– Никуда не уходите, – посоветовал я, вылезая. – А то мне придется вас искать.

Этот городок я выбрал мишенью исключительно из-за названия. «Саранчовая долина» – это надо же поселиться в местечке с таким именем. Правда, ни саранчи, ни долины я не заметил. Ничем не приметный городишко.

Для второго этапа операции «Банзай» мне требовалось местное заведение, носившее гордое и красивое название «супермаркет», что, насколько я помнил, переводилось на язык родных кедров как «здоровенный базар». Я рассчитывал, что в городе должен найтись хоть один.

– Простите, сэр, не подскажете, как проехать к супермаркету?

– К какому?

Ого, их тут два! Не многовато ли на десять тысяч душ?

– К ближайшему.

– Прямо, через два перекрестка сверните налево. И еще через три сотни ярдов упретесь прямо в рекламный щит.

– Благодарю.

Чуть не сказал «благодарствую».

Супермаркет оказался так себе. Не «Елисеевский», но все потребное для моего плана в нем имелось. Правда, чтобы отыскать на этом базаре что-то нужное, приходилось ворошить груду бесполезного барахла.

Сложнее всего было с бутылками. Мне нужны были две эластиковые бутыли объемом литра в полтора. В конце концов, я отыскал подходящие в хозяйственном отделе – с жидкостью для чистки унитазов.

Все покупки я аккуратно сложил в полотняную сумку типа «мечта конкистадора» и отволок в машину. После чего вернулся и перекусил в местной кофейне. Побриться, правда, не удалось – парикмахерской при супербазаре не было.

Третий этап был, пожалуй, самым рискованным. Он заключался в кружении по центру города в поисках подходящего места. Можно было бы, конечно, оставить машину и пройтись пешком, но возвращаться-то к ней все равно придется!

К моему счастью, то ли об угоне до сих пор не сообщили, то ли все патрульные были заняты куда более важным делом – например, ловлей трех беглых каторжников. А подходящее здание я нашел довольно быстро.

Отель. Провинциальная гостиничка с гордым именем «Эксцельсиор», из угловых окон которого открывался прекрасный вид на два оживленных по местным меркам перекрестка. То, что надо!

Я объехал квартал с отелем вокруг, старательно фиксируя расположение всех въездов-выездов и входов-выходов. Что-что, а путь отхода надо себе обеспечивать заранее, если не хочешь, чтобы тебя поймали в норе.

Убедившись, что смыться в случае чего сумею, – я остановился, перелез на заднее сиденье и достал из супербазарной сумки рулон непрозрачной клеенки, в которую тщательнейшим образом упаковал винтовку, прихватив для надежности липкой лентой. Пожалуй, в получившемся свертке все равно можно было угадать очертания винтовки с оптикой, но кто в городе таскает с собой такое? Правильно, никто. Значит, никому и в голову не придет.

Я уложил винтовку поверх сумки, выглянул – в округе все спокойно – и зашагал к отелю.

По дороге я старательно составил фразы, с которыми предстояло обратиться к портье, и несколько раз повторил их про себя. Вроде бы правильно. Только бы ему мой акцент подозрений не внушил. Ладно, авось я от Кейт нахватался.

– Чем могу быть полезен?

Щуплый мужичок за стойкой при виде моей персоны в обморок не упал. Как будто субъекты с непонятными свертками и безразмерными полотняными сумками к ним на постоялый двор каждый день вваливаются. А может, так оно и есть?

– ФБР!

А вот тут его проняло.

– Ч-что в-вам угодно?

– Мне нужен номер. Угловой. На одном из верхних этажей.

– С-сейчас свободен только на ч-четвертом…

– Ключи.

– Ч-что?

– Ключи от него!

– Д-да, сэр. Вот, пожалуйста.

– Если хоть одна живая душа, – сказал я напоследок, подхватывая сумку, – узнает, что…

– Я все п-понял, сэр.

И чего они так этого ФБР боятся? Немцы от фостапо так не шарахаются. Даже в наших фильмах про войну.

Лифта не было – ничего удивительного. Сказано «Эксцельсиор», вот и ползи себе все выше и выше. Я втащил сумку в номер, запер дверь, подошел к окнам – вид на перекрестки был просто шикарный – и посмотрел на часы. Было ровно пять часов вечера.

Времени сколько угодно. В конце концов, я эту операцию придумал и сроки себе назначаю сам. И ответственность несу тоже сам. Но проигрывать мне никак нельзя. Я сейчас на войне, маленькой личной войне, без всяких «как». И если я просчитаюсь, если какой-нибудь коп вышибет из меня мозги в перестрелке, я не просто погибну – я Щербакова подставлю. И Кейт.

Я достал из сумки бутыли с моющим средством и употребил их по самому что ни на есть прямому назначению: вылил в унитаз. После чего сел в кресло и новым шилом, которое на супербазаре почему-то называлось «ножом для колки льда», начал протыкать в бутылях дырки.

Работа в принципе несложная, но долгая. Единственная хитрость – стараться, чтобы ближе к горлышку шли отверстия меньшего диаметра, чем к донцу.

На это занятие у меня ушел час с четвертью. Наконец я пробил во второй бутылке последнюю дыру, встал, потянулся и распахнул оба окна. В комнату ворвался уличный шум. Все верно – вечер субботы, горожане и жители окрестных хуторов сползаются и съезжаются не променад. То, что нужно.

Я спрятал шило обратно в сумку и пошел в ванную комнату. Умылся, кое-как побрился (без мыла, дрянной одноразовой бритвой), заклеил порез, полюбовался на себя в зеркало над раковиной – ну и рожа! – вернулся в комнату и начал распаковывать винтовку.

В принципе ССГ-62 ПК для такой работы не совсем подходит. Ручное перезаряжение. Тут бы больше сгодилась армейская снайперская самозарядка с четырехкратной оптикой и приставным магазином на десять патронов. Ну да ладно, что есть, то есть. И за это господу спасибо.

Я осторожно надел изрешеченную бутыль на ствол и закрепил клейкой лентой. Снарядил оба магазина – основной и запасной. Вставил основной магазин в винтовку и дослал патрон в ствол. Несколько раз глубоко вздохнул и выдохнул, успокаивая дыхание, чтобы не мешало прицеливанию. И плавно нажал на спуск.

Звук все равно получился достаточно сильным. Наверное, из-за того, что в помещении. Но я и не надеялся, что самодельный глушитель сможет поглотить грохот выстрела. Зато он замаскировал его, снизил, сделал непохожим на привычный раскатистый гром. А хлопков в городском шуме достаточно.

Выехавшая на перекресток машина дернулась вправо, и в ее борт тут же врезалась другая. Третью, взявшую с места слишком большой разгон, развернуло поперек перекрестка.

Пули, которые я стащил у стаффордского шерифа, разработаны для соревнований по стрельбе как раз на дистанцию в триста метров. Четвертым выстрелом я подстрелил авто, пытавшееся объехать получившуюся свалку сбоку. Теперь перекресток был перегорожен напрочь.