Сало! - приказал Гастан, не отрывая взгляда от щели. - Посмотрите назад! Река поднимается! - взревел он, когда кипящий жир был вылит на войска кратов, толпившиеся на зубчатых стенах снаружи бастиона. - Идите остыньте там!

- Так и есть, - пропыхтел Панер сквозь нарастающий хор криков, приветствовавших брызги жира. Морской пехотинец только что вернулся в щель рядом с королем шинов после того, как справился с другой угрозой. Штурмовая группа кратов взломала нижние двери бастиона, и им пришлось потрудиться, чтобы остановить их, а затем воздвигнуть баррикаду. Долгий подъем обратно на вершину никак не повлиял на его дыхание, но он мог ясно видеть, как вражеская армия начинает стекать со стен. Она разворачивалась с тыла, где оставшиеся силы могли видеть, как река поднимается, чтобы захлестнуть все их мирские блага. Но те, кто был на стенах, тоже это видели, и они спускались вниз быстрее, чем поднимались. Вода уже наполовину достигла палаточного городка; к тому времени, когда те, кто был на стенах, доберутся до него, вся территория окажется под водой.

- Все, что мы сейчас делаем, это ждем, когда они придут к неизбежному выводу, - продолжил Панер. - И тем временем сохраним наших собственных людей.

* * *

- Вот и все. - Роджер снова увеличил изображение на своем шлеме. - На стенах нет кратов. Все кончено, кроме переговоров.

- Это должно быть достаточно сложно, чтобы продолжать. - Депро покачала головой. - Эта армия развалится на части, когда осознает свое затруднительное положение.

- Уверен, что капитан справится с этим, - ответил Роджер и повернулся, когда на маленький деревянный бастион поднялись Корд и Пиди, сопровождаемые двумя освобожденными рабами.

- На этот раз ты отсиделся, - с ворчанием заметил Корд. - Хорошо.

- Ты готов к этому, Корд? - спросил Роджер. Шаман все еще заметно прихрамывал и клонился набок, когда двигался, и Роджеру не очень нравился звук его дыхания.

- Целитель Добреску говорит, что мне нужно начать передвигаться, - ответил Корд. - Я перехожу с места на место. Лестница, я признаю, была неприятной.

- Старый дурак, - пробормотала Пиди себе под нос.

- И ты тоже выглядишь лучше, Пиди, - отметил Роджер. В походке женщины-шин была пружинистость, которой он не видел уже довольно давно.

- Спасибо, ваше высочество, - ответила Пиди. - Удивительно, что немного сна и немного васена могут сделать для женского мировоззрения.

Депро фыркнула и покачала головой.

- Я никогда не могла вникнуть во всю эту историю с косметикой. Таким образом, мне бросают полный вызов.

- Это как любое другое оружие или доспехи, - сказала Пиди с юмористическим жестом. - Ты должна практиковаться, практиковаться, практиковаться.

- О, как секс, - жизнерадостно заметила Депро, затем ухмыльнулась, услышав сдавленный вздох Роджера.

- У нас это... по-другому, - несколько чопорно сказала Пиди. - Мы не занимаемся этим как... развлечением.

- Очень жаль. - Депро снова ухмыльнулась. - Ты не знаешь, чего ты лишаешься.

- Ну, разве сегодня не чудесный денек на свежем воздухе? - Роджер махнул на север, где более темное пятно облаков указывало на приближение дождя. - Дымящиеся вулканы, запах серы на ветру, армия Крата сдается...

- Они сдались? - взволнованно спросила Пиди.

- Мы еще не получили сообщения, - признался Роджер. - Но они отошли от стен. Война, похоже, закончилась.

- Я с нетерпением жду возможности зарезать их для разнообразия, - мрачно сказала женщина-шин.

- Ах, мы намеревались предложить им условия, - отметил Роджер. - Я думаю, было бы... трудно убить их всех. И мы, вероятно, сможем получить за них больше, если они живы.

- Вы, люди, в этом смысле такие глупые. - Жест Пиди граничил с презрением. - Предлагаю отрубить всем им головы и спустить тела вниз по реке. Таким образом, они получат сообщение.

- Ну, есть альтернативы, - сказал Роджер. - Мы могли бы просто ослепить и кастрировать их всех, а затем заставить их вернуться пешком. Всех, кроме одного из двадцати или около того, которого мы можем оставить с одним глазом, чтобы вести остальных. Или мы могли бы обстрелять их из пушки; вы могли бы зарядить их бомбардами до самых бедер. Или мы могли бы накрыть их досками, затем поставить столы и стулья поверх досок, сесть и съесть наш ужин, пока они все были раздавлены насмерть. Или, что лучше всего, мы могли бы снова захватить космопорт, вернуться со штурмовыми шаттлами и сбросить на них оружие на жидком топливе. Они хотят огня, мы дадим им огонь.

- Вас поняла, - сказала Депро.

- Это подошло бы, - согласилась Пиди. - Но я могу сказать, что ты шутишь.

- Суть в том, что люди перестают заниматься подобными вещами, потому что мы чертовски хороши в этом, - сказал Роджер. - Мы можем сделать это эффективно или изощренно, используя миллион различных методов, отобранных из всей нашей истории. Я сомневаюсь, что мардуканцы могут превзойти нашу изобретательность, хотя они могли бы сравняться с ней. Но этот путь никогда ни к чему вас не приведет; вы попадаете в ловушку вечного круга массовых убийств и ответных массовых убийств. Только после того, как вы разорвете порочный круг и создадите сильные группы - нации, - которые будут обеспечивать соблюдение законов и требовать какого-то международного стандарта приемлемого поведения, ситуация начнет улучшаться.

- Прекрасно, но мы здесь. И это сейчас, - запротестовала шин. - И когда вы, люди, уйдете, краты все еще будут там. И их солдаты все еще будут там, и Бич все еще будет там.

- Все это часть переговоров, - ответил Роджер. - Они потеряли свою полевую армию. Если они не получат ее обратно, они станут мертвым мясом для других сатрапов. Мы лишим их сокровищ, заставим платить дань и заставим подписать обязательные к исполнению договоры, запрещающие набеги за рабами. Мы будем брать дань не для того, чтобы "наказать" их, а для того, чтобы ослабить их, чтобы они не представляли для вас смертельной угрозы. Условия могут соблюдаться, а могут и нарушаться. Но люди, которые дружелюбны к шинам, также будут контролировать космодром, Пиди. Если краты выйдут из-под контроля, мы можем послать штурмовой шаттл. И мы это сделаем.

- А как насчет Бича? - спросил Сли.

- А что насчет них? - Это был первый раз, когда Роджер услышал, как один из освобожденных рабов