава Хами, одной из немногих выживших в той бойне, что устроили ее Роду Кояма и Императорский Род. Девчонка была немного зашугана, но это и понятно, учитывая, через что пришлось пройти всем выжившим Токугава — отношение к ним сейчас не очень. Тем не менее, богатства и какие-никакие связи у них должны были остаться, на что, видимо, Тоётоми и позарились. Ну или ещё какие причины были, не знаю.

Мамио всё-таки пришёл с Анеко. Когда я ему сказал, с кем он пойдёт на приём, он в буквальном смысле слова офигел. И пошёл в жёсткий отказ. Давить я на него не хотел, не тот случай, а просто плавно перевёл в просьбу. После чего он, помявшись, всё же пообещал подойти с этим вопросом к Анеко. Но в её согласие до конца не верил. Говорить, что я с ней договорился, я тоже не стал. Анеко, как я и просил её, вела себя идеально. Даже при нашем разговоре она была в первую очередь спутницей Мамио, и только потом моим другом.