все на месте. И все шевелится. Правда, больно везде, когда шевелишь ими, а так нормально, терпимо, тем более, если уже неделю отлеживался. Сиськи - тоже на месте, что уже не совсем нормально. Потом руки сами потянулись вниз, в надежде на что? Проверить, ну а вдруг? Но так и не узнал. Руки замерли на животе, который плотно был забинтован и, кажется, там было все серьезно из-за сильных болезненных ощущений даже от малейшего прикосновения, едва попытался прощупать дальше, что немного взбодрило меня, и мое сознание пришло в норму. Но дальнейшие мои попытки изучения себя в этот момент были остановлены возгласом, не терпящим пререканий:

- Прекрати. Тебе сейчас требуется покой, и нужно двигаться, как можно меньше, - сказала доктор, которая вошла в палату, а следом за ней помощник полицейского. - Если ты полежишь, то я тебе все расскажу. Я доктор Чон ДжиЕн.

- Хорошо доктор, - не стал спорить я.

После того, как она представилась и, быстро взглянув на показатели приборов и поняв, что ЮнМи вполне способна к общению, она спросила:

- Ты помнишь, как тебя зовут?

- Я Пак ЮнМи. А где мои родственники? Они знают?

- А ты помнишь, что с тобой случилось? - проигнорировав мои вопросы, снова спросила сама доктор ДжиЕн.

- Я попала в аварию, - стал придерживаться той же версии, что подсказала мне СоМи.

- Понятно, - как-то мрачно сказала доктор и покосилась на полицейскую. - На счет твоих вопросов... Мы сообщим твоим родственникам чуть позже. И с полицией тоже пока отложим. Сперва поговорим о твоем состоянии.

Доктор ДжиЕн видимо готовилась к долгой и сложной беседе, судя по ее поведению. Что-то будет нехорошее, как мне показалось, что она должна мне сообщить.

- Я консультировалась с твоим лечащим врачом, доктором ЛаИм, - начала ДжиЕн. - Ей тоже сообщим, что ты очнулась. И она навешала тебя, поэтому мне известно о твоей амнезии. Но это я оставлю тоже в стороне, тем более мы вряд ли сможем оказать тебе более качественную помощь, чем в той клинике, где ты уже проходишь обследования. А теперь о главном. О том, что с тобой происходило, пока ты была здесь, с тех пор как ты поступила к нам после... - как-то начала юлить врач, неужели все так плохо, успел подумать я, - ... аварии в бессознательном состоянии. Осмотрев, тебя срочно отправили в операционную. Ты получила очень серьезные травмы, и была под наркозом все это время. Нам пришлось сделать тебе ряд операций.

Потом замолчала, видимо не зная, как сказать, и затем опять продолжила немного издалека.

- ЮнМи, понимаешь, живот женщин, девушек... девочек - очень важная область организма, потому что здесь расположены органы, которые и делают тебя женщиной, а не только первичные и вторичные половые признаки, - следя за мной и моей реакцией, стала просвещать меня доктор. Она что, ожидала моего удивления? Или понимания? На всякий случай я кивнул этому ее ликбезу. - У тебя были множественные ушибы и разрывы внутренних органов, началось сильное кровоизлияние в брюшной полости. Нам пришлось сделать тебе операцию, даже не одну, чтобы спасти тебя. И больше всего пострадала твоя матка, поэтому, ЮнМи, мне очень жаль, но ты больше не сможешь родить детей, - и на этом замолчала, давая мне осознать услышанное.

- Понятно. Я думала, будет что-то серьезное, - легкомысленно отвечаю я, вызывая неподдельное изумление у обеих моих посетительниц. - Так это что, мне теперь не нужно будет замуж выходить? Вот здорово, - теперь они обе совсем остолбенели от такого заявления. - А дадите справку для моей семьи, чтобы они отстали от меня с этими претензиями?

- Э-э-э, - протянула доктор ДжиЕн, - твоя семья уже знает. У твоей мамы была очень сложная и напряженная неделя, а это известие, когда она узнала, совсем подкосило ее. И ей стало плохо. Она тоже находится в нашей больнице.

- Вот черт, - воскликнул я, опять забыв, что остальные волнуются и переживают за меня, и попытался сесть. - Вот черт, - вырвалось у меня еще громче из-за новой боли в животе.

- Нет, - крикнула доктор, и прижала меня обратно к кровати. - Не двигайся. Тебе нельзя, хотя бы еще пару дней, а лучше недель. Я же уже говорила тебе, чем ты слушала? - возмутилась она, даже как-то слишком рьяно и в тоже время опасливо глядя на меня.

- Простите, вот теперь я поняла, честно. Больше не буду так дергаться, - пообещал доктору ДжиЕн, от чего она непроизвольно и с явным облегчением выдохнула. - Как моя мама, что с ней?

- С ней все в порядке, переживать не о чем. Это был просто небольшой приступ от волнения и перенапряжения, через несколько дней врачи отпустят ее домой.

- Отлично. А со мной что, почему мне так больно? Я думала, операции прошли хорошо.

- Понимаешь, после первой операции возникли некоторые сложности. Хирурги хотели сделать твои разрезы как можно меньше, чтобы шрамы были незаметны, поэтому пропустили одно повреждение. Это вызвало новое кровотечение, что привело к еще большим осложнениям. Была назначена вторая операция, и тебе уже сделали разрез брюшной полости.

- Вот черт, - снова восклицаю я. - Это как при кесаревом сечении, что ли? Меня что, выпотрошили, словно я была беременная? Ох-ре-неть, - высказываю я свою осведомленность по данному вопросу, а сам тихо выпадаю в осадок. Замечаю, что и женщины передо мной выглядят не лучше: начинают бледнеть, краснеть, заикаться и все это происходит одновременно. Ну вот, кто меня опять за язык тянул? Никакой чувствительности и сочувствия. И вообще с ними нужно помягче, а я рублю правду-матку. Для местных тут это просто бзик какой-то, наличие семьи и