— Нет, сир! — воскликнула девушка. — Нет, нет! Я собираюсь сюда вернуться! И надеюсь, что это будет скоро. Я уже все решила, у меня созрел план. Даже несколько планов, мне кажется, что они все весьма неплохие.

— У вас созрел план?

Он взглянул на дверь, чтобы удостовериться, что капитану ничего не слышно.

— Это очень интересно. Вы должны мне все рассказать.

Император внимательно слушал, пока девушка повторила ему свои соображения, которые она высказала отцу. Когда она закончила, император покачал головой.

— Твои планы весьма хороши, и ты понимаешь, что всегда должно быть несколько вариантов. Бетси-и, ты способная ученица. Но теперь послушай меня, дитя мое. Твой отец никогда не позволит тебе обратиться к тем, кто пользуется влиянием в стране. И тут все решать ему.

— Он уже запретил мне делать это.

— Я был в этом уверен. Кроме того, я продал судоходную компанию американскому синдикату, и они не собираются заходить на Святую Елену. Поэтому у тебя остается один план — произносить бунтовские речи, направленные против правительства. Сейчас поздно ожидать, что английское правительство изменит свою политику в отношении меня. Я горжусь тем, что ты собираешься произносить речи в защиту больного узника. — Он помолчал, а потом добавил: — Бетси-и, все это не имеет смысла. Я не хочу, чтобы ты сюда возвращалась.

Бетси была потрясена.

— Н-но, сир, мне казалось, что вам были приятны мои визиты. Вы мне сами об этом говорили.

Наполеон кивнул головой.

— Действительно так. Ты мне помогала, малышка, очнуться от депрессии, так было с самого начала. С того дня, когда я подъехал к вашему дому и увидел тебя, стоящую рядом с сестрой. Такая хорошенькая девочка! С первого взгляда я понял, что ты к тому же умная.

— Именно тогда вы шепнули Бертрану: «Малышка».

— Ты все слышала?

— Да, сир. Я думаю, вы решили, что никто не понимает по-французски и вы можете все говорить.

— Ты помнишь, Бетси-и, все, что случилось несколько лет назад!

— Я не очень образованна и умна. Боюсь, что это так. Но у меня хорошая память. Сир, я могу вам повторить все, что вы мне говорили. Я имею в виду важные вещи. — Девушка заколебалась, а потом продолжила: — Поэтому я вам не верю, когда вы говорите, что не желаете меня видеть.

— Бетси-и, меня одолевает болезнь, она развивается медленно. Я знаю, что впереди меня ждет медленное и болезненное угасание. Мне хотелось, чтобы мои друзья запомнили меня таким, каким я был раньше или… каким я являюсь в настоящее время. Ты — мой самый милый друг, моя малышка. Если ты останешься со мной до последних дней, у тебя будут грустные воспоминания. Нет, Бетси-и, будет лучше, если мы сейчас попрощаемся. Юным существам трудно себе представить то неприятное, что несет нам будущее. У Бетси в глазах показались слезы, и она попыталась переубедить императора.

— Сир, — страстно заявила она, — у вас осталось много физических сил. Вы сами мне рассказывали, сколько болезней вам пришлось преодолеть. Вы устояли перед несчастьями, которые могли бы разбить сердца других людей. Значит, и сейчас вы все сможете превозмочь!

Наполеон отрицательно покачал головой.

— Все эти годы мне пришлось принимать участие во многих битвах. Когда здесь был Ла Касе, мы составили полный список — шестьдесят крупных сражений. И я все их выиграл. Нет! — он помолчал. — Все, кроме одной. Эти битвы были весьма сложными, но я все преодолел. Бетси-и, это моя последняя битва, и в ней у меня нет ни шанса на победу.

Пока они разговаривали, Бетси думала о том, как рискует Джонни Хай, переводя назад часы. В этот момент послышался свисток. Бетси грустно подумала: «Это — конец! Для меня в жизни не осталось ничего. Как мне теперь жить?»

С первого дня, когда император назвал ее «своей малышкой», ее больше ничего не интересовало.

Наполеон поднялся.

— Сигнал. Этот резкий свисток! Неужели им не известен звук трубы?

Он резко выпрямился, щеки у него порозовели, а глаза сверкали.

— Бетси-и, возможно, ты права. У меня осталась сила воли, и несчастья не смогут меня сломить. Если я пожелаю, то смогу победить болезнь. Я сделаю то, что должен был сделать уже давно — доверить свою жизнь моему единственному другу, русскому царю Александру. Я смогу его убедить, что меня не стоит оставлять тут, чтобы я погиб от жары и болезней. Злобные тюремщики, берегитесь! Настанет день, когда мой голос снова зазвучит во Франции! И кто знает? Возможно, раздадутся пушечные залпы, и моя кавалерия промчится по дороге через Фландрию!

Бетси смотрела на императора, но она видела, что ее родственники показались из столовой, и направилась к выходу. Она слышала, как мать тихо и настойчиво сказала:

— Пошли, Бетси!

Бетси вдруг увидела, что Наполеон покачнулся и протянул руку, чтобы на кого-то опереться. Она взяла его за руки и помогла сесть в кресло. Император сразу сник, откинул назад голову и закрыл глаза.

Прошло две минуты. Родители ожидали Бетси рядом с караульными.

— Бетси-и, — шепнул Наполеон, — я — стар и… болен. Они вас отсылают отсюда, я ничего не могу поделать.

Бетси не обращала внимания на свиту императора, заполнившую комнату. Она обняла императора и прикоснулась влажной щекой к его плечу.

— О, сир, — тихо-тихо сказала девушка. Она не была уверена, что он ее слышал. — Как все могло бы случиться между нами. Как все могло бы быть иначе.

Мне хотелось, чтобы все поняли, что рассказ о жизни Наполеона на Святой Елене и юной англичанке, которая сыграла столь важную роль в последние годы его жизни, не является биографией или художественной обработкой исторических фактов. Это — роман, хотя он основан на многих известных фактах. Позвольте мне напомнить, что во всемирно известном романе «Железная маска» нет никакой исторической правды. Дюма в своем историческом повествовании так далеко отошел от правды, как это не посмел сделать ни один новелист до или после него. Ему никто это не ставил в вину, а книга стала только еще более популярной, хотя все понимали, насколько сильна была в книге выдумка.

Мне хочется сказать, что все, что я придумал в повествовании о Наполеоне и Бетси Бэлкум, не может сравниться с «Железной маской». Я придумывал только мелкие детали.

Я также считаю, что не сделал ошибки, когда представил мужественную девушку-англичанку как последнюю любовь несчастного пленника.

Когда Наполеон жил в домике семейства Бэлкум, прибыв на остров, ему очень понравилась бойкая девочка-подросток. Позже девушка подросла, а императора все больше начала раздражать его свита, последовавшая за ним в Лонгвуд. Его начала раздражать теснота переполненного людьми помещения, когда ты ни на минуту не можешь почувствовать себя в одиночестве. Император все больше увлекался Бетси, которая со временем стала настоящей красавицей, как правильно заметила позже ее дочь. Император очень ревновал ее к полковым офицерам, которые проводили с девушкой немало времени и приглашали ее на танцы. Император постарался найти способы, чтобы Бетси чаще навещала его, хотя губернатор острова не давал ей пропуска. Он дарил ей такие подарки, которые дарят только очень близким людям, и одолжил своего коня для участия в гонке Дедвуд.