— Ты чувствуешь его, Угр? — шепнул Яр и облизал вмиг пересохшие губы, — Чувствуешь, да? Сколько их там?

— Ар, — сказал космач.

— Один? Ты уверен?

— Ар, — подтвердил великан. — Ар гарб.

Ни стук, ни скрежет больше не повторялись. Яр было, решил, что непрошеный гость ушел, но Угр все посматривал на люк, ворчал что-то. Тревоги он не выказывал, не чувствуя, видимо, опасности, а может, просто не понимая, что за существо блокировало им выход. Яр попытался хоть что-нибудь выведать у космача, но тот, кажется, вопросов не понимал. Он лишь тыкал пальцем в направлении двери и повторял: «Гарб. Ар гарб».

Часа в три ночи Яр все же заснул. Сон его был чуткий и беспокойный, ему все виделось, как в сам собой открывшийся люк лезут огромные хурбы с человеческими почему-то лицами. Он вздрагивал, просыпался, сдерживая крик. Проверял, на месте ли карабин, смотрел на овальную дверь — запертую, конечно же. Тихонько окликал дремлющего Угра, приглядывался к подзаряжающемуся возле розетки Херберту — не отключился ли он, несмотря на строгий запрет. И, чуть успокоенный, опять засыпал.

Отдыхали они долго — сказались и тяжелый переход, и беспокойная ночь. Поднялись только к полудню, сразу же перекусили городской едой. Яр подергал Угра за руку:

— Гарб еще там?

— Д-да, — сказал, кивнув, Угр.

— Один?

— Ар.

Сомнений у Яра не оставалось — их стерегли. Он, конечно, ждал встречи с хурбами, но не думал, что она случится так скоро. Хорошо хоть, что враг пока один. Не догадывается, наверное, что его присутствие обнаружено. Думает напасть внезапно.

Ага, размечтался!

Яр уже решил, как они будут действовать: наружу полезет Херберт, Угр, вооружившись палицей, встанет у входа, а Яр с карабином займет место в гамаке и будет держать дверь под прицелом. Вооружение у сибера не ахти какое — патронами к пулемету они пока не разжились, от лука в ближнем бою прок невелик, так что придется обойтись закрепленными на предплечьях клинками — длинным для левой руки и коротким, чтоб не сильно мешал стрелять, если доведется, — для руки правой. Фехтовать ими Херберт научиться не успел — вот заодно и потренируется.

— Бей его в шею, — сказал Яр, выкладывая свой план сибер-другу. — Тычь, будто кулаком. — Он продемонстрировал, как надо бить. — Точно под горлом его и проткнешь. У хурбов там слабое место.

Внушительные клинки, пристегнутые к предплечьям сибера, делали его похожим на персонажа игры-файтинга. Яр больше любил стрелялки, но доводилось ему и драться — и вот сейчас он показывал Херберту некоторые простейшие движения.

— Чтобы рассечь, бей наотмашь. А еще можно скрестить руки перед собой, а потом резко их развести — получится что-то вроде стригущих ножниц.

Херберт осторожно пытался повторять нехитрые приемы. Яр старался держаться от него подальше.

— Неплохо. Но не слишком увлекайся. Достаточно будет прямого удара в горло — только бей сильно и быстро.

Херберт кивнул, поднес клинки к глазам, внимательно их осмотрел, будто в первый раз увидев.

— На места, — скомандовал Яр, жестами показывая Угру, куда встать. Космач зевнул и, вскинув палицу на плечо, подошел к двери. Возможно, он так и не понял, какую задачу возложил на него Яр.

— Херберт, отсчитывай тридцать секунд и открывай дверь.

— Один, — сказал Херберт, наставив острие клинка на подсвеченную кнопку замка. — Два…

Яр забросил в гамак карабин и полез туда сам. Конечно, это не лучшее место для прицеливания, очень уж оно шаткое, зато расположено довольно высоко, а значит, и безопасно.

— …Двенадцать…

Космач, покосившись на Яра, подвинулся к небольшому стенному шкафчику, вытащил из него упаковку чипсов, сунул ее в пасть, захрустел, довольно щурясь.

— …Двадцать…

Яр сердито посмотрел на Угра и приложил приклад карабина к плечу. Сделал глубокий вдох. Крепко зажмурился. Открыл прояснившиеся глаза.

— …Двадцать пять…

Угр двумя пальцами вытащил изо рта изжеванную упаковку, бросил ее на пол. Переложил булаву в левую руку. Посмотрел на Херберта, на кнопку, на дверь. Сказал негромко:

— Гарб.

— …Тридцать!

Клинок воткнулся в кнопку, едва ее не расколов. Замок пискнул, щелкнул, зажужжал. Херберт локтем толкнул дверь. Угр подался вперед, шумно втягивая ноздрями уличный воздух. Яр перестал дышать, глядя в проем поверх ствола карабина.

За дверью никого не было.

Херберт высунул голову наружу. Перебрался за металлический порог. Потоптался на гремящей железной площадке, сказал что-то в пустоту — и, отодвинувшись, совсем пропал из вида. Стало тихо.

От напряжения у Яра на лбу выступил едкий пот. Глаза защипало.

Угр с интересом посмотрел на него, и Яр уловил мысль космача — «что теперь?».

Впрочем, возможно, это была его собственная мысль.

— Херберт, — тихо позвал Яр. — Ты там? Ты живой?

Неясный негромкий шум был ему ответом. А спустя пару секунд Яр услышал и голос. Это разговаривал Херберт, и обращался он явно не к товарищам, стерегущим вход. Он обращался к кому-то, таящемуся снаружи. Слов было не разобрать, но угрозы или страха в речи сибера не чувствовалось. А потом прозвучала фраза, которую Яр просто не мог не опознать. Он слышал ее тысячи раз, он угадывал ее по первым слогам, по мелодике, по движению губ — по чему угодно. Последнее время он бесился, если Херберт обращался к нему с этим вопросом. Эта фраза даже во снах часто его преследовала.

— Хочешь, я расскажу тебе смешную историю? — спрашивал сибер у невидимого отсюда врага.

Врага ли?..

— Там что-то не так, — проговорил Яр и, подождав еще несколько секунд, стал выбираться из гамака.

Он все пытался понять, с кем, если не с хурбом, разговорился там Херберт, но в голову лезла всякая мистическая чепуха. Самое логичное объяснение нашлось, когда Яр уже стоял перед дверью, решая, стоит ли рисковать самому или лучше будет послать вперед Угра. Яр предположил, что ночью объявился хозяин дома — проводник, или беж, или какой-нибудь отшельник. Он не смог открыть заблокированную изнутри дверь, понял, что к нему забрались гости, и остался ждать утра.

— Там ведь человек? — повернулся Яр к космачу. — Верно?

— Гарб, — ухмыльнувшись, подтвердил Угр.

— Скотина ты, — сказал ему Яр и шагнул в дверной проем.

Да, на улице их ждал человек. Он сидел на верхней перекладине лестницы спиной ко входу и болтал ногами. Херберт рассказывал ему какую-то забавную историю, человек неуверенно, будто бы не понимая смысла шутки, смеялся.

Яр поспешно убрал карабин за спину. Но на всякий случай поправил ножны и положил ладонь на выступающую рукоять тесака. Сказал громко: