Но это было ничто по сравнению с тем, что сделал Боб Гейтс, когда сменил Мак-Магона в начале 1982 года. В свои тридцать восемь лет Гейтс добился этого назначения с помощью броской докладной записки в адрес Кейси. «ЦРУ медленно превращается в министерство сельского хозяйства, – написал он. – У агентства «развитая стадия бюрократического артериосклероза». Кабинеты, по его мнению, заполнены посредственностями, считающими дни до отставки, и именно они – главная причина «снижения качества нашей разведки и аналитики за последние пятнадцать лет».

Гейтс заявил аналитикам ЦРУ, что они «предубежденные, высокомерные дилетанты, лишенные воображения, самодовольные люди»; что их работа «неуместна, неинтересна, лишена всякой ценности и вдохновения, ограничена и слишком часто ведется неправильно»; что их ряды заполнены любителями, которые «мнят из себя экспертов». За последние десять лет они упустили из виду почти все важнейшие события в Советском Союзе и его продвижение в страны третьего мира. Пора либо браться за ум, либо убираться ко всем чертям.

Браться за ум означало действовать в унисон. Когда Кейси не соглашался со своими аналитиками – а такое происходило часто, – он переписывал их заключения, чтобы отразить свои личные взгляды на те или иные вещи. Когда он говорил президенту: «Вот что по этому поводу думает ЦРУ», то подразумевал: «Вот что по этому поводу думаю я». Он выживал из ЦРУ аналитиков с независимым мышлением, и среди последних из тех, кто покинул ведомство, был Дик Леман, начальник разведки, переживший в свое время Аллена Даллеса – человека, который оценивал его работу, не вчитываясь в содержание донесений, а поднимая на ладони и оценивая их вес. «Работа с Кейси была испытанием для каждого, – частично из-за его непостоянства, частично из-за его собственных правых наклонностей, – сказал Леман. – Весомые аргументы, конечно, оказывали на него воздействие, но этих аргументов должно быть дьявольски много».

Словно газета, отвечающая предвзятому мнению своего издателя, аналитические полномочия ЦРУ стали мнением одного человека. «Разведка ЦРУ во многих случаях просто отображала идеологию Билла Кейси», – заявил в интервью историкам агентства госсекретарь Шульц.

После публичного осуждения всей деятельности Джимми Картера Рейган и Кейси тем не менее воспользовались семью проектами, запущенными прежней администрацией. Отгрузка оружия в Афганистан и программа политической войны по поддержке диссидентов в Советском Союзе, Польше и Чехословакии являлись важнейшими операциями ЦРУ времен холодной войны. Но Кейси был больше заинтересован в реальной войне на «задворках» Америки.

«Когда-нибудь в сумраке ночи, – заверил Кейси Рональда Рейгана, – я позабочусь о Центральной Америке. Просто предоставьте это мне».

В 1980 году президент Картер одобрил три небольшие программы секретных операций в Центральной Америке. Они были нацелены на сандинистов – представителей крайне левого крыла, которые пришли к власти в Никарагуа, вырвав ее из рук семейства Сомосы, которое в течение долгих сорока трех лет держало страну в тисках жестокой правой диктатуры. Сандинистская смесь национализма, освободительной теологии и марксизма была сродни кубинской. Секретные операции, санкционированные Картером, были направлены на поддержку проамериканских политических партий, церковных групп, фермерских кооперативов и союзов, борющихся против распространения социализма сандинистов.

Кейси превратил мелкокалиберные операции в крупную спонтанную военизированную программу. В марте 1981 года президент Рейган поручил ЦРУ осуществить поставки оружия и денег, «чтобы противостоять спонсируемой из-за рубежа подрывной деятельности и терроризму» в Центральной Америке. Белый дом и ЦРУ сообщили конгрессу, что цель этих акций состоит в том, чтобы защитить Сальвадор, которым управляют правые политические деятели и их батальоны смерти. При этом нужно было отрезать поставки никарагуанского оружия левым. Это было хорошо рассчитанным трюком. Реальный же план состоял в том, чтобы обучать и вооружать никарагуанцев в Гондурасе и потом использовать «контрас», чтобы рано или поздно с их помощью вырвать контроль над страной у сандинистов.

Кейси убедил президента, что небольшая армия ЦРУ способна взять Никарагуа штурмом. Если они потерпят неудачу, предупредил он Рейгана, то армия латиноамериканских левых может двинуться к северу от Центральной Америки и дойти до Техаса. Аналитики ЦРУ пытались помешать Кейси. «Контрас» не смогут победить, говорили они; у них нет никакой общественной поддержки. Кейси позаботился о том, чтобы голоса оппозиции не дошли до Белого дома. Чтобы противодействовать им, он сформировал Центрально-Американское оперативное соединение с собственным «оперативным штабом», где офицеры тайной службы готовили книги, раздували угрозы, преувеличивали перспективы успеха и без конца передавали донесения с мест боев. Гейтс говорит, что «спорил с Кейси» по поводу этого «штаба» в течение многих лет, но все напрасно.

Кейси придал своим планам толчок, выбрав в качестве руководителя латиноамериканского подразделения тайной службы Дуэйна Кларриджа. Едва перешагнувший пятидесятилетний рубеж, изрядно пьющий и не выпускающий изо рта сигару, несмотря на ранний сердечный приступ, Кларридж никогда не работал в Латинской Америке, не говорил на испанском языке и почти ничего не знал об этом регионе. «Кейси сказал: «Возьми себе месяц-другой и выясни, что творится в Центральной Америке», – вспоминал Кларридж. – В этом и состояла квинтэссенция его подхода. И не требовалось каких-то незаурядных способностей, чтобы понять, что нужно сделать». Кларридж заявил, что придумал план, состоящий из двух пунктов: «Разжечь войну в Никарагуа и начать убивать кубинцев. Это было как раз то, что хотелось услышать Кейси, и он сказал: «Хорошо, тогда приступайте!»

Посол Рейгана в Никарагуа Энтони Квейнтон прибыл на место своей работы как раз в день, когда начались первые стычки. «Секретная война началась 15 марта 1982 года, когда ЦРУ, используя никарагуанских агентов, взорвало мосты, соединявшие Никарагуа с Гондурасом, – сказал он. – Я сходил по трапу самолета вместе с супругой при свете прожекторов и в окружении торчащих отовсюду микрофонов. Меня спросили, что я думаю о событиях того утра, о взрывах мостов и как это повлияет на двусторонние отношения между Соединенными Штатами и Никарагуа.

Мне не сообщили, что эти события должны произойти именно в тот день, но у ЦРУ, как всегда, был собственный процесс планирования».

Секретная война недолго оставалась секретной. 21 декабря 1982 года конгресс принял закон, ограничивающий деятельность ЦРУ до ранее заявленной миссии по перекрытию потока коммунистического оружия в Центральной Америке. Агентству было запрещено использовать свои фонды для выдворения сандинистов из Никарагуа. Президент Рейган придерживался легенды о том, что Соединенные Штаты вовсе не стремятся свергнуть никарагуанский режим, о чем и заверил присутствующих на совместном заседании конгресса. В первый раз любимый и уважаемый президент лгал конгрессу, чтобы защитить тайные операции ЦРУ, но не в последний…