тихо произнес он, — пытается одержать верх, продавить вас. Если вы подчинитесь его требованиям — он еще больше уверится, что прав, пытаясь сместить вас с трона. Он почувствует свою силу, свое превосходство над вами. Нельзя ни в коем случае допускать этого.

Король надолго замолчал, сжимая и разжимая кулаки. Его размышления были полны ярости и горя. Он потерял почти всех братьев. Остался один только Риккант — самый младший, самый любимый их братишка. И вот теперь он пытается прогнуть короля своими требованиями. Знает, что у брата дрогнет рука подвергнуть его пыткам ради признания в измене.

— Что же мне делать? — Наконец спросил он. — Сандир, ты как считаешь?

Тот незаметно выпрямил спину и скрыл самодовольную улыбку. Конечно. Разумеется, самостоятельно король решить эту проблему не сможет — он слишком любит своего младшего брата.

— Предлагаю сделать то, о чем я говорил ранее.

— Покалечить моего несовершеннолетнего брата? — С горечью спросил король.

— Мы никому не позволим узнать о том, что это было ваше решение, — терпеливо втолковывал Сандир вкрадчивым голосом, — устроим все так, будто это был несчастный случай. Ну, а если мальчик вздумает кому-то пожаловаться … рядом будет лишь несколько слуг, а разве их слова что-нибудь значат? Потому что ради общественности мы должны будем отправить его в ссылку. Пусть для остальных наказание будет выглядеть именно так.

— Это уже слишком, — процедил король сквозь зубы.

— Чего же вы хотите, мой милорд? — Вздохнул Сандир. — Милосердия? Тогда просто убейте его. Это будет милосердно — ему не придется жить калекой, сходя с ума от бессилия. Корсарк, Элдрувио — уже мертвы. Никто толком не знает почему. Может…

Он прервал себя. Король глянул на него так страшно, что Сандир попятился.

— Ну, или позвольте этому юнцу обвести вас вокруг пальца и занять ваш трон, — с деланным безразличием проговорил Сандир, у которого сдавило в груди от ужаса, — тогда я буду служить ему так же верно, как сейчас служу вам.

Король хотел было выгнать советника, но тут же спохватился — это не выход. Уже слишком поздно, чтобы выжидать или избегать решений. Риккант под надежным присмотром стражей, но кто знает на что способны его соратники? Заговор нужно обезглавить и сделать это надежным способом. Нужно сделать так, чтобы любые попытки сместить короля потеряли смысл.

— Я сам … сделаю это, — глухо пробормотал король и принялся глядеть на свои пальцы, растопырив их. Они мелко дрожали, заставляя перстни искриться. — Сам. Быстро и безболезненно. Бедный мальчик. Но дай мне немного времени.

— Времени мало, — предупредительно ответил Сандир, низко кланяясь королю, — нужно действовать стремительно, мой милорд. Вы займитесь милордом Риккантом, а я пока возьму на себя остальных. За попытку государственного переворота ответить должен каждый мятежник.

— Погоди! — Король остановил его повелительным жестом руки. — Я слыхал одна из участниц заговора — родовитая девушка? Кто она?

— Уже нет, — желчно усмехнувшись ответил Сандир, — я выяснил — она самозванка. Так что нам ничего не грозит. За фениксов отвечаю я. Остальные и вовсе мелочь, ничего серьезного. Мой милорд?

Он выждал положенное время, пока резким взмахом руки король не позволил ему покинуть комнату. Прислушавшись к удаляющимся шагам советника, король бессильно откинулся на спинку кресла и закрыл лицо обеими руками. Он глухо стонал, царапая себя перстнями. По рукавам драгоценной одежды текли горячие слезы, смачивая их до самых локтей.

Глава 71

Лиза очнулась вечером, уже в сумерках.

— Пить! — Полушепотом простонала она и неуклюже попыталась сесть. Трое мужчин тут же кинулись к ней, подхватывая под руки и спину. — Ого! Вот это везуха — одна я и куча поклонников. Мальчики, может вы меня и на ручках будете носить по очереди? Зачем мне теперь ноги?

— Она что — снова бредит? — С тревогой спросил Рифант. Левантевски криво улыбнулся.

— Это она так шутит. Альзи … тьфу! Лиззи? — Он приблизил к ней лицо и девушка жадно принюхалась.

— Ты ел! Ты ел без меня! — Возмущенно выпалила она и еще слабыми руками ухватила Левантевски за плечи. — Я надеюсь вы мне оставили …

Рифант молча протянул ей жареную оленью печень.

— Жестковата, зато ужасно полезна, — будто извиняясь проговорил он, — ты как себя чувствуешь?

Лиза вцепилась двумя руками и всеми зубами в несчастную печенку.

— М-м! Нормально я. — Коротко ответила она. — Ой, закончилась.

— Хватит, больше пока не ешь, — заволновался Левантевски, — вдруг организм еще не готов к обильной пище?

Лиза с укоризной поглядела на него.

— Жадный ты, Левантевски. Мой организм всегда готов к обильной пище и прочим радостным излишествам. Но если ты настаиваешь — ладно. Оставьте только мне на завтра кусочек, иначе я начну утро с отгрызания чьих-нибудь ног. Твоих, например. Они вон какие длинные — можно будет кушать их до самого вечера.

— Да пошла ты, Лиззи! — Неожиданно психанул Левантевски, сердито отвернулся и зашагал на соседнюю поляну. Лиза проводила его недоуменным взглядом.

— Чего это он? Шутки понимать перестал?

Фелиссандр присел рядом и протянул ей горсть орехов, которые он мелко изрубил с нежным мясцом в однородную массу. Машинально проглотив поданное, Лиза снова открыла было рот, но он опередил ее:

— Он тут полдня прыгал над тобой. Травы какие-то собирал, мыл их, прокаливал, перетирал. Прочитал, наверное, пять-шесть томов каких-то заклинаний. Очень переживал.

— Ясно, — помрачнела Лиза. Решительно оттолкнула его и попыталась подняться.

— Ты куда? Стой! — Фелиссандр перехватил ее, но Лиза, покачиваясь, рванула в сторону фигурки, одиноко сидящей на краю поляны. — Ты еще слаба! Я приведу его.

— Нет. — Хмуро ответила девушка. — Лучше помоги мне дойти до него. Все время забываю насколько циничны мои шуточки. Он правда переживал?

— Не то слово, — откликнулся Рифант, привольно улегшийся возле догорающего костра, — у вас с ним что … гм … отношения?

— Да ну тебя, — пробормотала Лиза и сосредоточилась на шагах. Дойдя до сидящего к ним спиной Левантевски, она жестом попросила Фелиссандра отойти и он беззвучно отступил. Лиза прислушалась и услыхала глухие рванные всхлипы. Она мягко коснулась плеча.

— Левантевски! Ну прости, дружище! Я не хотела тебя обидеть. Просто шутки у меня дурацкие. И … спасибо тебе. Я тебе уже сто раз должна. Не знаю даже как мне отблагодарить тебя за все, что ты сделал для меня. Но я что-нибудь придумаю. Ты только не обижайся. Я — грубая циничная дура, а ты классный фельдшер … да и вообще — отличный парень. Мда.

Она немного потопталась и присела рядом, чувствуя, что говорит что-то не то. Левантевски обернулся к ней и вытер глаза.

— Ладно, чего уж, — проворчал он, —