кораблей служитель раньше не видел. Он встал и, загородившись ладонью от солнца, присмотрелся внимательнее. На палубе диковинного корабля стояли бледные, наверное, весьма нездоровые люди, одетые в странные, стесняющие движения одежды. Повязка на бедра, чалма на голову и пояс для ножа — что еще нужно человеку? А эти... Пожав плечами, служитель развернулся и собрался уходить; он надеялся, что тогда уйдет и этот глупый, бессмысленный мираж.

Но тут раздался грохот. Служитель обернулся. От корабля отделилось маленькое белое облачко. Грохот — второе облачко, грохот — третье, четвертое, пятое... Затем грохот раздался в поселке; там разлетались вдребезги легкие бамбуковые хижины ловцов бесхвостых ящериц. О, если это так, то грохот чужеземцев куда опаснее прославленного снадобья для смертоносных стрел! Охваченный страхом, служитель поспешно вернулся в храм, пал ниц перед всесильным шестируким идолом и в ужасе подумал: а что, если и там, в том недостижимом мире, где живет похожий на него служитель, тоже есть большие корабли, болезненно-бледные пришельцы и смертоносные громы? Что тогда?!

Мысли одна безумнее другой снедали служителя, и он, дабы успокоиться, крепко обхватил руками голову и заставил себя забыться.

Погруженный в насильственный сон, служитель не слышал, как чужеземные громы окончательно разметали поселок, как болезненно-бледные пришельцы с гиканьем уселись в маленькие лодки и причалили к берегу. Не слышал он и того, как охваченные ужасом соплеменники тщетно молили о пощаде, как чужеземцы, во славу собственного идола, рубили несчастных. Служитель пришел в себя лишь от удара под ребра. Он поднял голову и увидел, как чужеземцы уже проникли в храм. Трое из них, стоя на коленях, перебирали ядовитый жемчуг в поисках настоящих драгоценностей, а четвертый — тот, что ударил его под ребра, — четвертый спросил:

— Где золото? Камни? Где украшения?!

Странно! Чужеземец разговаривал на понятном ему языке. Выходит, зря говорили, будто на свете есть народы, которые изъясняются между собой столь непонятно, что...

— Где золото?! — повторил чужеземец.

Служитель пожал плечами. Золота в поселке не было. Зачем оно? Его не съешь, им не согреешься, ножи из него быстро тупятся. В обмен на знаменитый яд ловцы бесхвостых ящериц брали пригодные в хозяйстве вещи. Служитель так и объяснил. Его ударили. Он повторил. Его ударили еще и еще. Потом он ничего не помнил...

...И очнулся на палубе диковинного корабля. В море темнело, а на берегу было еще достаточно светло — там догорал бамбуковый поселок. Служитель со связанными руками сидел, прислоненный спиной к мачте. Неподалеку толпились болезненно-бледные чужеземцы, а совсем рядом, заглядывая служителю в глаза, стоял тот самый чужеземец, что разговаривал с ним в храме. И он опять заговорил. Спросил:

— Ты служишь в храме?

— Да.

— Кто твой отец?

— Двенадцатирукий.

— Где он?

Служитель улыбнулся. Двенадцатирукий отлит из чистого золота, он выше чужеземного корабля и по колени усыпан настоящим жемчугом и драгоценными камнями. К храму Двенадцатирукого четыре дня пути по берегу моря, потом пять вверх по реке, шесть по болоту, семь через горы, а потом... Служитель улыбнулся. Нет, он не скажет. Не потому, что он чтит Двенадцатирукого, духовного отца всех служителей, смотрителей, отправителей и вершителей таинств. Нет, просто он смотрел на догоравший поселок и улыбался. Он знал, что где-то бесконечно далеко есть еще один такой же поселок, который не сгорел.

— Чему ты улыбаешься? — воскликнул чужеземец. — Я прикажу, и мои люди убьют тебя.

Служитель вновь улыбнулся и тихо ответил:

— Здесь ты убьешь меня, а там — никогда.

— Где это там? — насторожился чужеземец.

Стемнело. Поселок догорел. На небе сверкали звезды. Служитель подумал, что это его последняя ночь... и рассказал, как умел, о трех слонах, о черепахе, о бесконечном числе черепах и еще об одном служителе, расправиться с которым чужеземец не в силах.

Тот некоторое время молчал, с удивлением глядя на служителя, а потом обернулся, выкрикнул какие-то непонятные слова... и после некоторого ожидания один из его болезненно-бледных спутников принес диковинный шар, раскрашенный разноцветными и неровными пятнами. Чужеземец повертел шар перед глазами служителя, а потом раздраженно спросил:

— Ну и где же твои три слона? Что им здесь подпирать своими серыми спинами?!

Теперь уже служитель ничего не понял, и пришла очередь чужеземца пускаться в объяснения. Он рассказал, что земля не диск, а шар и что его соплеменники не раз уже пускались в плавания вокруг этого шара туда и обратно, но нигде не видели края земли, ни тем более трех слонов, не говоря уже о черепахе.

— Земля кругла, как шар! — сказал чужеземец. — Она одна во всем мире. Одна! Кругом только солнце да звезды. Нет второй черепахи, нет второго султаната Роа, нет второго служителя. Пойми же, глупый дикарь: если ты не укажешь нам дорогу к Двенадцатирукому, то мы убьем тебя, и всё! Всё! Ничего для тебя больше не будет и никого! Пойми!..

Служитель смотрел на дивный шар и молчал. Он верил чужеземцу, потому что на таком большом корабле, как у него, действительно можно обогнуть всю землю, какой бы большой она ни была. Так что же, мир только один и нет другой земли, и не может быть такого, что где-то жизнь устроена лучше, нет места, куда бы можно было скрыться от чужеземцев с их смертоносным громом?!

Служитель молча смотрел по сторонам и более уже ни о чем не думал.

— Так ты поведешь нас к главному храму? — спросил чужеземец.

Их? Тех, что отняли его мечту? Ни за что! И служитель отрицательно покачал головой.

Чужеземец вновь что-то выкрикнул, служителя схватили за плечи и подтолкнули к борту.

Море за бортом было спокойное и гладкое. Служитель смотрел на звезды, отражавшиеся в воде, и ждал. Ждать пришлось недолго — его толкнули в спину, и он упал в море.

Руки его были связаны, и он быстро пошел ко дну. Уже задыхаясь, он глянул вверх, и ему показалось, что он видит звезды, множество звезд. И перед самой смертью он успел подумать: а что, если звезды — это такие же солнца, только очень далекие? Что, если каждая звезда светит для своей земли, а так как их бесконечное множество, то где-то обязательно есть такой же, похожий на него служитель, который когда-нибудь непременно придет и спросит:

— Кто посмел убить моего брата?! Ты?! Ты?! Или ты?!

Александр Каширин

ФАНТАСТИКА ПРИБАЛТИКИ

(библиография)

Алферова Любовь Андреевна, Рига

Ночь в ином