к вязанию. Уже готовы розовенькие пинеточки и небольшое кружевное покрывальце, которым я планирую укрывать малышку в кроватке. Да, несмотря на все, я надеюсь на лучшее и стараюсь не терять духа. По-моему, я лучше других с этим справляюсь.

Сегодня на меня накатило ностальгическое настроение. Вспоминаю веселые моменты из своего детства и рассказываю их Рейгану. Постепенно дохожу до своего последнего дня рождения и вспоминаю о странной женщине, что подарила мне кулон.

— Рей? — зову мужа. — А ведь та торговка знала, что я беременна.

— Глупости, Шер, — отвечает Рейган, сверкнув на меня глазами.

— А вдруг не глупости? — настаиваю на своем. — Она же говорила про защиту.

— Шерри, ты же сама сказала, что нас попросту развели на деньги, — хмурится муж, просматривая рабочие бумаги.

— И все же мне нужен кулон, — заявляю я. Рей поднимает голову и вздыхает. — Пожалуйста, привези мне его.

— Ты правда в это веришь?

— Сейчас я готова поверить во что угодно, если это поможет мне родить нашу дочь, — серьезно смотрю на мужа. Я стараюсь касаться этой темы как можно меньше, но, если не говоришь о проблеме, это не значит, что ее нет, или она так просто исчезнет.

— Привезу тебе его вечером, — кивает Рейган и снова углубляется в работу, хотя я замечаю, что он далек мыслями от дел.

Позже, когда я получаю кулон, снова вижу, как он переливается золотом в моих руках. Сильней, чем в прошлый раз. И надев его на шею, облегченно вздыхаю, будто получив небольшой глоток силы.

* * *

Несмотря на все мое позитивное настроение, я не могу не думать о возможности плохого развития событий. Поэтому, когда начинается восьмой месяц беременности, я прошу своих родителей и родителей Рейгана собраться вместе.

— По какому поводу гулянка? — интересуется Чарльз, целуя меня в щеку. Отец Рейгана, один из немногих, кто неизменно приходит ко мне с хорошим настроением.

— Разве это гулянка, если мне нельзя выпить? — улыбаюсь я ему.

— Мы обязательно это исправим позже, — подмигивает он мне.

Когда все рассаживаются и обращают всё внимание на меня, чувствую небольшую дрожь. Сложное решение, к которому я пришла после долгих раздумий, именно то, что я собираюсь обсудить.

— Мы все прекрасно знаем, что в моей голове опухоль, — я стучу себя по виску. — Мы ни разу не говорили об этом. Замалчивали, попросту говоря, но сейчас подошло время, когда нам стоит всем рационально и, — бросаю взгляд на мужа, — по возможности, уняв эмоции, взглянуть на данную проблему.

Я перевожу дыхание, радуясь, что мне удалось без слез начать свою речь.

— Мы все надеемся на лучшее, — подает голос Илона.

— Да, — киваю вампирше, — но мы не знаем, что будет дальше. Малышке уже семь месяцев. Роксана говорит, что через неделю вполне возможно сделать кесарево, но я не хочу. — Поднимаю руку, видя, что мама собирается возразить мне. — Это мое решение. Оно не обсуждается. Я буду вынашивать свою дочь столько, сколько это возможно. Но я вас собрала, чтобы сказать не это. В любом из вариантов событий мне предстоит пройти обращение. Обычно дочь обращает отец, но в нашем случае такое право перешло к Рейгану. И я бы при других обстоятельствах приняла это, но я хочу, чтобы кровь мне дал папа.

— Почему? — тут же спрашивает Рей. Его напускное спокойствие вот-вот полетит к чертям.

— Нет гарантий, что после обращения я выживу, — оглядываю всех собравшихся и останавливаю свой взгляд на Рейгане. — У нашей дочери должен остаться хотя бы один родитель.

— Я не хочу это слушать! — взрывается муж, вскакивая со стула.

— Мы свяжемся, Рей! — пытаюсь достучаться до вампира. — Если ты обратишь меня, и я не выживу, я утащу тебя в могилу. Подумай о нашей дочери!

— Не хочу это слушать! — повторяет он и покидает спальню, а потом и выделенные нам комнаты.

— Я поговорю с ним, — отправляется вслед за сыном Чарльз.

— Пап, — умоляюще смотрю на отца. — Ты же понимаешь меня?

— Понимаю, — соглашается отец. В его глазах я замечаю слезы. — И я сделаю то, что ты просишь.

— Спасибо!

— Мне тоже стоит поговорить с Рейганом, — вампир кивает на дверь и уходит.

Мама тихо плачет в кресле. Илона, обхватив себя руками, расхаживает по комнате. Атмосфера стоит, мягко говоря, угнетающая.

— Я еще жива, — протягиваю к маме руку. — Не оплакивай меня раньше времени. Я собираю бороться до конца.

— Шерри, милая, — всхлипывает родительница, сжимая мою ладошку в своей. — Прошу тебя, подумай о кесаревом сечении. Ведь малышка выживет и тебя спасут!

— Я не все сказала вам, — шепчу, смахивая слезы. — И то, что вы сейчас услышите, должно остаться между нами. Обещайте!

— Мы сохраним это в тайне, — подает голос Илона. Я перевожу взгляд на маму.

— Хорошо. Обещаю, — кивает она.

— Дело в том, что опухоль медленно, но прогрессирует. Даже если дочь родится, а я пройду обращение, нет гарантий, что я останусь в своем уме. Поэтому я не хочу рисковать малышкой. Чем дольше я буду ее вынашивать, тем выше у нее шансы выжить. Мои, увы, при любом раскладе не столь оптимистичны.

— Девочка моя, — взвывает мама и пересаживается ко мне на кровать. Она обхватывает мою голову и прижимает к своей груди. — Девочка моя! Я без тебя не смогу жить!

Как бы я не старалась казаться стойкой, сейчас все разлетается в пух и прах. Даю волю слезам, смывая с себя накопившееся напряжение. С другой стороны кровати ко мне присаживается Илона и поглаживает меня по спине.

— Мама, — шепчу я, когда рыдания немного утихают. — Ты должна жить дальше. Ты еще молода и можешь родить мне братика или сестричку. И еще у вас останется внучка, которой тоже нужна ваша любовь и забота, — смотрю на Илону и маму. — Пожалуйста, прошу, позаботьтесь о моей дочери.

* * *

Рейган, как я и предполагала, скрежеща зубами, соглашается с моим решением, но не оставляет попыток переубедить меня.

Мое состояние начинает ухудшаться с каждым днем. Иногда я открываю глаза и не могу вспомнить, где нахожусь, и кто я вообще такая. Паника охватывает тело, но проходит несколько мгновений, и я снова все помню.

Помимо этого, я стала терять в весе — еще один признак того, что мой организм перестал справляться. Я быстрей устаю и больше сплю. Иногда просыпаюсь лишь затем, чтобы поесть. В ванную комнату Рейган относит меня на руках. Сама я едва переставляю ноги.

Но во всем этом, казалось бы, мраке, есть лучик солнца — малышка активна и продолжает расти.

— Любимая, ты что-нибудь хочешь? — целует меня в лоб муж. Он смотрит