Если бы эта нахалка не начала грязно приставать в своём обалденно облегающем чёрном платье (которое, кстати, было лишним) на той вечеринке, возможно, слизеринец и забыл бы о ней.

Но, черт возьми, теперь девчонка не выходила у него из головы. Как и тот безумный поцелуй после похода в скрипторий. Однако маленькая негодяйка предпочла все замять. Даже не удосужилась объясниться. Решила показать, что случившееся между ними для нее ничего не значит.

Наглая стерва, никто не смеет так обращаться со мной.

Раздвигая влажные складки, уже сочащиеся характерной жидкостью, Себастьян резко втянул в себя запах цветочных духов на шее когтевранки и закусил нижнюю губу. Немного не то, но сойдёт для снятия напряжения. Почему бы и нет? Какая, к черту, была разница? Раньше его это не смущало.

В конце концов, эта не сопротивляется. Однако стоит признать, что было бы куда восхитительнее, если бы красотка была не столь податлива.

Через мгновение аромат преобразился и стал отчетливо напоминать духи Стоун. Парфюм настолько въелся в нос, что заполнил собой все окружающее пространство. Себастьян зарылся лицом в темные волосы когтевранки и с шумом пропустил через легкие опьяняющий запах.

Опытные пальцы нащупали заветный бугорок, умело надавливая на него. Сбитый шепот собственного имени был усладой для ушей, истосковавшихся по близости. Брюнет откинул голову назад и горячо задышал, когда девица с силой вцепилась в его плечо своими длинными ногтями. Сэллоу, почувствовав возбуждение в брюках, расстегнул ширинку, готовый приступить к самому сладкому.

Да, похотливая сучка, сейчас я удовлетворю свое наваждение. Выбью эту стерву из своей головы с помощью твоей сочной вагины.

К тому моменту его не волновало уже ничего. Что здесь еще лучший друг с полуголыми подружками, которые также собирались заняться сексом при нем. Границы безвозвратно стёрлись. Себастьян яростно схватил брюнетку за волосы и оттянул голову назад. Она издала предвкушающий стон. Впился в пухлые губы отчаянным поцелуем, продолжая водить пальцем по набухшему клитору.

Крипта наполнилась влажными звуками поцелуев, вздохов, вскриков, а Оминис наслаждался представлением.

На задворках сознания его здравый смысл орал о неправильности происходящего. Подобное не должно было случиться. Мракс никогда не позволял такого потребительского отношения к девушкам, тем более, когда был влюблен в одну-единственную. Но тьма внутри разжигала давно упокоенное желание близости, и пусть это будет не Монморанси, но сегодня он насладиться сполна каждой девушкой в этой комнате. И гори все синим пламенем! О последствиях он подумает позже.

Дверь в подземелье громко скрипнула. За ней показались две знакомые макушки. Девушки раскрыли рот в немом вопросе, лицезрея до тошноты мерзкую картину. Парни лениво развернулись на звук. Себастьян устало цокнул, а Оминис игриво повел бровью. Гостей они не ждали. Но, возможно, были бы не против таковых.

Потемневшие карие глаза встретились с ядовитыми зелёными.

— Да вы, блять, издеваетесь? — вырвалось у Эвы, застывшей в проходе.

Ее взгляд яростным блеском прошелся по всем присутствующим в подземелье. Задержавшись на Ви, слизеринка по одному ее виду поняла, что сейчас начнется лютый скандал. Стать свидетелем этого пиздеца она не горела желанием. Поэтому развернулась на 180 градусов и стремительно покинула крипту. Конкретно ей выяснять здесь было нечего. Правда?

— Твою мать, — выругался Сэллоу, попутно натягивая на себя штаны.

Эверлин

Дойдя до Хогвартса, Эва помчалась в подземелье, чтоб позвать мальчишек на разговор, но их там не оказалось. Я нахмурилась, не понимая, где эти два сорванца могут быть. Стоун неохотно поведала мне историю о загадочной крипте - убежище Маркса и показала путь до нее.

Когда мы зашли внутрь, я потеряла дар речи.

Оминис Мракс собственной персоной вальяжно развалился на диване в окружении пяти девушек. Его белая рубашка была расстегнута и оголяла прекрасно сложенный торс. Черных брюки были спущены, открывая взору возбужденную плоть, скрытую под нижнем бельем. Девушки водили по телу блондина руками, трогая за все подряд, от чего меня перекосило. Я заметила галстуки на их шеях и обомлела.

Когтевранки.

Эва рядом со мной тяжело вздохнула и не могла поверить, что наблюдает эту вакханалию. Признаться, видок был горячий. Но то, как Мракс лениво поворачивал голову для очередного поцелуя девицы, вызвало во мне волну ярости.

«Сукин сын, ты же, блять, мой жених!» проорало мое сознание. Взгляд потемнел, серые глаза метали молнии. Как он мог опустится до такого? Противно.

Оминис, будто только сейчас заметивший наше присутствие, растянулся в довольной улыбке. Стоун стремительно покинула крипту, заставляя Сэллоу помчаться за ней. Оставили меня наедине с этим чертом!

— Эверлин, дорогая, присоединяйся! — его голос был вязкий и дурманящий. — Не хватает только тебя.

— Закрой свою пасть, Мракс. Что за хуйню ты тут устроил? — я голова была пульнуть в него Авадой за столь отвратительную сцену. — И что здесь делают студентки с моего факультета?

— А ты не знала? У меня слабость к Когтевранкам, — он ухмыльнулся и обнял правой рукой одну из девушек. Она прильнула к нему и подставила шею, в которую Мракс с удовольствием впился, оставляя на ней синий след.

— Ты омерзителен, — внутри все заледенело. При других обстоятельствах его фраза заставила бы сердце биться быстрее. Но сейчас… оно замерло и не хотело продолжать свою работу.

Вся эта картина напоминала какой-то сюр, это было неестественно. Неправильно. Грязно. Хотелось окунуться в холодную воду и выколоть себе глаза. Просто чтоб не видеть.

— Как печально. А я думал, ты влюблена в меня, — Оминис подвинулся вперед, оставляя девушке за своей спиной томно вздыхать. Он не сводил с меня взгляда светлых глаз, но в них не было ни капли света. Все его нутро сочилось тьмой.

— Много думаешь, — мой голос надорвался, и Маркс это заметил. Он оскалил зубы в подобии улыбки и снова откинулся на спинку дивана. Что-то шепнул девушке слева, и она, послушно кивнув, стала медленно избавлять себя от лишней одежды, танцуя перед парнем эротический танец.

Внутри что-то оборвалось и в дребезги упало на камни.