Внезапно Малфой захохотал. Он смеялся, как безумный, захлопнув коробочку с кольцом.

— Салазар, — он не мог никак успокоиться, — Грейнджер, я так не могу. Давай начнем заново, как-то у нас с тобой нелепо получается.

Он так заразительно смеялся, что Гермиона тоже не смогла сдержать рвущийся наружу смех. Комичность ситуации зашкаливала. А Малфой тем временем продолжал хохотать:

— Получить ответ «надевай» на предложение руки и сердца, Грейнджер! — он лег на спину, закрыл глаза рукой, в которой была зажата бархатная коробочка, и застонал от смеха.

— Между прочим, портрет Арманда мне давно сообщил о твоих намерениях, — смеялась Гермиона вместе с ним.

— Серьёзно? Мерзкий старикашка! Так испортить мой сюрприз, — недовольно сказал он, принимая сидячее положение.

— Нет, он был очень мил, — возразила Гермиона, — даже не сетовал, что я грязно… маглорождённая, — исправилась она, почувствовав, как его передёрнуло от этого слова.

— Я провёл с ним воспитательную беседу. Напомнил, что Вильгельм Завоеватель, которым он так восхищается, был маглом, поэтому если я хоть раз услышу от него это слово, — Драко поморщился, — скажу эльфам убрать его в чулан.

Гермиона кивнула. Смешливость вдруг пропала. Драко поднялся и потянул её за собой.

— Вставай, — проговорил он, разворачивая её к себе лицом, — давай сделаем это по нормальному.

Она проглотила улыбку.

Они стояли на деревянном пирсе напротив друг друга. Вокруг тихо шумело море, и лёгкий бриз развевал волосы Гермионы. Драко взял её руку.

— Гермиона, ты самая удивительная девушка, которую я встречал в своей жизни. Я люблю тебя. Ты выйдешь за меня замуж?

Гермиона вдруг почувствовала, как слёзы навернулись ей на глаза. Да что с ней сегодня такое? Минуту назад она хохотала до слёз, а сейчас готова разрыдаться от того, что так давно хотела услышать. Она сморгнула слёзы и посмотрела на него:

— Я тоже люблю тебя, Драко. Я согласна выйти за тебя.

Он достал кольцо из коробочки и надел ей на палец. Слеза проложила себе дорожку по её щеке, когда она почувствовала, как тонкий металл скользнул по её пальцу. Внезапно вспыхнули фонарики, которые плавно стали всплывать из воды. Зрелище было поистине фантастическое, и Гермиона ахнула от неожиданности. Они стояли на краю пирса, а вокруг них сотни огоньков медленно поднимались в черное небо. Одни исчезали в космосе, другие всплывали из воды, поднимаясь в тишине ночи. Она посмотрела на Драко, в тёмных зрачках которого она видела отражение огней. Они несколько мгновений просто смотрели друг другу в глаза, держась за руки, ощущая эту красивую магию, которая искрилась вокруг.

— Почему ты плачешь? — прошептал он.

— Нашло что-то, — покачала она головой, вытирая щеку, — это так трогательно.

— Я не хочу, чтобы ты плакала, — низким голосом сказал он серьезно, привлекая к себе и осторожно вытирая слезинку. — Я буду заботиться о тебе, и ты никогда не будешь плакать.

Он поцеловал её. Обхватив ладонями лицо с такой проникновенной нежностью, что подкашивались ноги, и она цеплялась за его спину, как за спасательный круг.

— Я люблю тебя, — шептал он, целуя её шею, и голова кружилась от ощущения пьянящего восторга.

— Я люблю тебя, — отвечала она, чувствуя, как сладко замирает сердце от этих слов.

— Идём? — с трудом оторвался он от неё, и она кивнула, переплетя пальцы их рук.

Когда они сошли с пирса, Малфой бросил невербальное «финита», и последние огоньки взмыли в звёздное небо, растворяясь в нём. Он снова притянул её к себе для поцелуя и в нетерпении аппарировал их прямо в спальню виллы.

Гермиона не помнила, как они избавились от одежды и как оказались в кровати, эти простые действия растаяли в тумане горячего желания, которое путало мысли.

— Я c ума схожу от тебя, — шептал он, покрывая поцелуями её грудь, от чего сбивалось дыхание, переходя в стоны. — Я ждал… сам не знаю, чего я ждал. Я бесконечно люблю тебя… — бессвязные слова растворились в её всхлипах, когда его пальцы скользнули внутрь неё, заставляя выгнуться навстречу его умелым рукам.

— Я знаю… — выдохнула она, обхватывая его шею, вжимая его в себя ещё сильнее. — Я люблю тебя, — всхлипнула она, когда он вошёл в неё, подстраиваясь под темп его бёдер.

— Ты моя, слышишь? Навсегда, — шептал Драко, толкаясь сильнее, вызывая шквал ярких ощущений, которые заставляли её кричать его имя.

— Да, Драко, да… — Гермиона обхватила ногами его спину, задыхаясь от эйфории, которая пронизывала её тело, подталкивая к разрядке. Она целовала его шею, лихорадочно зарываясь пальцами в его волосы, чувствуя, как волна оргазма накрывает её с головой.

— Я бесконечно люблю тебя, — бормотал он, вбиваясь в неё, и она упивалась тем, как Малфой теряет контроль над собой, когда она оглаживала его спину и двигала бёдрами навстречу его движениям.

— Я никому не отдам тебя, — прохрипел он, когда Гермиона с его именем на губах взорвалась и обмякла от безудержного оргазма, который, казалось, расплавил её тело.

— Я люблю тебя… бесконечно, — простонала она, и он сделал последний толчок, излившись в неё с хриплым стоном, утыкаясь мокрым от пота лбом в её шею.

Гермиона открыла глаза, почувствовав, что он приподнялся на ней. Они смотрели друг на друга, тяжело дыша, и она провела ладонью по его лицу, убирая в сторону мокрые волосы. На пальце непривычно блеснуло кольцо, и Гермиона невольно задержала на нём взгляд.

— Ты действительно станешь моей женой? — услышала она и обвила руками его шею, прошептав:

— Да. А ты станешь моим мужем, — и их губы снова слились в поцелуе.

Позже, когда она засыпала в его объятиях, она вдруг вспомнила кое о чем.

— Драко, — прошептала она.

— М-м?

— Я начисляю тебе тысячу очков, — сонно ухмыльнулась она.

— Мы сравняли счёт, — проговорил он, и она почувствовала, что он улыбается.

И Гермиона ощутила себя бесконечно счастливой.

***

Комната, погруженная в полумрак. Ощущение собственной никчемности и беспомощности. Это раздражает и вызывает панику.

Гермиона сидит на высокой кровати и её спина прислонена к стене, а руки обнимают колени, прижатые к груди. Она затравленно изучает комнату, слабо освещенную солнечным светом, который скупо проникает сквозь решетчатое окно. Нет, это не тюремная решетка, а просто резные створки. А под окном в кучу свалены какие-то вещи. Большой свёрток, порванный с одной стороны, и в образовавшейся дыре видны блестящие толстые нити. Что это? Она напрягает зрение и вдруг догадка вспыхивает в её голове:

Арфа. Это её струны блестят в полумраке. Рядом валяется тубус. Такой же, как был у них в Министерстве, там лежала волшебная скатерть. А ещё видно свернутый в рулон ковер, небрежно брошенный поверх других