что сказать. Его лоб нахмурился, губы шевелились, как у ребенка, подбирающего ответ. Сам я протянул руку, словно хватающийся за соломинку утопающий, и с этого момента весь день пошел наперекосяк.

Я положил руку императору на плечо.

– Вы должны и о них подумать, – произнес я, вкладывая сочувствие в каждый слог.

Император отпрянул.

– Не трогайте меня, Марло! – воскликнул он, тыча в меня пальцем. – Вы переходите все границы! Я уже сказал вам: я добровольно не отдам ни одну жизнь! Ни одну! – Стиснув зубы, он отвернулся. – Я больше двух лет прячусь в этой норе. Больше двух лет! А они в это время пускают мой народ на мясо. Я должен защищать всех людей! Сколько погибло? Сколько было съедено? Сколько разделили судьбу герцога Гаспара? Отвечайте!

Я не ответил – ответа на этот вопрос не было, и он оскалился:

– Не говорите мне о символах. По крайней мере, пока люди не перестанут гибнуть!

Он отошел, оставив меня у приборной панели с лордом Никифором. Гомункул молчал, сурово поглядывая на меня.

– Вы знаете, что я прав, – бросил ему я, сопроводив слова испепеляющим взглядом.

Валка с широко раскрытыми глазами молча стояла позади императора. Всю жизнь она насмехалась над знатью, считая всех аристократов трусами и алчными, бессердечными негодяями. Теперь она наконец увидела, как император всего человечества гневается на себя за неспособность спасти нижайших из людей. Крестьян, переселенцев, колонистов.

– Торас! – крикнул император. – Подготовьте вторую волну! Столько кораблей, сколько сможете! Времени в обрез. Заполним кораблями все небо над Перфугиумом. Всех не собьют!

Капитан Марсианской стражи принял приказ и повернулся к судовым техникам:

– Подготовить к вылету группу «Бета»!

Техники принялись за работу, а капитан Торас обошел комнату, выкрикивая новые команды.

Вернувшись на место, он воскликнул:

– Где чертова воздушная поддержка?

Лориан вскинул два пальца, но ничего не сказал. Кроме меня, на него вообще никто не обратил внимания. Даже Валка; она стояла рядом с ним, но смотрела на меня. Наконец коммандер опустил один палец и прильнул взглядом к хронометру.

– Лориан? – не выдержав, окликнул я.

Миниатюрный офицер не ответил, продолжая смотреть на часы. Валка тронула его за плечо, но Лориан отмахнулся и покосился на мониторы. Его губы шевельнулись.

Он опустил руку.

Прошло несколько напряженных секунд, но он по-прежнему не шелохнулся, хмуря лоб.

– Неужели неправильно посчитал? – пробормотал он, не сводя глаз с часов.

Князь Каим подошел к нему сзади.

Секундой спустя вся комната разом ахнула, после чего воцарилась почти потусторонняя тишина. Солдаты, техники, нобили и логофеты соображали, что случилось.

В небе на мониторах появились корабли.

Наши корабли.

Аквиларии Лина наконец явились, словно стая воронов, черными крыльями закрыв небо над Перфугиумом. Лавируя среди поднимающихся транспортников, они выцеливали вражеские шаттлы и наземные орудия. В этот миг все мужчины и женщины за терминалами радостно закричали, и даже капитан Торас позволил себе разок победно хлопнуть в ладоши.

Император снова стиснул зубы, но на его обычно флегматичном лице все равно читалась улыбка.

– На три секунды ошибся, – недовольно постучал по часам Лориан Аристид. – Теряю хватку.

– Лин? – с улыбкой обратилась Валка к славному коммандеру.

– Лин, – подтвердил Лориан. – Он телеграфировал о запуске.

Трибун отправил лихтеры ровно в тот момент, когда его флотилия проходила над городом в погоне за остатками флота Хушансы. Все прошло по плану Лориана. Он назубок знал технические характеристики истребителей классов «Пустельга» и «Сапсан», знал массу и периметр Перфугиума и рассчитал момент прибытия аквилариев Лина с точностью почти до секунды.

Пусть в бункере мы были слепы, глухи и почти немы, Лориану хватило квантового телеграфа. Мы доверились Бассандеру Лину, и мандарийский офицер в очередной раз доказал, что на него можно положиться.

Аквиларии спускались сквозь столбы дыма, оставленные взлетающими транспортниками, кромсая дым на ленты и пронзая небо, будто стрелы. Я увидел на мониторе, как сьельсинский бомбардировщик разорвало невидимым лучом энергии. На другом мониторе танк-паук исчез в фиолетовой вспышке плазмы. В штабе одна за другой расцветали белозубые улыбки; мужчины и женщины впервые за долгое время отважились улыбнуться, отважились надеяться.

– Получаем импульсный сигнал! – воскликнул один из техников. – Капитан?

Седрик Торас поспешил к нему.

– Включайте!

Входящий сигнал был слабым, искаженным в океане помех, которым сьельсины блокировали наши каналы связи, но благодаря небольшому расстоянию и мощности передатчика отдельные слова достигали нас.

– Императорский штаб…..отряд…ира. Повторяю….. «Рапира» …чить прикрытие. Прием.

За громким гудком из динамиков последовала трескотня помех.

Этого было вполне достаточно.

«Императорский штаб, это отряд „Рапира“. Повторяю. Императорский штаб, это отряд „Рапира“. Нам поручено обеспечить прикрытие. Прием».

Капитан Торас, очевидно, тоже расшифровал прерывистое сообщение.

– Отряд «Рапира», прием. Это императорский штаб, – почти прокричал он, наклонившись над тактическим монитором. – Охраняйте транспорт. Повторяю, охраняйте транспорт. Прием.

– Вас по…..штаб. Прием.

Ответ успокоил Тораса.

– Может, еще и выберемся, – тихо прошептал он, потер шею и вернулся к настенным мониторам. – Группа «Бета» готова к вылету?

– Сэр, будет готова через… шесть минут семнадцать секунд!

Торас приказал техникам поторапливаться. Прибытие «Рапиры» снизило градус напряжения, но в этой тусклой комнате с низким потолком все равно создавалось ощущение, что стены сближаются и вот-вот раздавят тебя.

– Куда пропала леди Валавар? – заметил князь Каим, подходя к голографу напротив нас. Его наложница-воин Тиада не отставала ни на шаг.

Мы с Валкой оглянулись по сторонам, подспудно ожидая увидеть гордую герцогиню где-нибудь под столом или в уголке между консолями. У нее было полное право укрыться от посторонних глаз. Одно упоминание имени Валавар заставило меня вспомнить гибель герцога Гаспара.

– Не знаю, – поморщившись, ответил я.

Каим тронул Тиаду за руку и на джаддианском попросил ее разыскать герцогиню.

– Наверное, она села на один из транспортников новой волны.

В прорезях маски князя я заметил, что он вздернул свои соболиные брови.

– Всем нобилям, не участвующим в обороне, следует улетать как можно скорее. На вашем корабле им места не найдется.

– Знаю, – ответил я. – Но император отказывается лететь.

– Он наверняка согласится спасти этих людей, – обвел рукой комнату князь.

Я открыл рот для ответа, но в этот момент раздалась новая сирена.

– Кажется, шахту Е-тридцать четыре прорвали! – сообщил Лориан, глядя на карту тоннелей, и указал на перекрестие в паутине тоннелей, коридоров и пусковых желобов.

– Разве тоннель не обрушили? – спросил я, глядя на императора.

Вильгельм огрызнулся и резко развернулся, так что плащ едва не обмотался вокруг его белоснежного нагрудника.

– Торас! Отправь Бельмана разобраться с захватчиками! Пусть этот тоннель завалят, а пилотов и команды пересадят на следующие корабли!

– Пошлите гонца! – скомандовал Торас.

Никифор подошел к одному из пажей, гомункулу, как и