Он сменил тон на более оптимистический:

– Ты подтвердила великое открытие. Мы теперь знаем, что они есть. И у нас есть артефакт. Очень неплохая работа.

– Еще мы знаем, – сказала она, – какой будет их первый вопрос, если мы когда-нибудь сможем с ними говорить.

– Что ж, придется объяснять, как сможем.

– Убили экипаж и захватили корабль? Флаг нам в руки, Мэтт.

– Ким…

– Ладно, брось.

Он сел в кресло.

– Они перепугались, Ким. Трудно обвинить Вудбриджа. Он всего лишь следует твоему совету.

В ночи пылало огромное облако звезд.

– На меня не вешай, – ответила она. – Устала я от этой игры. У него была вся информация, которая есть у меня. Он знает, что случилось на пике Надежды. Знает, что совершил экипаж «Доблестного».

– Но на нем ответственность большая, чем на тебе. Если ты ошибешься – что ж, мы можем потерять корабль. Несколько жизней. Если ошибется он, это может быть катастрофа. Бог знает, что может обрушиться нам на головы. Мы же совсем не изучали, что может означать контакт. Несмотря на проект «Маяк», на все экспедиции, мы никогда не продумали возможные последствия до конца. – Кресло скрипнуло, когда Мэтт изменил позу. – Оставь это, Ким. С точки зрения долгосрочной перспективы нам лучше держаться подальше.

– И ты в это веришь, Мэтт?

Из соседнего коридора донесся сигнал, сообщающий о сканировании. Этот кто-то снова смотрел на них. Проверял, что они не сменили курс. Интересно, как они восприняли военные корабли. Присутствие флота, успокаивающее Али и некоторых из ее коллег, могло и спугнуть всех по соседству.

– Знаешь, – сказала Ким, – если мы сейчас ошибемся, второго шанса у нас может не быть.

– Мы делаем что можем.

Ким поглядела на звезды, на Мэтта, сидящего с закрытыми глазами, принимающего на себя чужую боль, старающегося делать то, что делал всегда – повернуть по возможности все к лучшему. С точки зрения долгосрочной перспективы нам лучше держаться подальше. Он оставил для нее открытую дверь, ведущую обратно в Институт.

– Не понимаю, – сказала она, – почему они не отвечают. Уж о «Доблестном» они должны были бы поговорить.

Он пожал плечами:

– Кто знает? Может, они думают, что мы хотим еще один такой захватить. Или передаем картинки без всякого смысла.

– А в чем будет смысл?

– Не знаю. А какой должен быть смысл?

– «Здравствуйте, мы очень сожалеем».

– Тогда, быть может, надо им показать, что «Доблестный» у нас. Они же не знают на самом деле…

– Ага! Может быть, ты и прав, Мэтт. Мы пока что посылаем…

– Только кучу картинок. Может, надо показать им сам корабль.

Ким открыла канал к пилоту:

– Али, когда будет следующее сканирование?

– Идет как раз сейчас.

– Все еще с интервалом в шестьдесят три минуты?

– Да.

– Сколько у нас времени до прибытия нашего доброго капитана?

– Примерно полтора часа.

– Значит, время еще есть.

– Для чего? – спросили одновременно Мэтт и Али.

– Для выхода наружу. Али, ты можешь сделать так, чтобы на следующем зондировании мы были в тени планеты? Нам нужно прикрыться от этого солнца.

* * *

Мэтту это не понравилось, но поколебать ее решительности он не смог.

– Как бы там ни было, но я с тобой, – сказал он в конце концов.

– Ты бывал снаружи кораблей?

– А ты?

На том конце коридора была лестница, поднимавшаяся к шлюзу. Ким и Мэтт достали «Доблестный» с витрины, поставили на пол, и Ким тщательно обернула его пластиком.

Али обратился к ней из пилотской кабины, стараясь переубедить. Он напоминал, что у нее нет опыта работы вне корабля. Это опасно. Это бессмысленно. Лучше этого не делать.

Ким поблагодарила его за заботу.

– Я должна попытаться, – сказала она. – Больше у нас ничего не осталось.

Они с Мэттом подняли корабль по лестнице, выбрали пару скафандров и оделись.

Али пришел проверить, что все сделано правильно. Он попытался продолжать уговоры, но кончил словами, что на ее месте поступил бы точно так же.

– Поскольку вряд ли мы сюда вернемся.

Он вышел на площадку, и Ким начала выпуск воздуха из шлюза.

– По крайней мере время выбрано удачно, – сообщил Али по рации скафандра. – Следующее сканирование через восемь минут. А какого события ты ждешь там, снаружи?

– Надеюсь пожать руку инопланетянам.

Открылся внешний люк шлюза. Ким и Мэтт вышли наружу. Это было как выйти ночью на крышу.

Верхняя секция корпуса была плоской и прямоугольной, огороженной перилами высотой в половину человеческого роста. Это было еще в пределах гравитационного поля корабля.

Ким поставила «Доблестный», подошла к краю крыши и заглянула на ту сторону. Голова закружилась, будто она стояла на бесконечно высоком доме, фундамент которого терялся в пустоте. Слева лежал газовый гигант со своей системой колец и лун, закрывая от солнца.

– А что будет, если я свалюсь? – спросила она у Али.

– Ничего. Не упадешь. Но уплыть – уплывешь. И потому лучше не подходить слишком близко к краю.

Мэтт оставался в центре крыши возле «Доблестного».

– Минута до сканирования.

Ким подошла и положила Мэтту руку на плечо. У него был убитый вид.

– Ты хочешь помочь?

– Конечно.

– О'кей. – Ким сняла пластик с кораблика. Мэтт по ее примеру взялся за корабль с одной стороны, она – с другой, и они подняли его с палубы. – Вверх его, – сказала Ким и они подняли кораблик над головой.

Али отсчитывал последние секунды.

– О'кей, ребята, световая отметка. Нас сканируют. Ким будто ощутила покалывание зондирующего излучения, проходящего через три палубы «Мак-Коллума», через нее и обнаруживающего «Доблестный».

– Без толку все это, – произнес Мэтт. – Как религиозный ритуал.

– А это и есть религиозный ритуал.

Ким попыталась приподнять корабль повыше и чуть не упустила.

– Осторожней! – предостерег Мэтт.

– Продолжают сканировать, – сказал Али. – На этот раз дольше.

Ким, помня, что раньше сканирование продолжалось три секунды, начала считать.