Таблица 72. Инвентарь дольменных памятников. Предметы из камня (1-12) и глины (13–16).

1, 2, 7, 15 — р. Кизинка, дольмены 502, 89, 542 и 23; 3, 4 — ст-ца Баракаевская, среди дольменов; 5 — Красная Поляна, гора Ачишхо; 6 — Богатырская дорога; 8-14, 16 — Дегуакско-Даховское поселение, ст-ца Даховская. Исследования В.И. Марковина.

Среди предметов вооружения укажем кремневый наконечник дротика (табл. 71, 15) из гробницы сел. Рождественского (гора Ахупач в Абхазии). Он имеет черешок, общая его длина 10,1 см, ширина 3,7 см (Воронов Ю.Н., 1969, с. 37). Обломок подобного наконечника был найден возле недостроенного дольмена на р. Кизинке.

Кремневые наконечники стрел с черешком и выемками у основания происходят из дольменов сел. Верхняя Эшера (Джапаридзе О.М., 1961, с. 224, 229, рис. 49). В бассейне р. Аше найден просверленный каменный клиновидный топор (табл. 71, 11) (Археологические исследования, 1926, с. 36). Обломок сверленого топорика из змеевика обнаружен среди дольменов р. Кизинка. Булавовидный предмет и грушевидные булавы (табл. 71, 13) известны из построек селений Рождественского, Верхняя Эшера, ст-цы Баракаевской. Завершить описание предметов каменного вооружения можно шарообразными камнями, происходящими из многогранного дольмена р. Фарс (табл. 71, 12) и плиточной постройки р. Кизинки (детально см.: Марковин В.И., 1978, с. 265–271).

Каменные бусы рубленого типа и в виде хорошо обработанных цилиндриков, а также бусы-подвески из разных пород камня, в том числе сердолика (табл. 71, 22–32), были найдены в дольменах пос. Красная Поляна, селений Верхняя Эшера, Отхара, на «Дегуакской поляне» (ст-ца Даховская).

Изделия из кости и рога редко встречаются в дольменах. Таковы подвески из Дегуакской поляны, роговая муфта (табл. 71, 40) для крепления каменного клина из Геленджикского дольмена (Сизов В.И., 1889, с. 62), а также приостренные проколки, найденные в постройках Адербиевки и Геленджика (табл. 71, 42). Отдельные пастовые бусы (табл. 71, 34–39) явно привозного происхождения (сел. Верхняя Эшера, пос. Красная Поляна, Солоники, «Богатырская дорога» и Дегуакская поляна) известны по сей день в единичных экземплярах.

Описанные предметы не позволяют как-либо отделить дольмены, расположенные на территории Абхазии, от основной массы дольменов более северных районов Западного Кавказа. Однако в дольменных постройках встречаются не только вещи, но и костные остатки — части скелетов различных животных. Известны восемь случаев, когда в дольменах были найдены кости лошади, а в шести случаях — кости свиньи, реже встречены остатки крупного и мелкого рогатого скота. Интересен факт нахождения в дольменах костей собак. Скорее всего, они должны были сопровождать своего хозяина «на тот свет» (Марковин В.И., 1978, с. 274–277).

Описанные находки могут быть существенно дополнены материалом раскопок двух поселений, оставленных строителями дольменов. Первое из них, исследованное в 1949–1950 гг. И.И. Ахановым, находится в северо-западной части Геленджикской бухты. Здесь расчищена хозяйственная яма и обнаружены, помимо костей животных (включая кости рыб и дельфина), каменная мотыга и небольшое количество керамики (Аханов И.И., 1963, с. 276–280). В 1970 г. неподалеку от дольменного поля на Дегуакской поляне обнаружено поселение с двумя культурными горизонтами. Древнейший нижний горизонт, датируемый по С14 2060±80 лет до н. э., содержал следы хозяйственной деятельности человека — ямы, предназначавшиеся для хранения различных продуктов, печь для обжига керамики, а в верхнем горизонте, помимо хозяйственных ям, остатки глиняного утрамбованного пола жилой прямоугольной постройки. Керамические находки, сделанные в обоих горизонтах, позволяют говорить о полной идентичности их чисто дольменным находкам. Помимо обломков посуды, на поселении найдены обломки льячек, форма для изготовления проушного топора (табл. 72, 14), кремневые вкладыши, крупные каменные орудия типа мотыг, обломок каменной булавы и другие предметы (Марковин В.И., 1977, с. 3–7).

Третьим поселением, представляющим определенный интерес для изучения культуры дольменов, является пос. Старчики, обнаруженное у ст-цы Новосвободной. Оно многослойное (М.Б. Рысин насчитывает в нем четыре слоя), хотя, судя по описанию керамических находок, жизнь на нем «эволюционирует» в пределах одной культуры (Рысин М.Б., 1992а, с. 6). Керамика поселения действительно близка, а отдельные сосуды аналогичны той посуде, что была найдена в дольменах (Рысин М.Б., 1992б, с. 215–223). Однако само поселение, устройство его жилищ, костные остатки пока еще остаются фактически неописанными, поэтому сейчас оно дает не так уж много материала для реконструкции быта населения, строившего дольмены. Можно только сказать, обобщая все известные данные, что дольменные племена Западного Кавказа обладали высокой культурой.

Вопрос о времени создания различных типов и вариантов дольменов очень сложен. К нему с разных позиций подходили различные исследователи. Так, Л.Н. Соловьев датировал их (исходя из времени «движения» кашков) 2000–1600 гг. до н. э. (Соловьев Л.Н., 1958, с. 165, 166); Б.А. Куфтин относил их к рубежу III–II тысячелетий до н. э. (Куфтин Б.А., 1949, с. 287); О.М. Джапаридзе самые ранние из дольменов относил к 2400–2200 гг. до н. э.; поздние — к 2200–1800 гг. до н. э. (Джапаридзе О.М., 1961, с. 238).

В последнее время по поводу датировки эшерских дольменов в Абхазии возникла полемика между М.Б. Рысиным и С.Н. Кореневским. Первый датирует их XIX–XVIII вв. до н. э., а попутно создает хронологический ряд для памятников Кавказа, включая Дагестан (Рысин М.Б., 1990а, с. 18–25). С.Н. Кореневский, не меняя данную датировку, приписывает М.Б. Рысину слабую аргументацию в его построениях (Кореневский С.Н., 1992, с. 96–101). Это полемика эрудитов, но она абсолютно ничего не прибавляет к схеме датировок памятников Кавказа, как и самих дольменов. Кстати, замечу, что Ю.Н. Воронов отмечал хронологическое запаздывание «дольменов Абхазии по сравнению с дольменами станицы Новосвободной» (Воронов Ю.Н., 1971, с. 19). Не вдаваясь в более подробный экскурс, касающийся датировок дольменов различными учеными (Марковин В.И., 1978, с. 278, 279), приведем самую общую предложенную нами хронологическую схему.

А. Древнейшим типом дольменных построек являются плиточные сооружения без лазов. Их можно приблизительно датировать 2700–2600 гг. до н. э. Вслед за ними возникают дольмены новосвободненского облика и сооружения портального типа (с приставными плитами у фасада). Время их строительства определяется примерно серединой III тысячелетия до н. э. Одновременно и несколько позднее возникают дольмены с камерой почти квадратного плана. Несколько позже появляются дольмены более четкого трапециевидного плана с мощными портальными выступами. Тогда же был возведен курган Псынако 1.

Почти одновременно с наиболее ранними плиточными дольменами возникают корытообразные сооружения без отверстий, а затем появляются и первые составные постройки. Описанные памятники предназначались в основном для одиночных захоронений (реже два-три покойника), положенных скорчено, при сильной посыпке охрой. Однако среди ранних памятников стоит многогранный дольмен с р. Фарс, который почти синхронен новосвободненским постройкам.

Б. Эпоха расцвета дольменной культуры приходится на конец III — первую половину II тысячелетия до н. э. В это время широкое распространение получают плиточные постройки