думал, чем бы ему помочь. Эдкевич посоветовал разбудить Худогубкина и еще поискать что-нибудь у него в аптечке. Могильников, конечно же, тоже не спал, волновался за сына. Лежал и прислушивался.

Роман вылез из палатки, чтобы сходить за аптечкой — столкнулся с Могильниковым. Тот держал в руках свернутый свитер и небольшой тряпичный мешочек.

— Доброе утро… то есть ночь! — растерялся Валенов.

— Отойди, — рыкнул Олег Уюкович.

— Я за аптечкой к Тощему, Дарьяну помощь нужна, — сказал руководитель.

— Не надо аптечки, оба выйдите из палатки! — приказал Могильников.

— Ну, наверно, я сам буду решать, что нужно, а что нет: выйти из палатки или остаться в ней! — возмутился Валенов.

Могильников снова зарычал. Эдкевич вылез из палатки вместе со спальным мешком. Глаза открыть у него получилось с большим трудом, как и рот для разговоров, но выговорить фразу: «Пойдемте к костру, Роман Александрович» — все же удалось.

Могильников, между тем, разбудил Дарьяна и заставил его перевернуться на живот. Тот, конечно же, сопротивлялся, пытался даже нахамить, но сопротивление было недолгим — состояние почти беспомощное. Олег Уюкович достал из мешочка пузырек с настойкой, сделал три глоточка, затем плеснул жидкость себе на руки и растер спину Дарьяна. После — достал ту самую мазь неизвестного происхождения белого цвета и втер её ему в спину.

— Из чего она сделана? — с трудом выговорил Дарьян. — Мерзко пахнет…

Могильников не ответил. Налил в кружку пару глотков настойки и протянул Дарьяну — пей! Парень послушно выпил, поморщился.

— Сколько тут градусов? — скривилмя он, — зачем мне это?

— Что бы не стонал… Теперь надевай футболку, сверху свитер, что я тебе принес. Он чистый, — ответил патологоанатом. Дарьян снова послушался, оделся.

— От температуры ничего пить больше не надо, залазь в спальник и засыпай. Пропотеешь — переодень футболку, затем снова — в свитер и в спальный мешок! — приказал Олег Уюкович.

Вскоре все успокоились. Дарьян уснул, Эдкевич тоже. Роман — нет. Могильников тоже спал в полглаза, волновался за сына.

Спустя некоторое время…

Бессонница стала для Романа Александровича верным спутником. Выпил все запасы валерьянки — все без толку. Что говорить о текущей ночи — она выдалась самой тяжелой. Если раньше он засыпал хотя бы ненадолго, то теперь, когда понял, что группа заблудилась, даже на секунду не мог прикрыть глаз из-за бесконечных о том мыслей.

Посреди ночи он вылез из палатки и дошёл до злосчастного озера. Стоит, смотрит на противоположный берег, чуть освещенный лунным светом.

— Роман Александрович, — откуда-то слева негромко прозвучал голос Могильникова. Роман подскочил и чуть не упал в воду — успел схватиться за ветку.

— Аккуратнее! Зачем пугать-то, Олег Уюкович! — недовольно пробурчал Валенов.

— Располагайтесь рядом, — пригласил Могильников, сидевший на своём рыбацком стульчике возле деревца, покуривая сигару.

Валенов подошел, положил хобу на небольшой бугорок, сел.

— Пятнадцать лет хранил эту сигару. Друг, капитан подарил. Кубинская. Красиво, правда, Роман Александрович? Мистическая атмосфера, лунные блики на воде, — он показал рукой на озеро. — Не хотел поднимать эту тему, но… Договоримся, что об этом разговоре никто в группе не узнает.

Роман кивнул.

— Дарьян Покровский — мой сын, — тихо сказал Могильников, затянулся и выпустил клуб дыма. — Ни он, никто из здесь присутствующих ничего об этом не знает… Нет, забыл, подружка тощего паренька случайно об этом узнала.

— Новость… — произнес в раздумье Роман.

— Дарьян всю свою жизнь даже не знал, что у него отец — то есть, — добавил Могильников.

— Что же случилось? — спросил Валенов.

— Это неважно сейчас, Роман, совсем неважно. Важно, что он за эти несколько дней похода успел собрать на себя всевозможные болячки. Меня это сильно беспокоит… И ещё более беспокоит тот факт, что если мы заблудимся, любая хворь его с ног свалит. Съел оладушку — живот заболел. Искупался в озере — заболел… Больше «понтов», чем мужской закалки, — вздохнул Олег Уюкович.

Роман занервничал:

— Почему вы, думаете, что мы заблудимся?

— Роман Александрович, я не думаю, а знаю, что мы уже заблудились… И знаю, что вы не имеете ни малейшего понятия, куда идти дальше, — спокойно произнес Могильников.

Валенов опустил голову, посмотрел на свои руки, достал занозу из пальца, поднял голову, остановил взгляд где-то в районе луны. Отрицать не стал, так как понял, что в этом нет смысла.

— Как вы догадались? — спросил Роман.

— По вашему поведению, Роман Александрович. По вашей реакции, когда карта сгорела. Когда узнали, что компас у вас не туристический. Плюс, я видел сломанный навигатор. Вы нервничаете Роман, я это вижу. Но чем вам помочь, не знаю… — развел руками патологоанатом.

— Может, пока не будем группе сообщать об этом? — виновато попросил Валенов.

Могильников недовольно посмотрел на него.

— Я постараюсь что-нибудь придумать и вывести всех, — сказал руководитель.

— Без компаса, карты и навигатора? — усмехнулся Олег Уюкович.

Роман снова опустил голову:

— Я должен!

— Пожалуй, пойду спать, — патологоанатом поднялся со стульчика, — пока ничего говорить не буду… Пока. Только для того, чтобы раньше времени не дать старт панике. Действуй, руководитель! — сказал Могильников и ушел.

Роман Александрович остался сидеть у озера. Бесконечный поток мыслей ему удалось одолеть только к моменту, когда первые лучи солнца подсветили горизонт. Чтобы принять взвешенное решение, нужно было хотя бы немного отдохнуть. Утро вечера мудренее и Роман отправился спать.

Утро…

Серое утро. Обычное серое утро — ничего особенного. Первым проснулся Могильников, примерно на час раньше, чем Кира и Элина — они настолько ценят свое время, что не позволяют себе долго спать. За этот час Могильников успел сделать буквально все — достать котелок из озера, приготовить завтрак, заварить чай, собрать палатку и умыться. В общем, к моменту, как туристы проснулись, патологоанатом был уже готов к выходу на, теперь уже никому неизвестный, маршрут.

Каждый из ребят с трудом вылезал из палатки, почесывал кто живот, кто затылок, лениво потягивался и сонно передвигал ногами в сторону озера, чтобы умыться. Юля и Лея застонали, что им холодно и потому незамедлительно вернулись обратно в палатку. Юля натянула на себя всю одежду, что нашла.

— Олег Уюкович, вы уже завтрак приготовили… Во сколько же вы встали? — спросила Кира, вернувшись с озера.

— Рано, — ответил Могильников. На этом беседа завершилась.

К костру подошёл Эдкевич с фотоаппаратом, пытаясь сделать интересный кадр с походной кружкой на фоне огня.

— Как там Дарьян? — спросил Могильников.

— После того, как вы над ним поколдовали, кашлять стал меньше. Когда я проснулся, он совсем уже не кашлял. Правда, — Эдкевич замер, — он бледный какой-то был!

Могильников поставил миску с кашей и ринулся к палатке.

— Олег Уюкович, вы чего?