груди и пообещал не высылать такую ​​коробку. Даже если бы он хотел вынести несколько гробов с кладбища, проблем не было бы. Тогда он не знал, где найти неряшливых людей. В глазах Бренделя эти ребята вели себя как Братство Разбойников. Словом, с помощью этих людей ящики перевезли без проблем. Вышло без всяких заморочек. Человек, несущий коробку, не знал, сколько таких работ за многие годы. Коробка, полная золота и серебра, была для них камнем в руках. Там было не так много всего от начала до конца. Взгляни.

Брендель не мог не к счастью, к счастью, он был достаточно умен, чтобы благословить ветровое крыло на коробке. В противном случае, с опытом этих людей, я боюсь, что будут проблемы с весом.

Был почти вечер после того, как они отправили все обратно в поместье и отправились в Худ, чтобы забрать последнюю реликвию отца Антинины — или, скорее, реликвию мастера меча Дариус а. Брендель открыл коробку в своем кабинете, вынул содержимое одно за другим, и тут появилась описанная выше сцена.

Но по сравнению с замешательством Фрейи Брендель и Антитина выглядели несколько иначе.

«Господи, господи, эти камни…» Мисс Ченселлор остро вспоминала: «Я, кажется, видела их, когда была молода. Когда мой отец купил их у торговца в первый раз, казалось, что он был сокровищем. потом он был в каждом. Пьесы были куплены повсюду. Я помню, что он играл ими довольно давно. — Он тебе что-нибудь сказал? — спросил Брендель, глядя на серый кристалл, не оборачиваясь.

Антитина вспомнила об этом, но покачала головой: «Я была тогда слишком молода, смутно припоминая, сколько раз мой отец говорил, что это, казалось, означало что-то вроде ключа, к которому ведут эти куски камня, но позже эти куски камня Постепенно это исчезло из моего поля зрения. Я думал, что мой отец потерял к ним интерес, но он не ожидал, что он их спасет. — ответил Брендель.

"Боюсь, да. Согласно письму, в этом ящике находятся реликвии Лорда Дариус а, а также осколки того, что отец назвал "картинами" - это камни?" — в замешательстве спросила Антитина.

But Брендель did not answer.

Он смертельно уставился на серый драгоценный камень.

......

Янтарный Меч Книга 5 Глава 51 Письмо 16

Серый драгоценный камень кажется тусклым и ослепительным на свету. Это противоречивое чувство так естественно смешано в этом самоцвете, словно оно притягивается умом с первого взгляда. Тот, кто впервые видит этот драгоценный камень, знает, что он необыкновенный. Но этот серый драгоценный камень показался Бренделю настолько знакомым, что он открыл размерное отверстие и достал в руке другой почти такой же серый драгоценный камень, а затем медленно раскрыл ладонь, — нежно воскликнула Фрейя.

«Брендель, драгоценный камень в твоей руке точно такой же, как у твоего дедушки. Это то, что оставил тебе лорд Дариус ?»

Брендель взглянул на эруинскую валькирию и испугал последнюю. Фрейя никогда не видела, чтобы он выглядел так странно, подсознательно думая, что он говорит что-то не то.

Брендель тихонько вздохнул, а затем положил драгоценный камень обратно — на самом деле у него был еще один. Он видел нечто подобное дважды. Первый раз был в кольце пассатов. Второй раз был под ледниками Мертвого Морозного Леса. В кольце пассатов, главного жертвоприношения Аммана и послеветра Св. Осор называл самоцвет тюленьим камнем, а под ледником Мины почитали его как священный предмет. Но в глубине души он знал, что это было — осколки души Темного Дракона.

Этот серый драгоценный камень излучает уникальный блеск, потому что его внутренняя часть прозрачна, что доказывает, что наследие внутри драгоценного камня было извлечено.

И этот драгоценный камень

Это реликвия его дедушки.

Мастер меча Дариус — Темный дракон? Сам Брендель был поражен своей внезапной мыслью, которая, казалось, объясняла, почему Дариус был осужден Храмом Огня, сослан и предпочел покинуть центр власти королевства и спрятаться; почему был Джихад Тем временем дружественные силы внезапно столкнутся друг с другом, потому что Мастер Меча Дариус - дракон тьмы, и из-за такой правды все кажется логичным. Он снова покачал головой, но это не объясняло, почему во время третьего джихада в игре их атаковала армия Мадары с тыла. Более того, если его дед — Темный Дракон, то вряд ли Храм Яна отпустит его в таком виде, ведь Темный Дракон — враг Четырех Храмов.

Еще одно сомнение исходит из жизни его дедушки. В памяти Бренделя дед умер от болезни, а на самом деле он умер от старения и упадка физических функций. Его окончательную жизнь можно рассматривать только как жизнь обычного человека. Он относительно долгоживущий, но с точки зрения силы фехтовальщика Дариус а, это смерть Инняня. Он давно сомневался в этом, не говоря уже о долговечности Темного Дракона. Он точно знал, что означает наследство Темного Дракона — это была кровь Бога.

Брендель легонько настроил костяшками пальцев конторку, и он родился с сомнениями в сердце, как будто в его мыслях была слабая линия, но он ни на мгновение не мог уловить эту линию.

В это время Фрейя вдруг сказала: «Брендель, Антитина, взгляните на эту карту».

У Бренделя в этот момент были некоторые подозрения и выводы. Он взглянул на скромную карту, но не смотреть на нее было нормально, но его разум был слегка ошеломлен. Потому что на той карте из папируса я просто набросал несколько простых линий какой-то трудно фейдерной ручкой, а потом криво написал какие-то пометки. Вся картина почти заставляет людей не понимать, что нарисовано, но Ему вдруг показалось, что он видел там карту.

Это в игре?

Он тут же покачал головой. Секретных карт в игре было немного. Софи связалась с несколькими, но большинство из них были яснее, чем этот. И в этой жизни у него было меньше секретных карт, почти ничего — хотя у него было впечатление об этой карте в уме, он никогда не мог припомнить, чтобы видел ее там.

Фрейя посмотрела на него и Антитину и сказала: «Эти записи тоже загадочные тексты, как будто существует место под названием Осопа».

«Осопа», — сказала Антинина Леннон. «У Эруина нет такого места».

— Ни Круз, — ответил Брендель, глубоко вздохнув. «Это имя Шахтера, который там воевал с Крузами и Эльфами Ветра».

Он вдруг вспомнил об этом. Ощущение было такое, словно в его сознании подсознательно возник другой образ, и этот образ естественным образом наложился на эту скромную карту, заставив его ошеломиться, и он