Алия фыркнула. Эти женщины так же невежественны, так же суеверны и так же неразвиты, как фримены Пустыни… Так об этом сказал и адъютант, надеявшийся заслужить милость Алие, сообщив ей о цели танцующих. Но ни адъютант, ни сами иксианки не знали, что в одном древнем языке буквой «икс» обозначали некоторое неопределенное число.

Алия мысленно рассмеялась. Пусть себе танцуют. На пляску уходит энергия, которую можно использовать в более деструктивных целях. Музыка, кстати говоря, была очень приятной — стук барабанов на фоне нежного напева тимпанов. Толпа хлопала в ладоши в такт мелодии.

Внезапно музыка потонула в реве толпы. Танцующие сбились с ритма, оправились, но прежнего задора в их движениях уже не было. Внимание самих танцовщиц было приковано к дальнему краю площади, откуда, словно волна, двигалась густая толпа, готовая затопить все пространство площади.

Алия внимательно всмотрелась в толпу.

Вот до нее донесся одинокий вскрик:

— Проповедник! Проповедник!

В ту же секунду Алия увидела его — он шел в первых рядах толпы, держась за плечо своего юного поводыря.

Танцовщицы быстро ретировались на ступени террасы храма. Зрители устремились за ними, и на их лицах Алия увидела ужас. Она и сама почувствовала страх.

Как он осмелился?!

Она уже отвернулась от окна, чтобы вызвать гвардейцев, но потом остановилась. Толпа уже запрудила площадь. Могут произойти беспорядки, если помешать этим людям слушать откровения слепца.

Алия сжала кулаки.

Проповедник! Зачем Пауль это делает? Для половины народа — он Пустынный безумец, и следовательно, святой. Другая половина шепчется на базарах о том, что это сам Муад'Диб. Только поэтому махдинат позволял ему произносить перед толпами свои гневные еретические речи.

В толпе были видны беженцы, люди из опустевших, заброшенных сиетчей — их одежда представляла собой лохмотья. Это место становилось опасным, и самое главное сейчас — не наделать ошибок.

— Госпожа?

Голос раздался из-за спины Алие. Она обернулась и увидела Зию, стоявшую в дверях, ведущих во внешние апартаменты. Возле Зии выстроились гвардейцы внутренней охраны.

— Что случилось, Зия?

— Моя госпожа, Фарад'н здесь и требует аудиенции.

— Он один?

— С ним два телохранителя и госпожа Джессика.

Алия непроизвольно прижала руку к горлу, вспомнив свою последнюю стычку с матерью. Времена изменились. Теперь их отношениями правили новые обстоятельства.

— Какая пылкость, — сказала Алия, — и чем он объясняет такую напористость?

— Он слышал о… — Зия указала рукой на окно. — Говорит, что ему сказали о ваших планах.

Алия нахмурилась.

— Ты веришь в это, Зия?

— Нет, моя госпожа. Думаю, что до него просто дошли слухи. Он хочет проверить вашу реакцию.

— Это происки моей матери.

— Вполне возможно, моя госпожа.

— Зия, дорогуша, я хочу, чтобы ты сделала для меня нечто очень важное. Иди сюда.

Зия шагнула вперед.

— Слушаю, моя госпожа.

— Надо принять Фарад'на, его телохранителей и мою мать. После этого приготовьте Ганиму. Ее надо одеть, как фрименскую невесту, — с полным соблюдением ритуала.

— С ножом, моя госпожа?

— С ножом.

— Моя госпожа…

— Ганима не представляет для меня никакой опасности.

— Моя госпожа, есть основания полагать, что она бежала вместе со Стилгаром для того, чтобы защитить его, а не себя…

— Зия!

— Да, моя госпожа?

— Ганима уже просила за жизнь Стилгара, и как видишь, он до сих пор жив.

— Но ведь она предполагаемая наследница престола!

— Выполняй приказ. Приготовь Ганиму. Пока ее будут одевать, пошли пятерых священников на площадь. Пусть они пригласят сюда Проповедника. Пусть они подождут удобного момента и поговорят с ним — больше от них ничего не требуется. Силу ни в коем случае не применять. Пусть это будет вежливое приглашение. Абсолютно никакого насилия. И вот что еще, Зия…

— Слушаю, моя госпожа. — Почему она так угрюма?

— Проповедник и Ганима должны быть доставлены ко мне одновременно. Они войдут по моему сигналу. Ты поняла?

— План мне ясен, моя госпожа, но…

— Вот и выполняй его! Вместе! — напомнила Алия еще раз и кивнула головой, давая понять, что разговор окончен. Зия направилась к двери, но Алия остановила ее. — Уходя, направь сюда свиту Фарад'на, только сделай так, чтобы впереди шли десять самых надежных твоих людей.

Зия оглянулась.

— Все будет сделано, как вы приказали, моя госпожа.

Алия снова повернулась к окну и выглянула на улицу. Через каких-нибудь несколько минут план принесет свои кровавые плоды. Пауль будет здесь, когда его дочь нанесет coup de grace[5]его священным претензиям. Алия слышала, как в ее комнату вошли амазонки Зии. Скоро все будет кончено. Все. Она с чувством внутреннего торжества посмотрела вниз. Проповедник занял свое место на ступени храма. Рядом с ним на корточках сидел его юный поводырь. Алия заметила слева желтые одеяния священников, немного оттесненных толпой. Ничего, священники умеют управляться с массами людей. Ее священники найдут способ приблизиться к своей цели. Голос Проповедника гремел над площадью, толпа ловила каждое его слово с жутким вниманием. Пусть слушают! Скоро его слова будут противоречить его же собственным намерениям, и не будет другого Проповедника, который смог бы его опровергнуть.

Алия услышала, как в дверь вошла свита Фарад'на и раздался голос Джессики.

— Алия?

Она не стала немедленно оборачиваться.

— Добро пожаловать, принц Фарад'н, мама. Подойдите и насладитесь зрелищем. — Она оглянулась, увидела рослого сардаукара, Тиеканика, который хмуро смотрел на амазонок, оттеснивших его от принца. — Это негостеприимно. Пусть они подойдут, — приказала Алия.

Двое из амазонок, очевидно, действуя по приказу Зии, подошли к Алие и встали между нею и остальными. Другие гвардейцы посторонились и встали у стен.

Алия повернулась спиной к окну.

— Отсюда действительно все очень хорошо видно. Джессика, одетая в свою обычную черную абу, негодующе посмотрела на Алию, подвела Фарад'на к окну, но осталась стоять между ним и охраной.

— Это очень любезно с вашей стороны, госпожа Алия, — сказал Фарад'н. — Я очень много слышал о вашем Проповеднике.

— И вот он перед вами во плоти, — отозвалась Алия. На Фарад'не была одета серая, без украшений, форма полковника сардаукаров. Двигался он с грацией поджарого животного, и это восхитило Алию. Видимо, в этом принце Коррино можно найти кое-что, кроме праздной забавы.