Окончив училище, Чайковский был вынужден поступить на службу, хотя ему это было тягостно и неинтересно, а канцелярская рутина оказалась совершенно невыносимой. После мучительных колебаний, вопреки мнению своих родственников и друзей, Чайковский порывает с чиновничьей карьерой, чтобы поступить в 1862 г. в недавно открывшуюся Петербургскую консерваторию – первую в России. Теперь он – студент среди таких же будущих музыкантов, и кое-кто из его бывшего круга при встрече уже не раскланивается с ним.

Будучи одним из лучших студентов, П. И. Чайковский окончил Петербургскую консерваторию по классу ее основателя Антона Рубинштейна с серебряной медалью и переехал в Москву. С 1866 г. он начал преподавать в только что открывшейся Московской консерватории, основанной братом его учителя Николаем Рубинштейном. Москва в ту пору была более вольной и либеральной, чем Петербург, и весь уклад музыкальной московской жизни тоже был гораздо демократичнее.

Обычно день Петра Ильича был сильно загружен – работа в консерватории требовала много времени (он вел три дисциплины – теорию, гармонию и, конечно, композицию). Кроме того, Чайковский писал обзоры о московской музыкальной жизни в газеты «Современная летопись» и «Русские ведомости». Наконец, несмотря на большую занятость преподавательской работой, он необычайно много написал в московские годы (а их было одиннадцать). Не уповая на вдохновение, композитор, по его собственному признанию, работал, как ремесленник, каждый божий день.

Шесть из одиннадцати московских лет он прожил на квартире своего московского патрона Николая Рубинштейна, что при абсолютной разности их темпераментов и привычек немало усложняло его творческую жизнь. Затворнику Чайковскому порой приходилось спасаться в трактире от шумной компании хлебосольного хозяина квартиры…

Тем не менее первое крупное произведение композитора – симфония «Зимние грезы», написанная в 1866 г., – было посвящено именно ему, Николаю Рубинштейну. По музыкальному языку это была принципиально новая вещь, в ней прозвучали скрытые, затаенные, хрупкие человеческие чувства – новая поэзия русской души.

Одна за другой возникали оперы, симфонии, камерные сочинения. В течение московского периода Чайковский пишет еще две симфонии, Первый концерт для фортепьяно с оркестром, симфонические поэмы «Франческа да Римини», «Ромео и Джульетта», балет «Лебединое озеро», струнные квартеты, романсы и оперу «Кузнец Вакула», названную во второй редакции «Черевички». Однако его путь к успеху был нескор, и произведения, вошедшие в золотой фонд мировой классики, не принесли ему в свое время ни славы, ни денег. Были и разочарования – провал «Лебединого озера», непонятого публикой, а первая опера «Воевода» по пьесе Островского была сожжена композитором.

В апреле 1874 г. в Мариинском театре была показана третья опера Чайковского – «Опричник», по исторической трагедии И. И. Лажечникова. Несмотря на очевидный успех, она была вскоре снята с репертуара, но ее постановки в Одессе и Киеве оказались удачными, и российская музыкальная публика открыла для себя новое имя. И все же отношения с музыкальной критикой складывались сложно; она отторгала Чайковского.

Много работая, он жил отшельником, не поверяя свой сложный душевный мир даже близким друзьям, ибо неосторожное прикосновение глубоко ранило его плохо защищенную душу. Его близкий друг Н. Кашкин писал: «Привыкнув к сосредоточенности с юношеских лет, Петр Ильич… скорее, был скрытен, но скрытность его была формой застенчивости. Свои общие мысли и пожелания высказывал он очень свободно и охотно, однако немногим лишь и очень редко доводилось проникнуть в глубокие тайники его души, где он стыдливо прятал свои дорогие мечты и чувства». Даже в переписке со своими братьями Анатолием и Модестом, которые вслед за ним тоже начали свой путь с училища правоведения в Петербурге, Чайковский почти не пишет о главном своем занятии – музыке, хотя оба они были очень музыкальны, и больше того – заменяли ему семью.

Композитор дважды пытался разорвать круг одиночества. Первый раз это было в 1868 г., когда он полюбил певицу из итальянской оперной труппы, приехавшей в Россию. Звали ее Маргарита-Жозефина Дезире Арто. Петр предложил певице руку и сердце, но свадьбе, назначенной на лето 1869 г., не суждено было состояться – друзья стали беспокоиться, что Чайковский окажется в тени славы француженки, и заразили этим страхом болезненно мнительного композитора, тяжело переживавшего нападки критики. В следующем сезоне Маргарита Арто вернулась в Москву, уже будучи женою оперного баритона той же труппы, и Чайковский пережил тяжелейшую депрессию.

Вторая история закончилась для него нервным срывом и бегством от жены. Слухи о «неестественных влечениях» композитора заставили его в 1877 г. жениться, и притом совершенно не по любви. Счастливой избранницей оказалась Антонина Милюкова, студентка консерватории, писавшая восторженные письма о своей бессмертной любви к Петру Ильичу и страстно желавшая выйти за него. По воспоминаниям многих, она была глупа, ей постоянно мерещилось, будто мужчины мечтают соблазнить ее, а о музыке своего мужа Антонина имела самое смутное представление.

Чайковский, надо сказать, женился на ней из жалости, ошибочно почитая ее чуть ли не пушкинской Татьяной, а через три месяца после свадьбы сбежал и всю оставшуюся жизнь пытался выпутаться из своих отношений с Антониной. Это стоило ему не только огромных средств, но и душевных сил. Однажды он даже пробовал покончить жизнь самоубийством: в октябре вошел по грудь в Москва-реку, надеясь схватить пневмонию и умереть (кстати, эта истеричная попытка стала позднее лишним доводом в пользу приверженцев теории о самоубийстве композитора).

Чайковский даже сочинял истории о собственных супружеских изменах, лишь бы получить развод, но Милюкова и слышать ничего не хотела. Он стал подумывать об убийстве. Наконец, в 1881 г. выяснилось, что сама Антонина завела любовника, но на этот раз уже композитор решил не торопиться с разводом, боясь, что супруге будет что порассказать любопытствующим на суде. Вообще Антонина вела довольно свободный образ жизни, постоянно заводила романы и интрижки, родила нескольких внебрачных детей. Но, несмотря на все это, Чайковский содержал ее до самой своей смерти в 1893 г., а в 1896 г. Антонина попала в лечебницу для душевнобольных, где скончалась в 1917 г.

В общем, «семейная жизнь» не только подточила душевные силы композитора (у него был серьезный нервный срыв, после которого он принял решение ехать за границу), но и стоила ему огромных денег, которые помогала выплачивать новая – на этот раз совершенно бескорыстная – поклонница его таланта, вдовствующая миллионщица Надежда Филаретовна фон Мекк, осуществлявшая акты благотворительности в пользу нуждающихся музыкантов. Не считая различных дорогих подарков, он стал получать от нее безвозмездно суммы, позволявшие ему ни в чем не нуждаться и подолгу проживать за границей. Так продолжалось тринадцать лет, на протяжении которых они общались исключительно посредством писем, и даже когда Петр Ильич гостил в ее апартаментах в Италии, а Надежда Филаретовна сама проживала на вилле в полумиле ходьбы, они не встретились.

Надо сказать, что без поддержки баронессы Чайковскому пришлось бы туго – его произведения, одно за другим, оставались непонятыми российской публикой и критиками.