ублюдка, который порезал меня, иначе скоро вместо Ван Дюрена буду я, — прохрипел Надир.

43. Надир. (Маллия).

Мальчишка стоял на расстоянии вытянутой руки, повторяя почти беззвучно, одними губами: «идем, идем со мной».

Сон или явь? Кажется, он наяву грезит. Надир приоткрыл глаза. Ты же комната в квартире Фрэнка. Сумерки, вечер. И мальчик. Немного размытый, но вполне видимый.

— Идем, ну идем же, — мальчишка протянул руку.

Надир сжал, чумазую ручонку, поднялся с кровати, понимая, что, на самом деле, продолжает лежать без движения. «На самом деле я никуда не иду. Я здесь, в комнате, но хорошо бы узнать, что им нужно».

— Идем, — мальчик проявлял нетерпение.

— Кто ты, куда зовешь, зачем? — Надир засыпал незваного гостя вопросами.

Мальчишка не отвечал, крутил по сторонам головой, оглядывался, словно ожидая подсказки.

— Идем, потом поймешь. Ты нужен нам. Очень нужен, — он говорил немного охрипшим, скрипучим голосом. Остановился, переводя дыхание, а потом затараторил, словно боялся, что его прервут. — Мы сами не сможем, не по силам. Да и ты теперь наш. Ведь я — это ты.

— Нет, — рассмеялся, Надир. — Неправильно рассуждаешь. Я — это ты, но ты — не я.

И все-таки сделал шаг, по-прежнему сжимая маленькую детскую ладошку…

Обрыв. Бегущие клочья белых облаков. Ветер. На краю обрыва всегда ветрено. А небо синее-синее. Трава сочная зеленая стелется по склону, катится волнами под порывами ветра. Дальше кустарник с мелкими цветами, раскинулся лиловым ковром. Белая башня маяка и причал. Знакомая лодка. Почти флаер, только форма другая. Скоростная машина, маневренная.

Рисунки, скорее наброски. Уверенные штрихи цветными мелками. Вроде бы тот же маяк и обрыв, но не совсем. Есть что-то еще. Неуловимое различие. Но он не понимает. Надир выстраивал цепочку ассоциаций. Башня — маяк. Маяк. Башня. Конечно же! Башня. Вход…

Очнулся. Неприятная тяжесть в груди, усталость, будто растерял последние силы. В Башне, после схожего опыта, ребята отлеживались по нескольку дней. И это при неограниченном доступе к источнику энергии. Прошло всего несколько часов, неудивительно, что его ведет. Вдобавок накатила тревога, острое чувство опасности. Как тогда в пещере, перед тем, как на него напали. Словно призыв. Зовут его? Фрэнк уехал на несколько дней. Уехал или отослали? Что-то должно произойти пока напарник отсутствует. Думать особо не нужно, и так понятно, что. А вот каким образом это касается Надира, еще вопрос. Он не настолько сблизился с Фрэнком, чтобы ощущать подобные вещи.

Переулок, дом. Поднявшись по лестнице Надир, в нерешительности, остановился у двери. Войти как обычно или постучать? В этот раз он не собирался прятаться, выходило, что лучше постучать. С другой стороны, необходимо как-то объяснить свое появление. Карандашей он так и не купил, но Хлоя, скорее всего, держит рисование в секрете. Тайное увлечение, о котором Надир знать не может.

Он вздохнул и постучал. В коридоре раздался шорох, затем наступила тишина. Губы Надира растянулись в улыбке. Хлоя стоит сейчас за дверью, разглядывает посетителя в глазок, морщит нос, недоумевая, почему пришел.

Дверь наконец открылась.

— Ты? — спросила девушка. Глаза расширены, голос взволнованный, еле заметно дрожит. Тут же облегчила Надиру задачу, добавив. — Фрэнк попросил зайти, да?

Он молча кивнул. Детали можно объяснить потом.

— Кто тебя так разукрасил? — Хлоя посторонилась, давая пройти.

— Подрался немного, — о побитой физиономии Надир не подумал. Лечение Фрэнка подействовало, но выглядел он не лучшим образом. А ведь, мог напугать девчонку. Хотя, эта — не из пугливых. Внешняя хрупкость обманчива, в Хлое чувствовался стержень.

Зная, что случится через несколько минут, он быстро обошел квартиру, извлекая камеры и датчики. Будет лучше, если несанкционированных устройств не обнаружат. А в том, что их будут искать, Надир не сомневался.

Хлоя не отставала ни на шаг, удивленно рассматривая предметы, о существовании которых она не подозревала.

— Что… что случилось? — у нее дрожали губы. А в глазах немой вопрос. Совсем о другом.

— Придется уйти на какое-то время. Чуть позже расскажу, — и добавил, отвечая на незаданный вопрос, — Фрэнк в порядке.

Он испытывал неловкость. Что в точности происходит с напарником, неизвестно. Кроме одного — ничего хорошего. Но сейчас не до Фрэнка. С ним, потом. Главное вывести из-под удара девушку, тогда и у напарника руки развяжутся. Надир заметил нервное движение ее рук, Хлоя теребила манжеты и потянулась к часикам.

— А вот этого не нужно. — Он снял часики, поспешно сунул в карман. Девушка закусила губу, глаза наполнились слезами, но промолчала.

Выключив свет на кухне, Надир подошел к окну, аккуратно выглянул из-за занавески. Как и предполагал, на улице две машины. Даже ночи не дождались. Фрэнк где-то наследил, подставил подружку, не зря его устранили, отправив из столицы подальше на все праздники.

Как нехорошо давит в груди. Надир поморщился и повернулся к ни о чем не подозревающей девушке, знаком показывая не приближаться, стоять на месте.

— Сейчас раздастся звонок, но ты не откроешь. Уходим, вместе. Сначала на чердак, а потом как получится. — Он не успел закончить, в дверь позвонили.

Хлоя вздрогнула, глаза испуганные, стиснула руки в кулаки, так что костяшки побелели. Не знает, что делать.

Надир попытался взять ее за руку, но она вырвалась.

— Не понимаю. Я должна открыть. Как это не открыть, если пришли? Я же ничего не делала. На мне вины нет никакой. — И бросилась в коридор.

Надир догнал, не позволив отпереть. Оба, по очереди посмотрели в глазок. Потеря времени, но лучше, чтобы убедилась. Четверо из внутренней полиции. Один возле двери. Трое стоят чуть позади, курят.

— Пошли, — шепнул Надир, ей на ухо.

Хлоя опустив голову, и как-то согнувшись, скукожившись, поплелась за ним на кухню.

Где скрывался