Теперь уж камеры обеспечивали отличный вид на все скрытое прежде и с анатомической четкостью. Выросты и утолщения на корабле были самой разной формы. Некоторые металлические и угловатые, другие – фасеточные и блестящие, будто стеклянные. Какие-то висели у самого корпуса, иные же – торчали из него. Казалось, эти «вкрапления» – позаимствованные у кого-то аппараты, обеспечивающие тягу и контроль за инерцией. «Потрохабль» выглядел хаотическим скоплением разнородных частей, скрепленных кое-как общим шасси из мяса и костей, слизи и сухожилий.

Он завис, отнюдь не пытаясь войти в контакт, словно рассчитывал, что сам факт его прибытия уже достаточен для привлечения внимания.

Белла снова выступила, призывая к спокойствию.

Но в Крэбтри, Поддырье, Пасти и окраинных форпостах, в спальнях строителей Второго яруса все бурлило. Люди не могли по-прежнему заниматься своими делами и не думать об инопланетной громаде, зависшей над головами, – и о том, что она может учинить с людьми. Но на кого-то слова Беллы подействовали. Команда знала: Линд пользуется доверием «фонтаноголовых» и обязательно все расскажет о пришельцах. А если уж «фонтаноголовые» заверяют, что от «мускусных собак» нет вреда, если не обращать на них внимания, то как же не верить давним друзьям? В конце концов, именно «фонтаноголовые» преподносили «драгоценные подарки», начиная с омоложения.

Потому люди пытались жить обычной жизнью, и кое у кого даже получалось. Но не у всех. Многие кое-как отбывали трудовые вахты, в тревоге ожидая нового сообщения из Высокой Башни. Для тех, кто был постарше – ветеранов давнего раскола на «Хохлатом пингвине», трудных лет зарождения колонии, страшного года «железного неба», – новые пришельцы оказались лишь очередным испытанием, которое нужно спокойно встретить и преодолеть. Гораздо тяжелей приходилось молодым, знавшим лишь комфорт и стабильность лет, проведенных рядом с «фонтаноголовыми». Белла жалела молодежь, а больше всего жалела детей. Они боялись и хотели, чтобы кто-то взрослый пришел и сказал им: никаких монстров там, наверху, нет. А Белле осталось лишь надеяться. Утешить детей ей было нечем.

Прошел еще день, и начались передачи.

Никто не понял толком, как «мускусным собакам» удалось взломать «Шипнет», – ведь датчики не зарегистрировали никакого обмена информацией между «потрохаблем» и Янусом. Странным образом незваные гости пролезли в сеть на самый глубинный, предположительно абсолютно безопасный уровень. «Шипнет» продолжал работать нормально, но вдруг появились лишние каналы, и на обычные потоки данных наложилась дополнительная информация.

Содержание новых каналов и дополнений к обычным – когда информацию упорядочивали и проигрывали как видео – было обворожительно простым: симулятором диктора Си-эн-эн. Привлекательная женщина за тридцать, уложенные со вкусом каштановые волосы, темно-бордовая строгая блузка, брошь в виде звезды, за спиной – мелькающие экраны, часы, карты и прочий скарб перегруженной работой телестудии середины прошлого века.

Женщина говорила с размеренной, выразительной дикцией шекспировского актера.

– Здравствуйте и добро пожаловать! Позвольте мне представиться. Мне выпала честь выступать глашатаем воли существ, известных вам как «мускусные собаки».

Диктор улыбнулась, продемонстрировав отличные зубы, поправила лежащие перед ней бумаги.

– Мы просим вас не отказываться от использования этого имени. Принимая во внимание наши культурные различия, этот перевод нашего самоназвания в рамках допустимого для нас. То есть он не точен, но гораздо лучше многих альтернатив.

Сперва Белла приказала себе не досматривать ролик, памятуя о предостережении Маккинли: всякое внимание к их речам и делам небезопасно. Но почему бы просто не глянуть, о чем они? Ведь ролик уже здесь, любой на Янусе может посмотреть его. Пожалуй, не изучить содержание – пренебречь служебным долгом.

– Эта передача ведется с корабля – «потрохабля», как вы назвали его. Это хорошее название, приятно близкое к тому, каким пользуемся мы. И снова: пожалуйста, никоим образом не воздерживайтесь от его использования. Как вы обнаружите – а мы надеемся, что вы обнаружите, – нас очень трудно оскорбить. За время нашего обитания в Структуре мы накопили огромный опыт контактов с другими культурами и со многими весьма взаимовыгодно сотрудничали. Мы уже усвоили – толстая нечувствительная шкура неоценима для переговоров.

Дама коснулась невидимого наушника, словно получая инструкции от начальства за кадром, и кивнула.

– На этой ноте уместно перейти к сути нашего сообщения. Мы с огромным удовольствием установили бы контакт с людьми на Янусе. Насколько мы понимаем, вы уже пользуетесь плодами чего-то вроде взаимной торговли с существами, каких называете «фонтаноголовыми». Мы уверены, какие-то выгоды вы от нее получаете. Несомненно, они поделились частью знаний с вами, позволив вам слегка улучшить свою жизнь и безопасность. Но сейчас мы должны открыть правду, которая, боюсь, покажется вам неприятной. Наш прискорбный долг сообщить вам, что «фонтаноголовые» – вовсе не те, кем представляются.

Она посмотрела пристально в камеру. Затем лицо диктора приняло суровое выражение, как всегда у ее коллег при скверных новостях: катастрофе самолета, политическом убийстве, смерти знаменитого актера или поп-звезды.

– История их отношений с другими культурами характеризуется тенденцией к весьма скверному паразитизму. Они эксплуатируют культуры, подобные вашей, предлагая жалкие крохи в обмен на то, ценности чего вы не понимаете. Но неизбежно их замыслы и природа открываются – и тогда они кочуют в другой район Структуры в поисках новых жертв. Вам просто на редкость не повезло оказаться последними в ряду культур, попавших под недоброе влияние «фонтаноголовых».

Диктор лучилась доброжелательством и сочувствием.

– Мы понимаем: наши слова трудно воспринять после многих лет того, что вы считали удачной торговлей. К сожалению и большому нашему огорчению, рассказанное нами – правда. Несомненно, «фонтаноголовые» хотели упрочить свое положение, распространяя дезинформацию о культурах, которые не желали бы допустить к вам. Мы ожидали подобного. Мы знаем их методы и привычны к ним.

Следовало отключить «Шипнет». Конечно, мера беспрецедентная. Работа «Шипнета» не прерывалась со времен массового вымирания флекси. Но Белла имела полное право отключить его. Впрочем, это не остановит отраву «мускусных собак». Ее разнесут слухи и бесчисленное множество локальных сетей, не контролируемых правительством.

Можно выпустить опровержение. Но оно лишь повторит сказанное ранее: «собакам» доверять нельзя, они уйдут, если их игнорировать, а сеять сомнения и подозрения – их фирменный конек. Яд уже растекся. Предупреждать о нем поздно.

Но опровержение необходимо все равно.

Диктор завершала речь:

– Мы знаем: «фонтаноголовые» посоветовали вам не вступать ни в какие контакты с нами. Этого и следовало ожидать. Как же они смогут и дальше паразитировать на вас, если не станут отгонять возможных конкурентов? Пожалуйста, выслушайте наше предложение. Заметьте: то, что они дали вам в обмен на доступ к Янусу, мы бы отдали безвозмездно, в знак наших добрых намерений. А затем выставили бы для торговли нечто по-настоящему ценное.