Висящий на потолке робот подполз ближе. Линд содрогнулась при мысли о том, что тот или другой вдруг двинутся слишком резко. Наверное, в конце концов «призрак» выиграет, но не сразу. Далеко не сразу. И прольется кровь.

– Я никуда не отправляюсь, – отрезала Светлана. – И не сделаю ничего, что принесет тебе малейшую выгоду. – Она потерла затянутые в перчатки ладони и посмотрела в упор на собеседницу. – Напомни-ка мне, о чем ты желала переговорить?

– О, я уверена: ты понимаешь. Несмотря на все случившееся между нами, у меня все еще личная просьба к тебе. Светлана, я знаю, ты обладаешь определенными, скажем так, талантами. Я уже говорила, что признаю их за тобой. И не слишком виню тебя за ненависть ко мне. Если бы Перри был моим мужем, я бы не более тебя склонялась к переговорам.

– Белла, тебе не кажется, что твои намеки бессмысленны?

– Я еще могу различать, в чем есть смысл, а в чем нет. И распознаю опасную и глупую самонадеянность. Несомненно, ты видела передачи «мускусных собак».

– Их трудно не заметить.

– Да. И они искушают. Уже давно Маккинли предупредил меня, что «мускусные собаки» из кожи вон полезут, чтобы подорвать наше доверие к «фонтаноголовым». Теперь мы обе видели доказательство их правоты.

– Возможно. Но это не значит, что обязательно следует не доверять «мускусным собакам».

– Маккинли рассказал мне, насколько они опасны.

– Но если слова «мускусных собак» справедливы, разве не станет Маккинли лезть из кожи вон, чтобы дискредитировать их?

– Света, но ведь кому-то здесь мы должны доверять. – Белла покачала головой. – После тридцати пяти лет отношений у меня нет причин не доверять безоговорочно Маккинли.

– Что, совсем нет причин? В самом деле?

– Никаких существенных причин.

– Так скажи мне, в чем же предназначение Структуры? Кто принес сюда нас? Почему здесь и другие расы? Кто принес сюда их? О чем умалчивают «фонтаноголовые»?

– На эти вопросы есть ответы. В свое время, когда Маккинли посчитает нас готовыми, он откроет их нам.

– А может, «мускусные собаки» правы и «фонтаноголовые» – лишь паразиты на менее развитых культурах? Тогда вполне понятно, отчего Маккинли столь скупо делится знаниями.

– Они принесли нам чудесные дары.

– В последнее время волшебный источник что-то пересох.

– Если уж ты не доверяешь Маккинли, доверься хоть Джиму Чисхолму. Уж его-то ты послушаешь?

В ближайшем окне по каньону пронеслась с ревом, будто исполинский поршень, стена пыли, заглотив ажурный подвесной мост.

– Я доверяла прежнему Джиму, но не уверена, что к нам вернулся целиком он.

* * *

Посещая Беллу, Хромис неизменно находила ее встревоженной. В последнее время Белла обнаружила, что мертвая женщина-политик – единственная, чьим советам нет убедительных причин не доверять.

Прошли дни. Затем недели. Передачи «мускусных собак» стали умнее, изобретательнее. Ролики их по-прежнему беспрепятственно проникали в сеть и делались настырнее, убедительнее, конкретнее. В обмен на доступ к Янусу «собаки» обещали людям доступ к открывающему двери ключу, полученному от «шепчущих», плюс к тому технологию сдвига координатных систем, о которой уже говорила Хромис.

Белла решила рассказать ей все, что узнала о других культурах Структуры.

– «Фонтаноголовые», «мускусные собаки», а еще «шепчущие» и «вырвавшиеся», – задумчиво перечислила Хромис. – Несомненно, есть еще и множество иных.

– Маккинли сказал – тридцать пять рас, включая нас.

Белла шла по длинной извилистой дорожке между огромными баками «океанариума» в нерабочее время, после его закрытия для посетителей.

Когда генетически реконструированные скаты, манты, акулы выросли из аквариумов офиса Беллы, та с радостью подарила жителям Крэбтри рыб и общественный аквариум, сделанный из старой камеры «токамака» под остатками «Хохлатого пингвина». Рыба плыла между ненужными уже магнитами и зеркалами системы удержания плазмы, теперь ржавыми и заросшими кораллами, будто снасти и пушки древнего затонувшего галеона.

– Вы прибыли сюда на Янусе, принесенные против воли сквозь пространство и время, – размышляла Хромис. – Возможно, другие расы оказались здесь сходным образом.

– На борту их версий Януса?

Хромис остановилась изучить текст под аквариумом, когда светящийся голубой угорь выскользнул из трещины в станине магнита.

– Почему нет? Ледяной спутник, вдруг начавший двигаться под собственной тягой? Как думаешь, хватило бы этого, чтобы привлечь внимание большинства разумных рас?

– Но зачем?

– Могу предложить несколько причин. Правда, ни одна не выглядит обнадеживающей. Начнем с простейшей и потому наиболее вероятной. Представим, что спикане – простоты ради будем звать их так – были одной из первых возникших разумных рас во всей Галактике. Причем задолго до людей. Здесь я говорю не о нескольких миллионах лет.

– Полагаю, кому-то же надо быть первым, – согласилась Белла.

– Если они и не стали первейшими, то уж точно были среди самым-самых. И они делали то же самое, что и мы: глядели в ночное небо и удивлялись, куда же подевались остальные? Конгресс Кольца Линдблада – и другие политические объединения рядом с нами – выслали зонды в Галактику, но ко времени моей записи эти зонды прошли всего десять-одиннадцать тысяч световых лет. Доступные нам границы постоянно расширялись – но мы по-прежнему не находили выжившие разумные расы. И даже когда взглянули дальше, нацелили наши телескопы на звезды за пределами границы материального познания – то и там не заметили признаков разумной жизни. Насколько мы знали, наша экспансия шла по пустой, безжизненной Галактике.

– И вы думаете, что спикане тоже видели только пустоту?

– Если и существовали другие культуры, они не дожили до эпохи спикан. Наверное, те пришли к выводу, что разум – слишком редкое и хрупкое явление, чтобы выживать в течение вселенски больших промежутков времени. Потому контакты между разными расами представлялись чрезвычайно маловероятными. А если и произойдет исключительно редкое событие взаимодействия двух летающих меж звездами рас, то вряд ли они встретятся на равных. Технологическое и умственное различие окажется таким, что даже диалог, не говоря уже о взаимовыгодной торговле, будет немыслим. Белла, что нового может тебе предложить обезьяна? Или землеройка? Мы говорим про разрыв между культурами приблизительно такого порядка.

Белла кивнула. Они с Хромис уже столько раз вели диалог на сходные темы, что соображения казались привычными до обыденности, будто слова затверженной мантры.

– Вряд ли они бы сумели осмысленно общаться.

– Конечно же не смогли бы. И потом, спикане хотели не просто контактов, а контактов равных. Причем так сильно, что решились поменять правила игры.