Очень некстати… его замечание, несомненно, было сделано экспромтом. Под ним он мог иметь в виду все что угодно. Однако Миками застыл с ложкой в руке, не донеся ее до рта. Похищение, словно скопированное с «Дела 64», произошло за день до инспекционной поездки комиссара по случаю четырнадцатой годовщины дела. Должно быть, это и стало источником его озабоченности.

Сува прикрыл микрофон ладонью:

– Миками-сан, это Исии. Ему только что звонили из секретариата генерального комиссара. Визит комиссара отменен.

Поднимаясь по лестнице, Миками снова вспомнил Футаватари. Его бывший однокашник, похоже, совершил ошибку впервые за все время службы в префектуральном управлении. Его карты спутало похищение, оно было за пределами его полномочий. Нет… Футаватари проиграл еще раньше. Его угрозы, связанные со служебной запиской Коды, так ничем и не окончились. Он действовал дерзко и в не свойственной ему манере, но ему лишь удалось без необходимости спровоцировать уголовный розыск. Не получив желаемого, он вынужден был без шума отступить. По крайней мере, выглядело все именно так. Во всяком случае, Миками понимал, что больше ему не нужно беспокоиться из-за черных непроницаемых глаз Футаватари. Теперь можно сосредоточиться на своей работе, не боясь, что тебе вонзят нож в спину.

В административном департаменте стоял полумрак. Флуоресцентные потолочные светильники были выключены; занавески, диваны и ковры в свете настенных бра казались бледножелтыми.

– Учтите, официально нас здесь нет, – сразу же предупредил Исии.

Репортеры изрядно его потрепали. Возможно, такое впечатление усиливалось из-за слабого освещения, но его морщинистое лицо выглядело крайне утомленным. А Акама… лежал на диване, не сняв туфель. Лежал навзничь, с пустыми глазами. Он не выказал никакого интереса к Миками. Миками отреагировал точно так же.

– Визит точно отменен? Не перенесен, а отменен? – уточнил он у Исии.

– Мне сообщили, что визит «отложен». Хотя они и не сказали, что визит отменен, такой вывод напрашивается сам собой.

Расстроен Исии или, наоборот, испытывает облегчение? Судя по голосу, и то и другое. Миками понял, что и сам демонстрировал те же чувства, когда рассказывал Исии о похищении. «Но ведь это значит, что комиссар не сможет…»

– С подпиской о неразглашении проблем не будет?

– Не должно; сейчас как раз приступаем.

– Что ж, по-моему, это важное достижение. Задали они нам жару! А что мы могли поделать? Не буду даже рассказывать, как они кричали на нас, требуя выдать имя девочки. Я посоветовал им обратиться в уголовный розыск, но… они были настроены так агрессивно… орали не переставая.

– Значит, я сообщу представителям прессы, что визит отменен.

Миками встал, молча поклонился Акаме, который так и не встал с дивана, и направился к выходу.

На пороге он услышал голос:

– За всем стоит уголовный розыск?

Миками развернулся. Акама по-прежнему лежал с остекленевшими глазами, глядя в потолок.

Миками передернуло.

– Нет, Акама-сан, – ответил он. – За всем стоит чудовище.

В десять вечера Миками вошел в конференц-зал на шестом этаже западного крыла префектуры. Здесь задавали тон журналисты из Токио.

Миками сразу же заметил разницу температур по сравнению с коридором. Конференц-зал считался самым просторным помещением во всем здании, но из-за того, что он был переполнен, здесь стало душно. Бесчисленные ряды столов и стульев. Ряды телекамер. Он чуть не споткнулся о кабель, лежащий на полу. Невозможно было пройти, не задев чье-нибудь плечо или локоть, не споткнувшись о сумку. От непрерывного жужжания голосов гудело в ушах. Миками поймал на себе взгляд Курамаэ. На нем была повязка с надписью «Управление по связям со СМИ». Курамаэ был на сцене, но держался позади. Для выступающих на сцене поставили длинный стол; посередине громоздились многочисленные микрофоны теле– и радиокомпаний.

– Завтрашний визит отменен, – сообщил Миками Курамаэ, когда наконец до него добрался.

Курамаэ ответил ему недоуменным взглядом; судя по всему, о визите комиссара он уже успел забыть.

– А, вот вы о чем! Отменен, значит?

– Да. Передайте, пожалуйста, нашим. Тем, кого не увидите лично, звоните по телефону.

– Нашим?

– Нашим репортерам.

– Ах да, конечно. Никаких проблем!

Курамаэ спрыгнул со сцены и скрылся в толпе. Видимо, он знал, где кто находится.

Миками снова оглядел зал. В первый раз – а возможно, и в последний – он видел перед собой столько репортеров. Прямо перед сценой расположились операторы. Одни, одетые по-походному, сидели на корточках; о других можно было сказать, что они «слонялись без дела». За операторами сидели репортеры. Их рассадили за длинными столами, которые стояли неровными рядами. Все переговаривались. Миками отметил, что не у всех репортеров серьезные лица. Одни выглядели озадаченными; другие равнодушными или встревоженными. Кое-кто был взволнован. Некоторые смотрели на сцену вызывающе. Многие были раздражены и не скрывали этого. Многие зевали. Болтали по телефону. Рассказывали соседям анекдоты. Нашлись предусмотрительные, которые приготовились к долгому ожиданию; они прихватили рюкзаки и спальные мешки. У пары групп имелись даже примитивные палатки. Среди репортеров было довольно много женщин. Одна сердито давала указания парню помоложе. Другая что-то радостно кричала через весь зал – должно быть, встретила знакомых. Третья, с круглым лицом, с помощью пудреницы поправляла макияж. Все они чувствовали себя здесь как дома. Уверенность и высокомерие, наработанные после поездок по стране, освещения одного важного дела за другим, проявлялись в бесстыдстве, о котором они даже не догадывались.

Местные репортеры прятались где-то в толпе. Если бы Миками не следил за Курамаэ, ему бы, наверное, не удалось сразу их найти. Он заметил Тэдзиму из «Тоё». Тот передавал свою визитную карточку мужчине среднего возраста в пуховике с зализанными назад волосами – скорее всего, какому-нибудь начальнику из головного офиса. Тэдзима натужно улыбался. Потом Миками заметил Уцуки из «Майнити». Тот стоял задумчивый, но расплылся в улыбке, когда его окликнул Курамаэ. Была там и Такаги из «Асахи». Ее сотрудники, судя по всему, весело болтали рядом с ней, но Такаги не участвовала в общем разговоре. Кроме того, Миками заметил Касаи из «Ёмиури» и Ямасину из «Таймс». Обоим явно было не по себе. Они были местными и проигрывали на фоне столичных гостей, поэтому старались не выделяться. Всякий раз, когда Миками ненадолго отворачивался, с трудом находил их в море незнакомых лиц.

Отиаи придется выступать перед всеми. Он будет зачитывать одну сводку за другой, скорее всего, попытается отделываться общими фразами. Журналисты сразу поймут, что он – просто марионетка. Миками, как директору по связям с прессой, невыносимо было думать о неизбежном унижении Отиаи, а главное, о неизбежном кровопролитии…