смотрел на своего посланника, в его голове внезапно созрел план.

"Вызовите врача!" - приказал он евнуху.

Халеф дрожал. Он понимал, что это новое командование не сулит ему ничего хорошего.

Хасан подал знак собравшимся на помосте следовать за ним в его комнату.

"Мы не должны довольствоваться полумерами, - сказал он им. "Мы должны быстро ранить врага, если хотим, чтобы он не смог нас опередить. Не будем питать иллюзий. С этого момента султан направит все свои силы на наше уничтожение".

Но что именно он планировал, он им не сказал.

Евнух объявил о прибытии Хакима.

"Пусть войдет, - сказал Хасан.

Грек вошел в комнату и отвесил глубокий поклон.

"Ты разглядел пленника?" спросил его Хасан.

"Да, он ждал снаружи".

"Пойдите и еще раз внимательно осмотрите его".

Грек повиновался. Через некоторое время он вернулся.

"Вы знаете кого-нибудь из федаинов, кто похож на него?"

Доктор смотрел на него, не понимая.

"Не знаю, что вы имеете в виду, саййидуна", - сказал он. "Его лицо немного напоминает Обейду, мир ему".

Глаза Хасана нетерпеливо вспыхнули.

"А может быть... его поза немного напоминает позу Халфы, которую ты отправил куда-то две недели назад... Это тоже неправильно? Или он может быть похож на Афана? Тогда я сдаюсь... У него ноги подогнуты, как у Джафара... Это то, о чем ты подумал?"

Грек был весь в поту.

Хасан рассмеялся.

"Вы врач и искусный парикмахер. Как бы вы отнеслись к тому, чтобы, скажем, превратить Джафара в этого человека?"

Лицо Хакима просветлело.

"Это искусство, о котором я кое-что знаю. Оно широко практикуется там, откуда я родом".

"Ну вот, теперь у нас что-то получается".

"Ах, вы изволили шутить, саидуна. У человека, ожидающего снаружи, короткая курчавая борода, слегка сломанный нос и большой шрам на щеке. Это лицо, созданное для того, чтобы быть перенесенным на другое. Но вы должны разрешить мне иметь модель постоянно перед глазами, когда я приступаю к работе".

"Хорошо. Но можете ли вы заверить меня, что сходство будет достаточно большим?"

"Одно яйцо не может быть более похоже на другое... Просто дайте мне немного времени, чтобы собрать все, что мне понадобится".

"Хорошо. Приступайте".

Доктор ушел. Хасан послал за Джафаром.

Когда он прибыл, то сказал ему: "У меня есть замечательное задание для тебя . Когда ты выполнишь его, исмаилиты напишут твое имя на звездах. Рай будет широко открыт для тебя".

Джафар вспомнил ибн Тахира. Его все еще прославляли как мученика, хотя он видел его своими глазами, когда вернулся в Аламут, а затем снова, когда уезжал, - его глаза сияли счастьем, когда он забирал пакет, который доверил ему перед отъездом в Нехавенд. Одна чудесная и непроницаемая тайна за другой.

"К вашим услугам, сайидуна!"

Его лицо сияло от гордости.

Все это время Халеф терзался в прихожей дьявольскими муками страха и неуверенности. Палач стоял в нескольких шагах от него, скрестив мускулистые руки на обнаженной груди. Время от времени он бросал на эмиссара насмешливый взгляд. Время от времени его помощники раздували огонь. В остальное время они играли с дыбой и вызывающе осматривали орудия пыток.

Доктор вернулся с необходимым оборудованием.

Хасан разговаривал с Джафаром.

"Прежде всего, хорошенько рассмотрите заключенного в прихожей. Вы должны точно запомнить каждый его жест, манеру говорить и выражать свои мысли, а также все, что он скажет о себе, пока я буду его допрашивать. Будьте внимательны и не упустите ни одной мелочи! Потому что вы должны будете подражать ему настолько хорошо, чтобы все, кто с вами столкнется, думали, что вы - это он. Другими словами, ты станешь им".

Они последовали за ним в прихожую. Он подал сигнал палачу, чтобы тот был готов. Затем он начал допрашивать заключенного.

"Как вас зовут и откуда вы родом?"

Халеф снова попытался взять себя в руки.

"Я посланник Его Величества..."

Хасан пришел в ярость.

"Палач, готовь свое снаряжение!... Я предупреждаю тебя в последний раз, чтобы ты точно отвечал на все мои вопросы. Сразу скажу, что я собираюсь оставить тебя в Аламуте. Если хоть одна информация, которую ты нам сообщишь, окажется неверной, я прикажу тебя схватить и четвертовать во дворе внизу. Теперь ты знаешь, на чем стоишь. Говорите!"

"Меня зовут Халеф, сын Омара. Моя семья родом из Газны. Там я родился и провел свою юность".

"Запомни это, Джафар!... Сколько тебе лет и как давно ты служишь в армии султана?"

"Мне двадцать семь лет. Я служил в армии с шестнадцати лет".

"Как вы попали в армию?"

"Мой дядя Осман, сын Хусейна, капитан телохранителей, рекомендовал меня Его Величеству".

"Названия мест, где вы служили?"

"Я отправился прямо ко двору в Исфахане. Затем я сопровождал Его Величество в качестве его посланника по всему королевству".

Он назвал города, через которые проезжал или в которых проводил сколько-нибудь продолжительное время, затем караванные и военные дороги, по которым они путешествовали. В ходе допроса он рассказал, что у него было две жены, каждая из которых родила ему по одному сыну. Хасан требовал все новых и новых подробностей. Далее речь зашла о его начальниках, их привычках и личных делах; затем о его сослуживцах, службе и том, как он проводил время. Он рассказал, как ладил с тем или иным из них, сколько раз разговаривал с султаном и каковы были его отношения с ним. Он рассказал, где находятся его покои в Исфахане и Багдаде и что он должен сделать, если хочет быть допущенным к Его Величеству. Он описал точную планировку дворца султана в Багдаде и подходы к нему, а также подробно рассказал о придворных ритуалах.

За это короткое время Джафар открыл для себя совершенно новую жизнь и попытался представить себя ее лидером.

Наконец Хасан приказал пленнику подробно описать свое путешествие в Аламут. Он должен был перечислить все станции, где он менял лошадей или останавливался на ночлег. Затем он приказал палачу снять с узника оковы, чтобы тот мог раздеться.

Халеф вздрогнул.

"Что это значит, сэр?"

"Быстрее! Не медлить! Не вынуждайте меня использовать другие средства. Снимите и тюрбан".

Халеф застонал.

"Что угодно, только не это, сэр! Не позорьте меня так!"

По кивку Хасана палач одной крепкой рукой схватил его за шею. Один из помощников передал раскаленную добела кочергу, которую хозяин медленно поднес к обнаженной груди пленника. Еще до того, как она коснулась его, кожа зашипела и опалилась.

Халеф безудержно завыл.

"Делайте все, что хотите. Только не сжигайте меня!"

Они сняли