Ситуация обострилась в начале апреля, когда Мишель Флурнуа вернулась из Афганистана и поделилась со мной своей озабоченностью по поводу Маккирнана; она тоже усомнилась в том, что он подходит для занимаемой должности. Наши с нею претензии к Маккирнану совпадали по многим пунктам. И Маллен, и Петрэус согласились, что необходимо менять командующего. Кейси горячо возражал против увольнения Дэйва, твердил, что это «подло», и употреблял прочие сильные выражения. Он даже написал письмо президенту – правда, предварительно показал мне и попросил, чтобы именно я доставил это письмо.

Я несколько раз беседовал с президентом наедине, делясь своими опасениями, а в середине апреля сказал ему, что, как мне кажется, окончательно пришла пора перемен. Мы с Малленом и Петрэусом единогласно рекомендовали в качестве замены Маккирнану генерал-лейтенанта Стэнли Маккристала. Президент прекрасно сознавал, какой политический шум поднимется в связи с увольнением старшего военачальника, однако был готов с этим справиться.

Отстранение Маккирнана от командования было одним из самых непростых решений, какие я когда-либо принимал. Ведь он не допустил никаких вопиющих ошибок, и в армии к нему относились с уважением. Маллен обсуждал с Маккирнаном сложившуюся ситуацию на протяжении нескольких недель, а во второй половине апреля прилетел в Афганистан, чтобы убедить Маккирнана подать в отставку по собственному желанию. Дэйв дал понять, что хотел бы остаться на своем посту до конца боевой командировки, то есть до весны 2010 года. Я не мог ждать так долго. Я прилетел в Кабул 6 мая, почти сразу уединился с Дэйвом и постарался объяснить, почему настаиваю на скорейших переменах. Он выслушал и подчинился – надо отдать ему должное, повел себя весьма достойно.

Лишь много позже я узнал, что это был первый случай освобождения командующего от должности во время военных действий с тех пор, как более пятидесяти лет назад, в 1951 году, Трумэн уволил Дугласа Макартура. Но в годы Второй мировой войны генералы Джордж Маршалл и Дуайт Эйзенхауэр неоднократно увольняли боевых командиров, среди которых многие были вполне дееспособными офицерами и даже личными друзьями командующих. Генерал Мэтью Риджуэй практиковал то же самое в Корее, как до, так и после назначения и отставки Макартура. В целом подобного рода снятие с должности было явлением достаточно распространенным, а потому не грозило завершением карьеры или пятном на репутации – как самого пострадавшего, так и армии США. Но к началу войны во Вьетнаме об этой практике в нашей армии почти позабыли. Я надеялся, что эпизод с отстранением Маккирнана покажет всем: старшие офицеры в военное время несут дополнительную ответственность, а для снятия с должности такому командиру вовсе не обязательно совершить какой-то личный проступок или допустить серьезную ошибку.

Одиннадцатого мая я объявил, что Маккирнан освобождается от должности и что на пост главнокомандующего в Афганистане я рекомендую Маккристала. Мой старший военный помощник Родригес станет заместителем командующего и будет отвечать за «повседневные» боевые действия. Один журналист попросил уточнить, что именно Маккирнан сделал неправильно. Я ответил, что абсолютно ничего, но новая стратегия требует нового командующего. На вопрос, почему выбрана кандидатура Маккристала, я сказал, что они с Родригесом обладают уникальным набором навыков – контртеррористических и противопартизанских.

Обычно при назначении нового командующего – как при администрации Буша, так и при администрации Обамы – я приглашал этого генерала на короткую фотосессию с президентом прямо перед началом еженедельного совещания в Овальном кабинете. Моя главная цель состояла в том, чтобы президент мог лично поздравить офицера и выразить ему свою поддержку и доверие. Президент знал о немалых успехах, которых Маккристал добился в проведении контртеррористических операций в Ираке и Афганистане. В официальной обстановке, увы, Стэн держался не слишком раскованно, и это еще мягко сказано. Когда Обама вышел к нам, то мимоходом пошутил, но Маккристал никак не отреагировал, даже не улыбнулся. После того как Стэн ушел, Обама усмехнулся и сказал: «Очень… целеустремленный человек».

Еще до утверждения кандидатуры Маккристала сенатом Маллен и прочие принялись изводить меня просьбами о выделении дополнительных подкреплений – при том что совсем недавно президент одобрил план по переброске в Афганистан более 21 000 солдат. В системе продолжал рассматриваться запрос Маккирнана, согласно которому требовалось выделить сверх этой цифры еще 10 000 человек. Почти через неделю после моей встречи в Кабуле с Маккирнаном я присутствовал на совещании по боевому развертыванию и укомплектованию в новом оперативном штабе Родригеса. (Каждую неделю я встречался с председателем и заместителем председателя ОКНШ, сотрудниками своего аппарата и начальниками штабов, чтобы утвердить или отвергнуть «запросы на пополнение» от боевых командиров по всему миру – сколько подразделений, какие именно и так далее.) Мне доложили, что новая кампания в Кабуле потребует несколько тысяч человек дополнительно, возможно, намного больше, чем одобрил президент и утвердил конгресс, – иными словами, что 68 000 солдат явно недостаточно. Я удивился подобной просьбе и сказал, что мы не вправе увеличивать утвержденную численность войск без обращения к президенту. Когда Маккристал окажется в Афганистане, он сможет оценить, насколько эффективно используются имеющиеся силы, – к примеру, я знал, что солдаты и морские пехотинцы США занимались строительством объектов инфраструктуры и ремонтом; таких солдат безусловно следует передать в подчинение новой штаб-квартиры или отправить на передовую.

Между тем в Афганистане отчаянно не хватало американских гражданских советников и экспертов, чья деятельность в отчете Ридела характеризовалась как принципиально важная для успеха всей миссии. 2 мая Петрэус и Холбрук провели «координационную конференцию» с участием военных и гражданских экспертов, а также представителей ряда государственных органов. Посольство направило запрос на 421 человека, но Холбрук возразил, что сначала необходимо провести тщательный повторный анализ потребности в гражданских специалистах на провинциальном и окружном уровнях. Холбрук, очевидно, разделял мой скептицизм в отношении способности Государственного департамента оперативно направить значительное количество гражданских лиц в Афганистан. Я сообщил Государственному департаменту и Штабу национальной безопасности, что для заполнения вакансий готов предоставить несколько сот гражданских экспертов из министерства обороны и военного резерва.

На заседании комитета заместителей в конце мая Том Донилон подтвердил важность «гражданского компонента» и подчеркнул необходимость увеличить масштабы и ускорить темпы реализации гражданской «Большой волны». Несмотря на очевидную неспособность Государственного департамента и других ведомств обеспечить нужное количество гражданских специалистов, заместитель госсекретаря Джек Лью (ответственный за контакты с администрацией) и прочие не воспользовались моим предложением «одолжить» (причем бесплатно) гражданских экспертов министерства обороны. Чаще всего в качестве причины отказа ссылались на тот факт, что наши люди якобы не полностью соответствуют профилю предлагаемых позиций. Лично я был уверен, что, обладай гражданский персонал министерства обороны хотя бы половиной навыков, которые Государственный департамент определял как обязательные, у нас бы было вполовину больше гражданского потенциала, чем мы имеем сейчас. Меня также беспокоило, что существенное число гражданских специалистов и экспертов США в Афганистане размещается в Кабуле, хотя наивысшая потребность в них ощущается на местах, в провинциях и районах, где наши войска противостоят талибам. Как правило, гражданские лица проводили в Афганистане год – при отпуске в несколько недель, – и почти все покидали страну летом, нередко оставляя дела незавершенными (минимум на два-три месяца, а то и вообще насовсем). Численность гражданских экспертов и места их назначений долго будут оставаться источником разочарования для наших боевых командиров и сотрудников Пентагона. (Многие гражданские специалисты, в конечном счете направленные Госдепом в Афганистан, не обладали необходимыми навыками либо – это было характерно почти для всех гражданских – отрабатывали свою командировку в Афганистан за надежными стенами посольства.)