всё было «о,кей» и, я ими не заморачивался… Осталось только припаять с тыльной стороны «усики» крепления к петлице и отшлифовать лицевую сторону. С «солдатскими» пуговицами было несколько сложнее: они состояли из двух половин и ушка. Пришлось сделать ещё и приспособу для закатки краёв лицевой стороны… Зато, красить не надо! Надраил до блеска и вперёд.

Примерно такая же история и с бляхами для ремня.

С комсомольским значком же — геморра было больше всего: я решил их делать всерьёз — с винтовыми креплениями, а не «булавкой». Да и красить лицевую сторону надо было в два цвета: красное знамя и на нём белая надпись — «Р. К. С. М.». С пайкой опять же — был некоторый затык, пришлось придумать и изготовить пару простейших приспособ, чтоб древним паяльником — нагретом на «открытом» огне, было ловчее паять.

Ничего, справился! Тем паче ещё и Кузька почти не отходил, помогал — а больше мешал со своими бесконечными расспросами… Эмалью бы ещё покрыть — да до такой технологии я ещё не дорос.

* * *

Клим, который поначалу меня ехидно подначивал — не веря в мою затею, вижу — всё чаще и чаще начинает задумываться. Сперва он восхищался моей смекалкой и обнаруженными вдруг способностями и «мастеровитостью»:

— Никто ж тебя вроде не учил — волосья не драл и, «науку» через спину и задницу не вколачивал и, вот поди ж ты… Как, так⁈

Недолго думая, он обнаружил первопричину таких перемен:

— Видать — из-за твоей контузии, всё!…Можно?

Получив разрешение, он осторожно постучал заскорузлым пальцем мне по лбу.

— Ну… По крайней мере, — отвечаю, — не исключено.

Качает головой:

— Эх, жаль война кончилась… Своих балбесов бы туда послал: глядишь, если не убило — так контузило бы их там, как тебя. Не слыхал Серафим Фёдорович — вроде опять война с ляхами будет?

— Типун тебе на язык, «педагог» хренов!

Баба евойная, тоже сказала что-то очень нелицеприятное и даже ударила мокрым полотенцем.

— Ты это на продажу наготовил-нарубил, — интересуется-спрашивает когда я уже наштамповал вдоволь заготовок и доделывал их в готовые изделия, — куда тебе столько?

Пожимаю плечами и хмыкаю:

— Разве, это много на такую толпу? Наштамповал всего то — с тройным запасом, чтоб было чем заменить — если сломают или потеряют, раззявы криворукие… Ещё и наши менты из районного НКВД — не откажутся, я думаю. Особенно, если товарищу Кацу хороший «откат» дать.

Затем, как-то через неделю пригласив на ужин, накормив досыта всеми видами рыбных блюд (я про большинство таких даже и не слыхивал!), Клим разнылся про жильё-быльё. Мол, сыновья растут — старшака уже и женить пора, а там и младшие-погодки, да ещё две дочери — приданное для них готовь…

Семья у Клима, согласен — большая. Хороший он кузнец и, папа — он тоже хороший… Не знаю правда — каков танцор.

— … А, на какие-такие шиши, спрашивается⁈

От всей души советую:

— Дык, рыбу уди-лови, завяливай — да в нижегородские пивнушки продавай.

— А там своих рыбаков мало, что ль? Да и ненадёжный это доход — рыбалка…

Махает рукой:

— Так, баловство одно — душу потешить…

Ещё один совет:

— Дык, кроликов разводи: «кролики, это не только ценный мех, но и три-четыре…».

Перебивает:

— Да, какое там «мясо», какой «мех»⁈ А жрут сколь, проклятущие? Я лучше зайцев на терриконах даром наловлю!

— Дык, зайцев лови — коль столь ловок…

— «Зайцев»… Я ему сурьёзно, а он — «зайцев»! — обижается и снова за своё нытьё, — ладно, старший при мне останется, а остальных куда девать? Каждому нужен свой дом, при нём кузня — чтоб на жизнь зарабатывать и, так далее…

— Дык, пускай женятся да в примаки подаются, — даю ещё совет.

— Да, кому эти «жоп…порукие» нужны⁈ Дитёв наплодить — и без них охотников хватает, а работать — так ничего кроме как балдой по железу бить, им не доверишь!

Не соглашаюсь с такой постановкой вопроса:

— Дык, мало в Ульяновске вдов с уже готовыми «выводками» или дурочек? Вон, неподалёку видел — живёт одна…

Вспыхивает, как береста в костре:

— Вот когда наплодишь со своей Графиней сынов, тогда и жени их на дурочках!

— Не пойму тебя, Клим, — делано удивляюсь, — то на фронт их норовишь сплавить — чтоб контузило, то даже на дурочках женить не хочет! Ты уж определись там…

— Так то — сгоряча я, а ты — всурьёз!

«Всурьёз…». Ой, ржу — не могу! Но про себя…

Помолчав дуэтом, предлагаю следующий вариант:

— А ты их в город пошли — пусть там работу ищут!

— Легко сказать — работу… Своих бездельников, думаешь там мало? А жить им там где? У меня сродственников в больших городах нет, а в таких как Ардатов — сами семейны и детны, им самим жрать нечего.

Успокаиваю, как могу:

— Дык, если на работу устроятся, так с жильём — без проблем! Дадут им «свой» угол в заводском общежитии. Бывал, как-то раз в одном…

И, давай ему по ушам тереть про все «прелести» современных общаг, которые сами их обитатели иначе как «Соловками» или «Бутырками» и не звали:

— … Кругом барака общежития набросаны кучи разного рода отбросов, распространяющие вонь — аж в глазах как от толчённого стекла режет и, тучи больно кусающихся мух! В сортир можно только вдвоём ходить: один «большую нужду» справляет, другой — его за уши иль волосы держит, чтоб тот не провалился в яму с дерьмом и кишащими в нём ядовитыми червями… Поэтому, «оправка» рабочих по малой нужде — происходит за углом, или прям около стен, аль прямо с крыльца. Ну а кто более культурен — тот отходит подальше и сцыт под окнами соседнего барака… Зайдя внутрь барака, рабочие не снимая обуви, ложатся на свои кровати: только разуешься — вмиг чоботы уведут!

Должен заметить, я не сочинял эти «страшилки», а всего лишь несколько преувеличивал — самую, что ни на есть малость… Были конечно и образцово-показательные рабочие общежития, но в подавляющем большинстве — именно так дела и обстояли.

Однако, продолжаю:

— Около железной печи сушатся вонючие портянки — которые специально не стирают и, на которые поэтому (хоть одно радует!) — никто не зарится. На полах слой грязи с ладонь толщиной, с дождевыми червями и опарышами — на