пока не погаснет Солнце. Кроме того, Ильдефонс даже не заметит, что вы не вернулись из прошлого. Ему уже не под силу лишить Хаш-Монкура власти.

– И что станет с Хаш-Монкуром, когда я вернусь с Персиплексом в руках?

Сарсем усмехнулся:

– Риальто, разве я выражаюсь не предельно ясно? Если вы найдете Персиплекс, можете поздравить себя с героическим достижением, после чего устройтесь поудобнее в теплых лучах Солнца шестнадцатого эона – вы никогда не отомстите своим врагам.

– Как насчет Ошерля? – как бы между прочим спросил Риальто. – Разве он не поможет мне вернуться в Бумергарт?

– Спросите его сами.

– Так что же, Ошерль? Ты продолжаешь противиться и собрался меня предать?

– Риальто, я на самом деле убежден, что вам понравится эта счастливая эпоха. Здесь вы сможете начать новую жизнь, свободную от надоедливых тревог и мелочных дрязг. Вам давно пора аннулировать мою задолженность.

Риальто улыбнулся той надменной, почти зловещей улыбкой, которая так часто раздражала его неприятелей. Он достал из кошеля напоминающий длинную узкую змейку предмет, раскрашенный в черную и красную полоску.

– Чаг! – в ужасе вскрикнул Сарсем. Чаг обвился вокруг Ошерля, погрузил голову в одно из лисьих ушей инкуба; передний конец чага вылез из другого уха, после чего он завязался узлом вокруг головы Ошерля. Неведомая сила оттащила Ошерля к ближайшему дереву и подвесила его на этой живой полосатой веревке, продетой в уши, на высоте примерно одного метра над землей.

Риальто повернулся к Сарсему:

– В свое время я накажу Ошерля по заслугам. Тем временем, надеюсь, ты готов оказать мне посильную помощь? Ошерль, как ты думаешь, Сарсем достаточно протрезвел? Или мне придется прибегнуть к дальнейшим мерам?

Лисья морда Ошерля нервно облизала губы.

– Риальто, вы неправильно истолковали мои беззаботные шутки и теперь наполняете воздух пустыми угрозами.

– Я никогда никому не угрожаю, – возразил Риальто. – Откровенно говоря, меня просто поражает безрассудная неосторожность Сарсема. Он совершенно не понимает, насколько разгневан Ильдефонс – и насколько разгневан я! За свое предательство Сарсем заплатит ужасную цену. И это не угроза – это констатация факта.

Растянув губы в ошеломленной неискренней улыбке, Сарсем растворился, как облачко дыма. Изворачиваясь и пинаясь, Ошерль добился только того, что стал раскачиваться на ветке.

– Ваши обвинения переполнили чашу терпения бедняги Сарсема! С вашей стороны было бы гораздо благороднее…

– Молчать! – приказал Риальто и взял в руки плермалион. – Меня интересует только Персиплекс! – Он поискал в небе трубкой магического прибора, но обступившие долину горные склоны загораживали бо́льшую часть неба.

Риальто напустил на свои сапоги «Заклятие быстроходной невесомости», позволявшее с легкостью передвигаться по воздуху, близко к земле или высоко в небе – по его усмотрению. Ошерль наблюдал за происходящим со все возраставшим беспокойством. Наконец он позвал волшебника:

– А что будет со мной? Мне придется тут висеть, пока птицы не совьют гнездо у меня на голове?

Риальто притворился удивленным.

– А, я уже о тебе забыл… Скажу тебе вот что. Предательство коллег и сотрудников вызывает у меня исключительную неприязнь.

– Разумеется, я вас прекрасно понимаю! – с энтузиазмом откликнулся Ошерль. – Как вы могли настолько неправильно понять мою безобидную шутку?

– Очень хорошо, Ошерль, я принимаю твое объяснение. Может быть, ты сможешь оказать мне кое-какую помощь, в конце концов, – например, способствовать моему возвращению в Бумергарт?

– Естественно! Само собой!

– В таком случае восстановим наши прежние отношения. – Чаг опустил инкуба на землю, выполз у него из головы и вернулся в кошель Риальто. Ошерль скорчил гримасу, но без дальнейших слов вернулся в скорлупу грецкого ореха.

Риальто подскочил в воздух, поднявшись на высоту примерно семи метров, и направился к низовьям долины длинными величественными прыжками, оставив позади Тучеворот Охмура.

11

Долина выходила на бескрайнюю равнину, отличавшуюся от других подобных равнин главным образом облаками пыли и дыма, нависшими над северным горизонтом. Значительно ближе – там, где равнина уже начинала превращаться в предгорья, – Риальто заметил несколько небольших фермерских хозяйств; каждое состояло из невысокой белой силосной башни, круглого белого амбара и сада, где росли сферические синие деревья. Примерно в полутора километрах к западу деревня, состоявшая из круглых розовых домиков, приютилась под сенью сотни высоких зонтичных пальм. Дальнейшие детали пейзажа расплывались, превращаясь в пятна нежных оттенков – вплоть до поднимавшейся над горизонтом угрожающей пелены пыли и дыма.

Риальто спустился на уступ скалы и, вынув плермалион, изучил небо. К своему удовлетворению, он увидел отчетливую темно-синюю точку на фоне сапфирового северного небосклона – примерно в том направлении, где поднимались облака дыма и пыли.

Опустив прибор обратно в кошель, он только теперь заметил ниже, на склоне, трех девушек, собиравших ягоды в кустах. Они носили черные жилеты-безрукавки поверх полосатых блуз, черные панталоны, подвязанные под коленями черными лентами, черные чулки и черные сапожки с белой опушкой вокруг лодыжек. У них были округлые лица, их прямые черные волосы были ровно подстрижены поперек лба. Риальто они показались довольно-таки привлекательными, хотя на большом расстоянии они напоминали внешностью и манерами странных маленьких куколок.

Риальто приблизился к ним спокойным размеренным шагом и остановился метрах в десяти. Он всегда старался производить наилучшее впечатление на представительниц женского пола – поскольку их возраст и оживленный темперамент делали их достаточно впечатлительными в этом отношении. Облокотившись на высокий пень, Риальто распустил плащ за плечами, чтобы он словно ненароком придавал ему слегка театральный вид.

Занятые веселой болтовней, девушки не заметили его присутствия, и Риальто мелодично произнес:

– Барышни, позвольте привлечь ваше внимание хотя бы на несколько минут. Я удивлен тем, что таких юных красавиц, как вы, заставляют выполнять такую скучную работу и пробираться сквозь колючие заросли.

Девушки изумленно обернулись к нему с испуганным писком и застыли как парализованные – страх полностью сковал их движения.

Риальто нахмурился:

– Чего вы так боитесь? Неужели я выгляжу как злобное чудище?

Одна из девушек выдавила дрожащим голоском:

– Господин призрак, ваше уродство вдохновляет воображение! Пожалуйста, сохраните нам жизнь, чтобы мы могли пугать других по вечерам своими рассказами!

Риальто холодно отозвался:

– Я не призрак и не демон, а ваше представление о моей внешности не льстит моему самолюбию.

Девушка осмелилась спросить:

– В таком случае к какой разновидности существ вы относитесь?

Другая девушка произнесла с придыханием почтительного ужаса:

– Это Пунер… Или, может быть, даже Бохуль… Нам всем пришел конец!

Риальто сдерживал раздражение:

– Какие глупости вы говорите! Я всего лишь странник из далеких краев. Никакой я не Пунер и не Бохуль и не причиню вам никакого вреда. Вы никогда раньше не видели чужестранцев?

– Видели – но никто из них не был таким