Надир отчаянно сопротивлялся, вызывая в памяти недавно пережитое ощущение неповиновения, но тело ему больше не принадлежало. Единственное отличие, раньше он выполнял приказы мгновенно, не задумываясь, и не испытывая дискомфорта, теперь же его сознание и тело разделились и действовали отдельно друг от друга. Разум кричал и вопил, стараясь отразить вмешательство, но, вперившись на генерала остекленевшими глазами, Надир неподвижно застыл, превратившись в послушную подконтрольную куклу. Ван Дюрен удовлетворенно хмыкнул и еще раз обошел его по кругу, прихватил за подбородок двумя пальцами, пристально посмотрел в глаза. Надир стоял, не шевелясь, не моргая и практически не дыша.

Внезапно генерал ударил его кулаком в лицо, разбив бровь, и еще раз со всего размаху, затем с силой толкнул, так что Надир повалился на пол, и продолжил наносить короткие, сильные удары.

Надир беспомощно лежал на боку, падая, удалось повернуться. Нечеловеческим усилием он передвинул руки, закрывая голову и сердце.

Генерал бил ногами, тяжело, яростно, постепенно теряя контроль. Тело Надира сотрясалось от каждого удара.

— Хватит, Рики, прошу тебя, достаточно. Покалечишь же, — голос Фрэнка доносился будто издалека.

Ван Дюрен не реагировал и не сбавлял темп. Удары отдавались в теле глухой болью. Кровь из разбитой брови затекала в глаз, и Надир закрыл его. Микродвижение — маленькая победа над неподвластным телом. Он попытался двинуть рукой. Еще немного, и у него получится выбросить ее вперед, разжать непослушные пальцы, а там чуть-чуть энергии и…

— Хватит, он свое получил… Послушай, Рики…

Генерал остановился, переводя дух, внимательно изучая распростертого перед ним Надира, остановил взгляд на руке, безвольно лежащей на полу, дрожащих скрюченных пальцах. И занес ногу в тяжелом, кованом ботинке.

— Стой, не калечь. Прошу тебя, не калечь, — окликнул Фрэнк.

Надир с горечью подумал, что Роберт и раньше не очень хорошо умел сращивать кости, а теперь с потерей способности к регенерации, восстанавливаться придется долго.

Ван Дюрен медлил, словно размышляя, затем с силой наступил, так что пол дрогнул, ботинок опустился в миллиметре от пальцев Надира, и стремительно вышел, бросив уже в дверях:

— Отомри.

Надир моргнул и наконец-то выбросил руку, сгенерировав несколько золотистых искринок на кончиках пальцев — ничтожно малое, ни на что не годящееся количество. Раскрытая ладонь, направленная в пустой дверной проем.

Фрэнк склонился над ним.

— Встать можешь? Лучше убраться, пока он не вернулся, — сказал он, помогая подняться. Надир, опираясь на плечо напарника и прихрамывая, кое-как доковылял до машины. В машине он все-таки отключился, пришел в себя уже в квартире у Фрэнка. Напарник дотащил его до кровати, успел склеить рассеченную бровь и чем-то замазывал особо пострадавшие участки.

— Извини, не мог предположить, что он так взбесится, — сказал Фрэнк, видя, что Надир открыл глаза. — Знал бы, подготовился.

В ответ Надир зашипел.

— Потерпи, потерпи, я сейчас закончу. Ты же вроде боли не чувствуешь? — удивленно пробормотал Фрэнк, — Если вовремя обработать, сильных гематом не будет. Проверенная штука. Это еще из старых запасов, когда мы с Содружеством контактировали. Не думал, что вот так пригодится. Ты — везунчик. Я сканером прошелся. Ребра целы, так пару трещин, и внутреннего кровотечения нет. А ботинки его сам видел, значит бил не в полную силу, демонстративно наказывал.

Надир молчал, с хрустом стиснул зубы, на него вдруг нахлынула волна бешенства, никогда не испытываемая ранее. Ярость прожигала мозг. Он непроизвольно сжал кулаки, пытаясь справиться с охватившими чувствами.

Фрэнк почувствовал и отстранился.

— Как тебя, однако, — прошептал он, — я думал, у тебя эмоции частично подавлены. А вот как оно, проявляется. Успокойся, слышишь? Пожалуйста, успокойся, — Фрэнк старался утешить.

Надир перекатился на бок, шрамы горели огнем, он с трудом удерживался от того, чтобы не начать раздирать кожу. И эта ярость, желание сокрушать, уничтожать, убивать… чужое желание. Понимание отрезвило. Он взял себя в руки, постепенно успокаиваясь. Удалось отделить свои собственные ощущения от навязанных, привнесенных извне.

Надир глубоко вдохнул, задержал дыхание и выдохнул. Огляделся. Рядом с ним на кровати разложены медикаменты. Роберт неплохо разбирался в медицине и не только таррианской, а он? Надир рассматривал ампулы и баночки, но названия ни о чем не говорили. По голове его вроде сильно не били, значит, не знает. Он вздохнул, опыт «старшенького» не всегда его опыт. Кстати о Роберте. Братишка давно стучался с вопросом. «Все в порядке, слегка потрепали, ничего страшного», — ответил Надир, и немного подумав, добавил картинку с изображением лекарств. Тут же получил ответ с указанием названия и дозы.

— Фрэнк, сделай укол вот с этим, — тихо попросил Надир, едва шевеля разбитыми губами.

— Уверен? Помнится, ты не на все нормально реагировал.

Надир молча протянул руку для инъекции. Лекарство подействовало почти сразу, принеся облегчение.

— Поехали к Милларду, пусть посмотрит тебя, — обеспокоенно предложил Фрэнк.

— Не выдержу, если еще и док начнет во мне ковыряться. Могу не сдержаться, — Надир хмыкнул, придав лицу язвительное выражение, чтобы успокоить напарника. Но Фрэнк выглядел подавленным и растерянным, как человек, которые хочет чем-то поделиться и никак не может отважиться.

— Ван Дюрен отсылает меня из столицы на все праздники, — сокрушенно сказал Фрэнк, — а ведь у меня были планы. Ну, ничего, наладится как-нибудь. Я сейчас уйду, а ты отдыхай.

Напарник засобирался, укладывая вещи в небольшую сумку. Окончательно управившись со сборами, он вернулся к Надиру, наконец, решившись.

— То, что он делает в корне неправильно. Но от него рано пока избавляться. Я долго думал, просчитывал, но, на данный момент, лучше уж он, чем кто-либо другой, — Фрэнк говорил очень тихо, почти шепотом. — Слишком зыбко, неспокойно. Контроль — это зло, но убрать его сейчас — равносильно катастрофе. Рухнет все, посыплется.

Надир устало прикрыл глаза. Катастрофа, извержение вулкана, разрушения, обломки горной породы, солдаты с оружием наперевес, обезумевшие люди, всеобщий контроль и подчинение… картины, которые он видел ранее.

— Фрэнк, найди того