– Тоже вариант, – согласился тот. – Документы с профессиональными качествами – хорошая штука, но тут дивный Борджес характеризуется только как связной. У него наверняка были какие-то другие склонности и навыки. Вы ничего не припоминаете?

Руф крепко задумался. Найджел здорово рисовал, умел красиво и правильно чертить, почти ничего не забывал и любил животных. Только все это относилось к тому Найджелу, который остался в далеком счастливом прошлом.

– Его физиономия расклеена на каждом углу. – Руфус потер лоб. – Если у Борджеса и была какая-то другая жизнь, теперь она под большим вопросом. Напуганные горожане могут быть очень подозрительными.

– Уверены, что они сделают за нас всю работу? – В голосе промелькнула ирония.

– Нет, просто хочу заставить тебя поспать хоть пару часов. – Тангл брезгливо отодвинул подальше стакан с водой. – И себя тоже. С утра пораньше нужно успеть убраться отсюда, пока профессор Финн не пристанет с нравоучениями или чем посерьезнее.

– Вас совсем не мучает совесть? – Натан отложил газету.

– Знала бы малолетняя дурочка, что такое этот «каменный пояс». – Руф непроизвольно стиснул зубы и, помолчав, добавил: – Искренне надеюсь, что она никогда не узнает.

– А что это? – Собеседник склонил голову набок.

– Самая унизительная штука, заставляющая расстаться с надеждой на собственное достоинство. – Он старательно пытался дать понять, что не желает пояснять детали. – У Маркуса извращенное чувство юмора. Скажи лучше, почему ты не снимаешь плащ?

Натан поднялся и подошел к окну.

– Для чего все так хотят увидеть мое лицо? – Ядовитый лед звонкими осколками рвал слух. – Вам что-то рассказали, но хочется убедиться? Объяснитесь!

– Я подозревал, что у каждого свой «каменный пояс». – Руфус старался не смотреть Натану в спину. – Я не настаиваю. Просто отдохни, до утра осталось совсем немного.

Так глупо. А там, в кабинете ректора, он пытался выдать желаемое за действительное. Было между ними что-то общее. Руф и в самом деле хотел заглянуть под непроницаемый капюшон, но вовсе не потому, что слышал про Натана всякого, а чтобы найти… найти понимание в его глазах. Легко говорить что угодно, когда собеседник не видит твоего лица.

– Для вас это очень важно, Сэр? – Связной опустил руки.

– Забудь. – Руфус перевернулся обратно на спину. – Кто я такой, чтобы принуждать? Считай, что это было праздное любопытство.

– Ну так я его удовлетворю. – Он тряхнул головой, и капюшон сполз вниз.

– Пока ничего страшного, – подбодрил Руф. – У меня такие же волосы, но не настолько кудрявые.

– Это цветочки. – Натан медленно обернулся.

Большую часть лица занимал отвратительный бурый шрам, начинавшийся от пустой глазницы. Единственный целый глаз алой каплей смотрел на побледневшего Руфуса. Неповрежденная кожа имела едва заметный серый оттенок.

– Руки точно такие же. – Из ряда ровных белых зубов выделялись острые тонкие клыки. – Довольны, Сэр?

Тангл ничего не успел ответить, как Натан вернул капюшон на место.

– Подожди! – Голос предательски дрогнул. – Это же лечится! Даже далеко ходить не надо. В университете отличное оборудование и реконструкторов предостаточно, не считая студентов.

– Вы что, не поняли?! – Он в исступлении сорвал плащ. – Я – чудовище!!! Финн, Дарроу и им подобные ненавидят меня, как вид. Их стараниями я… последний. Уникальный, считай. Ни один реконструктор по собственной воле не возьмется за меня. Страх заразиться помешает.

Натан доковылял до кровати, сел и уронил изуродованное лицо в ладони.

– Во враждебном мире приходится чем-то жертвовать, чтобы выжить. – Он с трудом возвращал себе невозмутимость. – Вас солнце лишает силы, а таких как я… оно убивает.

– Так это все что? От солнца? – Натан ответил коротким кивком.

– Еще горите желанием со мной работать? – Каждый звук пронизывала невероятная боль.

– Да, – без колебаний подтвердил Руфус. – Во-первых, всех поголовно в детстве прививают от болезней, занесенных извне. Таких, как твоя. По-настоящему заразить получится разве что какого-нибудь случайного трансума. Во-вторых, здесь в университете желающего стать наглядным пособием с руками оторвут. Тем более такого, за чью жизнь бояться не приходится.

– Это правда? – не поверил он.

– Естественно. – Упрямство там, где успел привыкнуть к покорности, раздражало. – Если не хочешь спать, можно прямо сейчас отправиться в город. Пока ветер без кирпичей.

– Как прикажете, Сэр. – Здоровый глаз поблескивал собачьей готовностью следовать хоть на край света, хоть за край.

Живо переодевшись в форму, Руфус распахнул окно, впустив в палату особый запах осеннего дождя.

– Просто улетим? – Натан подобрал с пола плащ.

– Именно, – согласился Тангл. – Чего тянуть? Я решил лично допросить владельца злосчастной клячи. С упором на подозрительных сослуживцев. Мы ему уделили непростительно мало внимания.

Руфус призвал маску. Подхватив Натана под локоть, Сэр Тангл рыбкой нырнул за подоконник.

Черная горгулья проводила взглядом легкий голубой росчерк, скользнувший по косматому небу.

* * *

Пол толстым слоем устилали перья.

Джулиус вяло тыкал прохудившейся подушкой распластанного рядом Сириуса в бок.

– Сдаешься? – простонал тот, хотя сам давно не мог поднять ни руки, ни головы.

– Держи карман шире! – Джулс из последних сил размахнулся и нахлобучил подушку на голову противника, разметав тучу невесомых перышек.

– Давай лучше монетку бросим? – отплевываясь, предложил он.

– Сначала признай поражение! – Джулиус только теперь понял, что охрип.

– Никакого уважения к старости. – Сириус с трудом перекатился на спину. – Сдаюсь. Монетка есть?

– Откуда? – Он вывернул карманы пижамы.

Со звонким «динь» что-то брякнулось на пол и укатилось под кровать.

– Растяпа! – рассмеялся Сириус. – Полезай теперь за ней.

Джулиус прекрасно понимал, что над ним издеваются, но принял правила игры. Замученный противник производил впечатление человека, начисто лишенного удачи.

– Что это за денежка такая? – Коллоу покрутил желтый кругляшек перед глазами. – Тут с одной стороны я, а с другой что? Ты?

– Для наглядности, – пояснил Сириус. – Бросай первым. Бросай и лови, и так три раза.

– Легко! – устроившись поудобнее, он подкинул монетку, поймал и с чувством шлепнул на тыльную сторону ладони.

– Что там? – без особой надежды поинтересовался тот.

– Я! – подбрасывая снова, сообщил Джулс. – И обратно Я!

Сириус сел, вытряхивая из волос перья.