Антинина замерла, а потом подошла. Она внимательно посмотрела на своего лорда-хозяина, ее сердце дрогнуло, а затем она мягко кивнула.

Она положила руку на холодную железную шкатулку, сдерживая волнение в сердце, напевая мантру шепотом, выплевывая байт за байтом с мягких губ, тихо и чисто, замок шкатулки, казалось, держала невидимая рука. , затем тихо ускользнул и, наконец, со звуком приземлился на землю. Она вздохнула и медленно открыла коробку. Ниже был слой водонепроницаемого брезента. Внизу брезент был разделен на три плотно упакованных пакета. Внешняя обшивка пакета также была из того же брезента. На пакете было письмо, воск на письме, а также эмблема, которую они видели раньше.

Антитина открыла конверт только после того, как получила намек, и внимательно прочитала письмо. Содержание письма похоже на содержание завещания — если кто-нибудь еще найдет поместье, надеюсь, первооткрыватель сможет разделить его на одно целое. В-третьих, он может унаследовать самую богатую его часть, а оставшиеся две мизерные части и кое-что разное оставить Антитине и Сэди, чтобы они хотя бы могли рассчитывать на свою жизнь, а еще их чат на память. В письме осталось еще несколько слов Антитине, в надежде, что она сможет быть счастлива и простит ему его безответственного отца-Мисс Стафф прочла последнюю фразу и долго держала в руках бумагу, не говоря ни слова. Она склонила голову, ее густые ресницы слегка дрожали, как перышки.

Брендель и Фрейя переглянулись за ее спиной. Будущая Валькирия была полна сочувствия, и ей почти хотелось разделить печаль в душе мисс Эйс. мягкий.

Антитине потребовалось некоторое время, чтобы уронить канцелярские принадлежности. Выглядела она нормально, но лицо было ужасно бледным: «Хозяин, давайте откроем эти пакеты».

Брендель так смотрел на нее и не мог говорить, а только кивал. Он вдруг почувствовал, что на этот раз был действительно прав. Он думал, что дама давно забыла мглу прошлого, но не ожидал этих печалей в ее сердце. Похоронен так глубоко. Антинина молча открыла самый большой пакет, и серебристо-серебристый свет тут же осветил лица трех присутствующих. Внутри были аккуратно разложены золотые слитки и серебряные слитки, а также кое-какие драгоценности и документы на право собственности. Документ, подтверждающий право собственности, она быстро оценила и пришла к выводу, что имущество Тора составляет не менее 100 000, а это большие деньги для небольшой дворянской семьи. деньги — подготовка отца к обнаружению поместья. Разумеется, Антитина молча отложила их в сторону и снова открыла второй пакет.

Второй пакет был таким же, но в нем было примерно вдвое меньше предыдущего пакета — его оставили матери. Было также письмо с подписью Сэди, ее матери. Вместо того, чтобы открыть конверт, Антинина мгновение смотрела на письмо, затем осторожно опустила его. Затем она взяла третий пакет — самый маленький пакет, вероятно, размером с косметичку, и этот пакет был оставлен ей.

Она чуть не задохнулась, держа сверток, но все же осторожно задержала дыхание, чтобы открыть его. Она сложила слои промасленной бумаги в изящную коробочку из орехового дерева. Вновь открыв коробку, кольцо было прикрыто кольцом и тонким ожерельем на бархатной ткани. В тот момент, когда она увидела ожерелье, по ее щекам невольно покатились слезы.

Брендель и Фрейя посмотрели на ожерелье, но промолчали. Хрустальная подвеска ожерелья была красивым пластинчатым кристаллом. Когда коробку открыли, кристалл излучал свет, отражая человека. Рядом стояла женщина, у мужчины были черные волосы, а на лице был легкий контур Антитины. Он мягко улыбнулся Антитине:

«Анна, если однажды ты сама откроешь этот ящик, я верю, что я уже мертв в это время. Моя любимая дочь, мой безответственный отец, не смей просить у тебя прощения, но, пожалуйста, поверь, что ты. Жизнь моего отца — это преследование. самой справедливости и справедливости в этом мире.Потому что я знаю, что человек, который платит и несет ответственность за этот мир, никогда не может быть грешником в своем населении-Анна, я надеюсь, что однажды ты сможешь использовать свои ясные глаза, чтобы увидеть всю правду в этом мире, вместо того, чтобы быть ослепленным ложью, потому что ты такой умный и гордость моей жизни... - Это кольцо - знак моей помолвки с твоей матерью. Получив согласие твоей матери, я оставлю его. здесь и остаться здесь. Я надеюсь, что я могу предоставить вам однажды засвидетельствовать ваше счастье, ваш любимый. Другая половина. " "Анна," сказала нежная женщина, которая была как восьмой Антитина, она слегка улыбнулась: "может быть однажды ты найдешь свое счастье».

— Лгунья... — вдруг всхлипнула Антитина, как будто ее угнетенное чувство в этот момент окончательно вырвалось наружу, как наводнение и бурление дамбы, всхлип раненого зверя окончательно превратился в плачущий крик, Брендель заплакал. никогда не видала моя тихая и спокойная помощница с такой стороны, беспомощная, как ребенок, с трясущимися слабыми плечами, кроме плача, как будто она не могла больше шуметь.

Брендель тоже задыхается. Некоторые эмоции в этом мире всегда могут тронуть сердце и поразить в самое мягкое место в сердце, а семейные отношения, несомненно, те, что всегда будут постоянными, какими бы они ни были в его глазах. все в прошлом, но в присутствии моих родителей Антинина еще плакала, как дитя, не кусая губ, слезы крутились в глазах, а совсем потеряла голос, плакала и кричала, как зверь.

Фрейя повернула голову и вытерла глаза руками.

Я не знаю, как долго.

Наконец клерк наконец-то разобрался в ее чувствах. Она покраснела и старалась не смотреть на Фрейю и Брендель, словно боялась заставить их прочитать анекдот. «Господин Лорд, я тщательно проверил его. Похоже, в нем нет реликвий лорда Дариус а». Как только она заговорила, ее лицо не могло не покраснеть еще больше, потому что ее голос был настолько хриплым, что казалось, будто кто-то разговаривает.

Брендель посмотрел на нее с некоторым беспокойством и спросил: — Ничего, Антитина.

Антинина покачала головой и вздохнула с облегчением. Она была в беспорядке и на мгновение сказала, действительно ли все в порядке или нет. В любом случае, после того, как она получила то, что оставил ей отец, казалось, что ненависть к отцу, который никогда больше не покидал ее, казалась уже не такой сильной. Она подумала про себя, может быть, когда мать держала ее за руку на постели больного, она уже знала, куда ушел ее отец, они всегда знали, потому что отец никогда не обманывал свою мать, они просто объединились, чтобы обмануть. Она просто