«Держись!» — прошептала Ризель.

— Вышли вон! — коротко бросил Аматейн, и стражи послушно ретировались. Он обвел тяжелым взглядом оставшихся, отчего-то не стал выгонять Фаби и произнес: — Итак, господа и дамы, нам предстоит решить несколько важных вопросов. Я хотел бы, прежде всего, убедиться, что вижу перед собой именно Кристобаля Крейна, а не очередного двойника…

— Очередного? — впервые заговорил Рейго Лар. — Прошу прощения, повелитель, но разве были и другие?

— Умберто, объясни лорду Лару, как подобное стало возможным, — приказал Капитан-Император, и молодой моряк охотно повиновался.

— У нас в команде был оборотень, — сказал он. — Пересмешник по имени Хаген Локк.

А вот это приговор им обеим, поняла Фаби со странным спокойствием. Всё-таки её догадка оказалась верна: Хаген попался и всё рассказал Аматейну, поэтому Ризель и отстранили от дел. Вероятно, Капитан-Император намеревался решить их судьбу в самом ближайшем времени, и лишь неожиданное появление этих моряков отвлекло его от выбора наказания для мятежной принцессы.

Умберто, между тем, продолжал рассказывать о Хагене:

— …Он некоторое время играл роль капитана, чтобы… э-э… обмануть эверрских торговцев. Во время последнего сражения он попал в плен и, видимо, по каким-то причинам не стал менять лицо, а выдал себя за Кристобаля Крейна… уж не знаю, зачем.

— Что ты можешь знать, тварь? — севшим голосом проговорил пленник. — Предатель в жизни не поймет честного человека.

— Заткнись! — ощерился моряк. — Ты больше не мой капитан и она не твоя!

— Я заметил, — усмехнулся Фейра. — Ваше величество, к чему весь этот цирк? Здесь Рейго Лар, он может с легкостью прочитать мои мысли и подтвердить, что я и в самом деле тот, за кого себя выдаю. Или вы не ищете простых путей?

— Хорошая мысль, — кивнул Аматейн, которого обмен репликами между бывшими соратниками весьма позабавил. — Рейго, что ты на это скажешь?

Старейшина клана Чайки на мгновение оторопел; на его лице отразился страх.

— В-ваше Величество! — произнес он, заикаясь. — Но если это и впрямь феникс, то я… ох… я не могу читать его мысли, потому что все Фейра защищены от нас, щупачей! Он сожжет мой разум!

— Дочиста и с удовольствием, — подтвердил Фейра, вновь улыбнувшись. — Так что?

— Ваше Величество! — воскликнул Рейго Лар намного увереннее, чем раньше. — Он говорит правду, я чувствую — для этого мне не нужно погружаться в его сознание. Они оба говорят правду!

— Вот как, — задумчиво проговорил Аматейн. Он глядел на магуса-чайку, словно подсчитывая в уме возможные прибыли и убытки от того, что в клане Лар появится новый старейшина, и конечный результат был не таким уж выгодным для лорда Рейго. — Вот как… — повторил Капитан-Император, и в тот же миг щупач бросился перед ним на колени, позабыв обо всем.

— До чего трогательно, — сказал пленник, не пытаясь скрыть насмешку. Он как будто видел происходящее сквозь повязку. — Я вот-вот расплачусь.

Серебряная маска поймала отблеск солнечного луча и сверкнула так ярко, что у Фаби заслезились глаза и она зажмурилась.

— Ты и впрямь будешь плакать… — донесся до неё голос Капитана-Императора. — Кровавыми слезами, уж прости меня за банальность. Видишь ли, до настоящего момента вы оба — ты и Хаген — ведете себя совершенно одинаково, что может говорить… о многом. Где появился один пересмешник, там нередко объявляется и другой — да, Ризель? Нет-нет, я должен убедиться, что ты — и впрямь ты, и что ты не врешь. Джессен, сними-ка с него рубашку!

Раздался треск рвущейся ткани, и когда Фаби осмелилась вновь поднять глаза, она увидела, что на спине у пленника татуировка, причем весьма необычная: две танцующие птицы с красно-черным оперением. Выходит, это и были фениксы?

И их было два.

— Великолепно! — воскликнул Аматейн, и в его голосе действительно послышались восхищенные нотки. — Да, ты всё предусмотрел. Или нет… не всё. Джессен, пригласите сюда нашу почетную гостью! — Секретарь Капитана-Императора вышел, и Аматейн продолжил: — Я намеревался представить её несколько позже, но обстоятельства изменились. Рейго, ты всё ещё на полу? Встань скорее, мой друг! Здесь скоро будет одна из подопечных твоего клана — одна из лучших! Не дело, если она увидит тебя таким… растерянным.

Было видно, что Фейра, Умберто и Амари знают, о ком говорит Капитан-Император, а вот все остальные пребывали в полнейшем неведении, однако теряться в догадках им пришлось недолго: вскоре в кабинете Аматейна появилось новое действующее лицо. Это была светловолосая девушка на несколько лет старше Фаби; она казалась уставшей до изнеможения и выглядела несколько неуверенно в роскошном платье жемчужно-серого цвета, но даже это не скрывало удивительной красоты незнакомки — она была похожа на прелестный цветок, выросший в тени, и оттого несколько бледный.

Её взгляд скользнул по собравшимся магусам без страха и трепета, ненадолго задержался на лицах Умберто и Амари — первый при этом улыбнулся, как показалось Фаби, робко и заискивающе, — и, в конце концов, остановился на пленнике в цепях.

— Эсме, — сказал Капитан-Император. — Кто этот человек?

— Вам известно, как и мне, что он не человек, а магус, — негромко ответила девушка. Её лицо побледнело точно так же, как незадолго до этого лицо Ризель, но голос казался ровным и спокойным. — Его зовут… Кристобаль Фейра.

Произнеся это, она вздрогнула и коснулась губ кончиками пальцев — словно удивляясь, что назвала магуса настоящим именем, а не известным всему миру прозвищем. Она не знает о даре Цапли, поняла Фаби. Ей отчего-то сделалось жаль эту девушку.

— Эсме, он очень страдает, — сказал Аматейн. — Будь добра, исцели его.

Лицо целительницы осветила внезапная радость, она шагнула к пленнику, но тот отстранился и торопливо произнес:

— Нет, не надо. Я отказываюсь от исцеления, а его просьба не может быть принята в расчет — она не идет от сердца! Ты же сама говорила, что дело не в словах, помнишь? Ты не должна ко мне приближаться, Эсме!

Девушка остановилась в нерешительности, и теперь в её взгляде радость смешалась с горечью и с ещё каким-то чувством, которому сложно было дать название. Капитан-Император, наблюдавший за это сценой, негромко рассмеялся; Рейго Лар тоже позволил себе слабую улыбку. Фаби лишь теперь заметила, что он смотрит на целительницу с явным интересом, с каким коллекционер смотрит на редкого зверя или поднятую со дна моря диковинку.

— У тебя нет иного выхода, Кристобаль, — произнес Капитан-Император наставительным тоном. — Ты позволишь Эсме себя исцелить, а Рейго сможет через неё проверить твой разум и понять, что ты замышляешь на самом деле. Вот он, по-настоящему простой путь…

— Это не так, — ответил Фейра. — И вы же всё знаете, Ваше Величество.

— О, как ты заговорил! — Аматейн всплеснул руками. — Я поражен.