На другой вечеринке, вновь происходившей на квартире Айн, каждый должен был принести свое детское фото, и надо было догадаться, кто есть кто, что было очень непросто сделать. Кажется, фото были подписаны девизами, у Леонарда девиз был «Чистый лист» (Tabula Rasa), и мне кажется, Айн вычислила его. Такие у нас были игры. Кроме них, были регулярные развлечения, что-то вроде шарад, но всегда с какой-то изюминкой.

Существовала ли игра по роману Атлант расправил плечи?

Да. В те былые дни Коллектив всегда занимался ею и изображал «постановку Атланта».

Кого хотела мисс Рэнд?

У нее никогда не было Голта.

Кого она хотела в качестве Франсиско?

Французского актера Алена Делона, в его молодые годы. Ей нравилось его лицо, эти высокие скулы — и в нем была какая-то сила.

A как насчет Дагни?

Однажды она назвала Ракель Уэлч[293], Айн нравилось ее лицо. Айн очень внимательно относилась к тому, как выглядят люди, особенно актеры. И кстати говоря, именно внешность заставила ее обратить свое внимание на Фрэнка. Она самым определенным образом представляла себе, как выглядят ее герои и какое место они занимают в ее вселенной. Она четко представляла себе тот тип лиц, которыми были наделены любимые ею разновидности душ. В частности, мужчины должны были иметь резко очерченное лицо, высокие скулы, пронзительные светлые глаза, истинно американский облик. Таким был и Фрэнк — настоящим американцем. Высоким, сухощавым, с высокими скулами, резким, но приветливым лицом, внимательным, американским и добродушным.

Она что-нибудь говорила о лице Фрэнка, каким он был во время их знакомства?

Сказала, что сразу по лицу поняла, что это ее мужчина.

Каких еще актрис она любила?

Она считала, что Фэй Данауэй[294] очень женственна и интеллигентна, но похожа на карьеристку.

Можете ли вы припомнить конкретные припадки ненависти либеральной прессы по отношению к мисс Рэнд, которые она видела или на которые обращала внимание?

В припадке ненависти постоянно билась Нью-Йорк таймс. Она читала эту газету, подчеркивала выпады в свой адрес и отвечала на них, если считала, что это необходимо.

Как она отреагировала на то, что вы стали режиссером программы новостей?

Она прокомментировала две передачи, которые я сделала, когда работала в NBC. Наверно, они с Леонардом вместе смотрели мои передачи, a потом звонили мне. Айн умела хвалить людей, заслуживающих похвалы, особенно за проделанную работу.

Одна передача была посвящена Нурееву. Я сделала о нем биографический очерк для программы NBC News. Помню, как она восторгалась моей работой и говорила: «Знаешь ли ты, сколько танца сумела вместить в свою передачу? Никто другой не смог бы этого сделать». Она поздравила меня с этим, как и с тем, насколько я выявила его личность и роль романтического героя в балете. Она отреагировала именно на эти моменты и прокомментировала их.

Другую свою передачу я сделала о Томе Хайдене[295] и Джейн Фонде[296]. Я месяцами следила за всей их деятельностью. У них была собственная организация, носившая название «Кампании за экономическую демократию». В NBC мне дали за них настоящий бой. В идеологическом плане они любили Джейн Фонду. В своей передаче я использовала весь объем пропаганды, которым они располагали. Я использовала репортаж о выступлении Фонды в Ханое перед северо-вьетнамскими войсками, во время нашей войны с ними. Я вставила репортаж о протесте ветеранов войны против нее. Я брала у нее интервью, где она выглядела полным нулем. И я сделала это так, что симпатизировавшие ей люди считали, что я по-доброму обошлась с ней. Айн сочла, что картина в итоге оказалась сокрушительной. И Фонда предстала перед объективными людьми как существо полностью злое, бессловесное и еще очень глупое. В частности, я подчеркнула, что действия ее направлял тот человек, с которым она тогда жила. Собственные мысли у нее в голове не водились. И я победила. Айн с большой похвалой отозвалась о моей передаче.

Что Айн Рэнд думала о Спиро Агню?

Он ей нравился. Он казался человеком очень нравственным, привлекало и его отношение к прессе. Он называл журналистов «болтливыми набобами негативизма». А кроме того, был великолепен в своих нападках на левую прессу.

Случалось ли вам в NBC или в каком-нибудь другом месте вступать в какие-либо столкновения с людьми, осуждавшими вашу дружбу с Айн Рэнд или принадлежность к философии объективизма?

Ну, о дружбе с Айн я никому не рассказывала. И не занималась проповедью объективизма. На работе знали, что у меня в голове крутятся «странные» идеи, однако о моей приверженности к объективистской философии никто не знал. Айн советовала мне не пропагандировать объективизм, раз уж я нахожусь на вражеской территории. Она дала мне некоторые советы о том, как излагать свои идеи таким образом, чтобы не озлобить своих сотрудников.

Давала ли она вам другие советы относительно вашей работы?

Кажется, в 1968 году, когда я поступила на работу в новостной отдел NBC, все работники должны были являться членами профсоюза NABET[297], объединявшего теле- и радиотехников и инженеров. Каким образом в ту компанию попали журналисты и продюсеры новостей, я не знаю. Это достаточно жесткий, типа водительского, профсоюз. Я не хотела состоять в нем — они вычитали в качестве взносов внушительную долю зарплаты, и насколько я могла судить, ничего не делали для своих членов. Примерно через неделю после того, как я начала работать в NBC, союз объявил забастовку с целью пересмотра контрактов. Это был типичный трудовой спор. Я была недовольна уже тем, что вынуждена состоять в профсоюзе, а тут еще надо бастовать и пикетировать. Я намеревалась проигнорировать все мероприятие. Однако, когда я рассказала об этом Айн, та самым непреклонным тоном сказала, чтобы я вышла в пикет и делала все, что потребует от меня профсоюз, ибо уклонение могло быть поставлено мне в вину после забастовки, и насколько мне известно, я могла быть оштрафована на огромную сумму, или результатом его могли стать неприятные последствия в плане моей работы. Она также сказала, что раз у меня не было выбора в том, поступать в союз или нет, то у меня нет выбора и в отношении пикетирования и участия в делах союза, поскольку на этих условиях я получила эту работу. Я поверила ей на слово, потому что она знала об этом много больше меня, и потому одним летним днем оказалась возле Эмпайр-стейт-билдинг в пикете с одобрения Айн. Она была не меньше моего против всей истории, однако не сомневайтесь: когда забастовка закончилась и союз вернулся к работе, нашлись такие люди, которые не приняли участия в пикете и потому были вынуждены уплатить огромные штрафы. Так что Айн оказалась абсолютно права.