Я велю Элис держаться позади и направляюсь в лазарет следом за Уильямом. Фелисити и Расс присоединяются ко мне, и мы входим в лазарет. Сара уже обогнала нас. Я даже не заметила этого.

Сэл, наверное, уже связал наследника и оруженосца, потому что Уильям и Уитти в безмолвном согласии работают над телом Тор, распростертым на столе. Уильям держит ладони над ее головой, а Уитти шевелит пальцами, словно играя на пианино, над ее грудью и животом. Они говорят, не глядя друг на друга, не глядя ни на кого. Их глаза закрыты.

– Сломанные ребра, внутреннее кровотечение. Проткнуто левое легкое. Селезенка и левая почка рассечены прямо посередине. Проклятье.

– Объясняет кровь в ротовой полости. Никаких повреждений мозга или шейного отдела позвоночника.

Уитти медлит.

– Я не знаю, как…

– Я сделаю. – Уильям безмолвно занимает место Уитти, собирая эфир пальцами, пока он не окружил Тор, словно сияющая оболочка. Кажется, будто он далеко от нас, в другом мире, внутри своего сознания. Он беззвучно шевелит губами, думаю, опять говоря на валлийском, а глаза быстро движутся под закрытыми веками, словно он находится в фазе быстрого сна.

– Что случилось? – спрашивает Фелисити у Сары, которая стоит рядом с неподвижным телом Тор, прижав ко рту трясущиеся руки.

– Я должна была быть рядом, – дрожащим голосом отвечает она. – Это должна была быть я. Это моя работа. Это моя работа.

– Сара, дорогая. – Фелисити берет ее за плечо. Сара вздрагивает, но ее потерянный взгляд встречает взгляд Фелисити и медленно фокусируется. – Расскажи нам, что случилось.

Саре приходится сделать несколько попыток, прежде чем ей удается что-то произнести.

– Кажется… Кажется, лисица? Что-то, что отнимало у Сэла эфир и ослабляло нашу броню. Мы… мы загнали ее в угол, а потом появилась пума.

– Адская пума?! – восклицает Расс. – Какого ч…

Фелисити взглядом заставляет его замолчать.

– Что было дальше?

Сара моргает.

– Тор услышала ее появление раньше нас. Она хотела выстрелить, но тварь была слишком быстрой. Даже быстрее нас. Она… просто прыгнула… и… я думаю, она собиралась разорвать ее прямо у меня на глазах… – Сара всхлипывает. Ее лицо белое, как свежий снег, а плечи начинают бесконтрольно дрожать.

– Положите ее на стол, – приказывает Уитти, уже стоя около свободного стола. Расс поднимает Сару, легко, словно она сделана из бумаги, и мягко опускает ее на стол. Уитти хватает ее за руку, и ее тело расслабляется, но глаза и лицо остаются настороженными. Он вливает успокаивающий эфир из своей руки прямо в ее организм.

– Где Сэл? – осторожно спрашивает Расс, стараясь сдержать напряжение в голосе.

– Он отправил меня с Тор назад. Он сказал, что справится сам.

Фелисити ахает рядом со мной, но я вообще не могу дышать. Сэл хорош. Он более чем хорош, но, если он связал Уитти и Уильяма, а может, еще Грира и Пита?.. Он может оказаться слишком одурманенным, чтобы драться.

– Сэл сказал… – Сара тихо стонет. Она пытается встать, но Уитти осторожно удерживает ее за плечо. Ее взгляд бешено мечется по комнате, а затем останавливается на мне. – Он сказал, что лорд Дэвис пытается направить руку Артура.

Расс вскидывает голову.

– Какого черта это означает?

– Дэвис хочет, чтобы Артур призвал Ника, – объясняю я им. – Но, возможно, это не работает по его желанию.

Я собираю всех, кто способен держаться на ногах, в комнате дальше по коридору. Элис тоже идет с нами. Я рассказываю им, зачем пришла сюда и что знаю. Что узнали мы с Сэлом, что лорд Дэвис сделал со мной и что он пообещал сделать, если его сын откажется принять трон.

Я опасаюсь, что они не поверят той части истории, которую мы с Сэлом узнали, забравшись в дом Дэвиса, ведь звание Сэла неоднократно ставили под сомнение, но легендорожденные доверяют ему больше, чем он думает. То, что Сара передала его слова и что у ссоры Ника с отцом было столько свидетелей, тоже помогает.

А некоторые из них, думаю я, начали доверять и мне.

Расс отвечает первым, едва сдерживая злость:

– Но как лорд Дэвис нарушает свои Обеты? Он принес Первый Обет, Обет служения и кто знает, какие еще.

Уильям морщится:

– Все Обеты сводятся к одной клятве – служить миссии Ордена. Если логика лорда Дэвиса настолько извращенная, может оказаться, что, с его точки зрения, его намерения служат миссии Ордена. А может быть, его королевский маг как-то защитил его от воздействия Обета. Мастер-мерлин прояснил бы больше.

– Но как Ника могут призвать? – произносит Фелисити. – Наследник Ланселота в Северном, и он по-прежнему не пробужден.

– Насколько мы знаем, – вмешивается Фитц. – Может, Дэвис разобрался и с этим тоже, или у него есть союзники. Может, встреча регентов в Северном капитуле на прошлой неделе была только прикрытием.

Уильям проводит ладонью по лицу.

– Или тот наследник на севере по-прежнему не призван, но, если угрожать наследнику Артура, это каким-то образом побудит Ланселота призвать своего.

– Это неважно! – Расс вскидывает вверх обе руки. – Это неважно, пытается ли Дэвис ускорить призывы, если демоны, которых он впускает в наш мир, реальны. Чего ждет Артур?

– Может ли Ник сдерживать его? – спрашиваю я Уильяма, вспоминая признание Ника о том, что он пытается избежать призыва, чтобы любой ценой предотвратить Кэмланн. – Такое возможно?

Уильям моргает.

– Нет. Раньше встречались наследники, которые пытались противостоять призыву, но никому не удалось. – Он чешет голову. – Ну, то есть я могу представить такое с другими рыцарями, может быть, но для этого понадобилось бы очень много силы воли… и жизненной силы…

– Если это возможно, то Ник – именно тот, кому это удастся, – произносит Эван, который стоит, прислонившись к дальней стене. – В особенности если он считает, что сможет отговорить отца начинать Кэмланн. Он уверен, что мы тем временем сможем справиться с демонами. И мы сможем, особенно теперь, когда у нас есть еще две связанные пары. Но тут есть еще одна переменная. – Он смотрит на меня. – Ник влюблен в Бри.

Я чувствую, как щеки загораются.

– Это не…

– Это так. – Улыбаясь, Эван отталкивается от стены. – Все на балу видели, как он на тебя смотрел. Дэвис сделал неудачную ставку. Он думал, что Ник поверит, будто ты приняла титул оруженосца, а потом отказалась. Вместо этого его тщательно контролируемый гнев наконец прорвался. Держу пари, Ник в ярости. Рассерженный и влюбленный герой – это мощное сочетание. Я уверен, он сможет сдержать призыв Артура.

Теперь все смотрят на меня, и я ощущаю, будто сейчас сгорю. От внутреннего пожара спасает только то, что кто-то громко стучит