она висела почти неподвижно и в конце концов растворилась в сумерках. Риальто угрюмо вернулся в гостиницу городка Десять Шпилей и провел там еще одну беспокойную ночь.

Утром он снова направился к стенам Люид-Шуга. Оказалось, что жрецы продолжали отбор всю ночь и Парагонов в полном составе уже пропустили в город, после чего городские ворота наглухо закрыли.

Две бохулийские армии, медленно продвигаясь по долине Джохайма, подступили к Люид-Шугу, в связи с чем ночевавшие под склонами вулкана беженцы разбежались кто куда.

Темно-синяя точка теперь висела над городом. Спустившись на землю, Риальто подошел к боковой нише у западных ворот. Ему не разрешили войти. Голос из темной глубины проема в стене произнес:

– Иди своей дорогой, чужеземец! Сто веков пройдут, прежде чем ворота Люид-Шуга откроются снова. Мы заколдованы «Заклятием растяжения времени». Уходи без оглядки – ты ничего не увидишь за плечами, кроме спящих богов.

Тем временем бохулийские армии подступили к городским стенам. Риальто поднялся в воздух и спрятался в нижнем слое белого кучевого облака.

В долине наступила странная тишина. В городе ничто не шелохнулось. С неспешностью более устрашающей, нежели стремительность, фургоны-истребители подкатились к восточным воротам Люид-Шуга. Вслед за фургонами шли бохулийские ветераны, недовольно ворча и переваливаясь с ноги на ногу – так, словно у них болели ступни.

Из спиральных громкоговорителей города раздался голос:

– Бойцы, отступите! Не пытайтесь нанести нам ущерб. Отныне Люид-Шуг недостижим.

Полностью игнорируя объявление, командиры готовились снести городские ворота залпом разрывных снарядов. В нишах вулканического склона возникло движение – пять гигантских статуй протянули руки вперед. Воздух задрожал; фургоны-истребители мгновенно превратились в кучки обугленного праха. Раздраженные ветераны разлетелись, как шелуха, оставшаяся от высохших насекомых. Долину Джохайма снова объяла тишина.

Риальто повернулся и, задумчиво переходя из облака в облако, направился на юг. Там, где начинали возвышаться холмы, километрах в тридцати-сорока от Тучеворота, он спустился на пригорок, покрытый сухой травой, и присел в тени одинокого дерева, прислонившись спиной к толстому стволу.

Уже почти наступил полдень. Теплый ветерок доносил приятный аромат нагревшегося сена. Вдалеке, на северо-востоке, над руинами Васкес-Тохора все еще поднимался вьющийся столб дыма.

Пожевывая соломинку, Риальто сидел и размышлял о возникшей ситуации. Несмотря на то что местонахождение Персиплекса было более или менее определено, положение вещей оставляло желать лучшего. На Ошерля, обиженного и безразличного, никак нельзя было положиться. Ильдефонс? Его интересы больше совпадали с целями Риальто, чем с предательством Хаш-Монкура. Тем не менее Ильдефонс был известен склонностью к приспособленчеству и оппортунизму. Будучи Настоятелем, Ильдефонс, даже в отсутствие чага, мог заставить Сарсема вести себя надлежащим образом. В целом, однако, учитывая все обстоятельства, Сарсем был еще ненадежнее Ошерля.

Риальто приложил к глазу трубку плермалиона: темно-синяя точка по-прежнему висела над Люид-Шугом. Отложив прибор, Риальто вызволил Ошерля из скорлупы грецкого ореха.

Инкуб появился в обличии синего зеленоволосого сильфа высотой чуть больше метра. Он выражался вежливо, тщательно выбирая слова:

– Приветствую вас, Риальто! Примите мои наилучшие пожелания. Хорошая погода! Прекрасный день шестнадцатого эона! Солнечные лучи греют с характерной для этой эпохи настойчивостью. А вы жуете травинку, как крестьянский сын. Рад, что вы наслаждаетесь покоем и забыли о неприятностях.

Риальто пропустил болтовню Ошерля мимо ушей.

– У меня в руках все еще нет Персиплекса, и ответственность за эту неудачу в равной степени несете вы с Сарсемом.

Беззвучно рассмеявшись, сильф провел синими пальцами по зеленым волосам.

– Дорогой мой! Вам не идет такая манера выражаться!

– Как бы то ни было, – отозвался Риальто, – отправляйся сию минуту в священный город Люид-Шуг и принеси мне Персиплекс.

Сильф снова рассмеялся:

– Дражайший Риальто, никто не умеет шутить так, как вы! Только представьте себе (шедевр абсурда!) такую картину: беднягу Ошерля схватили, таскают за волосы, избивают, топчут ногами, пытают на дыбе и разрывают на части двадцать безжалостных богов!

– Я не шучу, – сухо сказал Риальто. – Там находится Персиплекс, и ты должен его достать.

Ошерль тоже подобрал соломинку и принялся размахивать ею в воздухе, подчеркивая движениями свои слова:

– Возможно, вам следует отказаться от своих намерений. Шестнадцатый эон во многих отношениях благополучнее двадцать первого. Вы тут сидите и жуете траву так, словно родились, чтобы жить в этой эпохе. Это ваше время, Риальто! Так предначертано силами, намного превосходящими ваши и мои возможности!

– Мои возможности вполне достаточны, – возразил Риальто. – В частности, я подружился с чагом и могу начислять и погашать пункты задолженности с безрассудной щедростью.

– Не смешно! – прорычал Ошерль.

– Ты отказываешься доставить Персиплекс из Люид-Шуга?

– Это невозможно, пока город охраняют боги.

– Значит, ты должен перенести нас в будущее точно на сто веков – в ту эпоху, когда обитатели Люид-Шуга проснутся в Золотом Веке и у нас появится шанс вернуть похищенное имущество.

Ошерль хотел было обсудить обременительный характер своей задолженности, но Риальто отказался его слушать.

– Всему свое время. Мы рассмотрим этот вопрос, когда вернемся в Бумергарт с Персиплексом в руках!

– Персиплекс? Это все, что вам нужно? – с внезапным притворным благодушием спросил Ошерль. – Почему же вы не сказали об этом раньше? Вы готовы?

– Готов, конечно. Смотри, не ошибись!

13

Холмик и одинокое дерево исчезли. Риальто стоял на склоне каменистой долины; внизу лениво струилась извилистая река.

По-видимому, только что наступило утро, хотя небо затянули тяжелые тучи. Сырой холодный ветер пощипывал кожу; на востоке темные хвосты дождя нависли над черным лесом.

Глядя вокруг, Риальто не замечал никаких признаков человеческого обитания: ни оград, ни фермерских домов, ни дороги, ни даже колеи или тропы. Кроме того, он был один. Куда подевался инкуб? Риальто раздраженно поворачивался то в одну, то в другую сторону:

– Ошерль! Появись!

Ошерль появился – все еще в обличии синего сильфа.

– Я здесь.

Риальто обвел рукой унылый пейзаж:

– Это непохоже на Золотой Век. Ты уверен, что мы продвинулись на сто веков в будущее? Где Люид-Шуг?

Ошерль указал на север:

– Люид-Шуг – там, на краю леса.

Риальто вынул плермалион, но из-за сплошной пелены туч синюю точку не было видно.

– Подойдем поближе.

Волшебник, в сопровождении инкуба, направился туда, где когда-то был священный город, и нашел только развалины. Риальто недоуменно спросил:

– Неутешительная картина! Куда подевались все боги?

– Я навещу Серые Пески и наведу справки, – предложил Ошерль. – Подождите здесь: через некоторое время я вернусь и сообщу все известные сведения.

– Стой! Никуда не отлучайся! – воскликнул Риальто. – Мой вопрос носил чисто риторический характер. Прежде всего найди Персиплекс, а после этого можешь заниматься судьбой богов, сколько тебе заблагорассудится.

Ошерль проворчал себе под нос:

– Вы проскочили сто веков, а мне, если