– «Люмме и Корпкс», – подсказал я.

– Верно.

– И лично месье Моска.

– И здесь в точку.

– Что дальше?

– А дальше ты знаешь. Пичугин отдал наркотик левакам. Те передрались из-за него. Потом продали каким-то арабам. Пришлось подключить Моску и банк. Те перекупили небольшую порцию.

Так вот куда пошли деньги, которые я передал Арафату! А я удивлялся, почему положили деньги не прямо в банк, как обычно, а через Арафата.

– И дальше?

– Все. Моя роль закончилась.

– Кто этим делом у вас занимался?

Я ожидал, что он назовет Скакунова или Борисова, тех, которые выпрыгнули из окна.

– Скакунов. Он занимался этим лично. Это всё.

– Но у тебя должны быть свои соображения.

– Есть. Во первых, у нас наркотик назвали «Мефистофель». Поэтому ищи не «Фельдмаршала», а «Мефистофеля». А во-вторых… В ЦК секретными лабораториями ведал небольшой сектор.

Он замолчал, потом посмотрел на Мальвину и улыбнулся:

– Я вспомнил, где вас видел. В секторе у Артура. Вы мне делали копии.

– Это верно, – согласилась Мальвина. – Но я вас не узнала.

– Я был с бородой.

– Да.

– Вот с Янаева и нужно начинать.

– С Янаева? – я не понял.

– Да. С Артура Янаева.

Я вопросительно посмотрел на Мальвину. Она поняла. Этот взгляд означает: «Почему ты мне не говорила, что фамилия твоего начальника – Янаев?», и поспешила объяснить:

– Он не родственник вице-президенту.

– Не родственник, – подтвердил Кузякин. – Я бы знал. Однофамилец.

Я вспомнил: у меня в студенческой группе тоже был Янаев, такой умный тихоня то ли из Омска, то ли из Томска.

– Надо начинать с Артура, – повторил Кузякин.

– Как?

– Насколько я знаю Артура, из него никакими пытками ничего не вытащишь. Вот Мариночка подтвердит.

– У меня еще к тебе вопрос. Я знаю, что в адрес лаборатории, которая синтезировала наркотик, кто-то направил огромные деньги…

– Кто?

– Неизвестно. Но направили. Кто бы это мог быть?

– «Мефистофель» – это огромные суммы, и многие хотели бы поучаствовать в его производстве.

– Могли они использовать Артура Янаева как посредника?

– В каком смысле?

– Передать через него деньги.

– Нет. Это не тот человек, Женя. Не тот. Он трусоват. И потом… Зачем он нужен? Он – вне цепочки.

– Где мне искать эту лабораторию? Она по-прежнему в Москве?

– Почти уверен, что нет. Скорее всего, они в Лондоне. Понимаешь… я краем уха слышал, что для производства «Мефистофеля» нужен какой-то компонент, который можно достать только в Лондоне. Так ты осел в Бразилии?

– В Бразилии.

– Хочешь совет?

– Хочу.

– Учи португальский.

– Мы учим, – за меня ответила Мальвина.

– Прекрасно, Мариночка. И когда выучите настолько, что сможете разговаривать друг с другом по-португальски, забудьте русский, перестаньте читать русские журналы и книги. Забудьте про Россию. И тогда будете жить счастливо.

Вернувшись в Сан Бартоломеу, мы принялись строить догадки. Подсказка у нас была. «Надо начинать с Артура», сказал Кузякин.

– Что курировал твой Артур? – спросил я Мальвину.

– Секретные заводы, секретные лаборатории.

– И ту лабораторию, где работал его племянник?

– Конечно.

– А не та ли это лаборатория, о которой говорил Кузякин?

– Я уже об этом подумала.

– Ты говорила, что этот племянник все время находился в Лондоне.

– Я и об этом подумала.

– Давай примем за аксиому, что племянник работал в этой лаборатории. Причем явно занимал там важное место, иначе его бы не командировали в Англию. Лаборатория вот-вот должна была синтезировать «Мефистофель», и тогда деньги должны были потечь рекой. Поэтому Артур Никитич, который хорошо к тебе относился, начал сватать тебя за этого Бойко. Ты можешь позвонить Артуру Никитичу?

– Нет. Ни при каких обстоятельствах.

– Тогда надо искать Бойко.

– Как?

– Если он ученый, то должен публиковать свои работы в научных журналах. Есть библиотеки, где публикуют данные о работах, изданных в научных журналах.

– Можно найти такую библиотеку в Бразилии?

– Можно. Но в бразильских библиотеках сообщения о многих работах могут отсутствовать. Нам нужна библиотека, где собраны сообщения обо всех работах.

– Такая существует?

– Существует. Библиотека Конгресса в Вашингтоне. Это самая крупная библиотека в мире.

– Мы сможем слетать туда на пару дней. Заодно посмотрим на Белый дом.

Мы задумались: а в самом деле, не слетать ли нам в Вашингтон? Но потом решили, что лететь с липовыми паспортами в город, где расположено самое влиятельное агентство в мире, рискованно.

– Лучше всего полетим в Вашингтон после того, как получим бразильские паспорта.

Мальвина согласилась:

– Подождем пару месяцев.

* * *

Ждать пришлось полтора месяца.

Сначала синьора Исидора отвела нас в мэрию, где сам мэр вручил нам «Сертификаты о натурализации». В документе удостоверялось, что мы натурализованы, и какой-то чин своей подписью подтверждал, что человек, имя которого указано выше и фотография которого расположена выше, – гражданин Федеративной Республики Бразилия, то есть полноправный резидент этой страны. Для недогадавшихся по фотоснимку, кто какого пола, около каждой фотографии было написано masculino или feminino: у меня – masculino, у Мальвины – feminino.

Мы разглядывали документы.

– Интересно, – шепнула мне Мальвина, – номер твоего документа оканчивается на шестьдесят восемь, а мой на шестьдесят шесть. Что бы это означало?

– То, что тебя приняли раньше, а следовательно, ты более значительная фигура, и то, что между нами затесался незнакомец.

Потом мэр зачитал присягу, мы поклялись, что будем верными и законопослушными гражданами.

– Присягу о том, что я буду законопослушной гражданкой Союза, я не давала, – шепнула мне Мальвина.

– И видишь, что получилось!

Мэр произнес речь. Говорил он долго, понимал я не все, но по его благодушной улыбке чувствовал, что никаких гадостей он не говорит.