покинув родину, он всю свою жизнь прожил в Афинах. Вот то, что сообщил этот перс. Жил в Персии человек, известный храбростью и богатством, по имени Эритр, сын Миозайя. Он жил неподалеку от моря, напротив тогда пустынных островов. Было это во времена господства Мидии, потому что именно тогда прославился Эритр. Оставаясь на зиму в Пасаргадах, он весной возвращался в свои владения, то ли потому, что находил какие-то выгоды, то ли потому, что ему просто нравилось сменить место проживания. Так случилось, что львы набросились на довольно большое стадо кобыл, что принадлежало ему, и убили несколько. Те, которые спаслись, в горячке, вызванной страхом увиденного, поскакали к морю и попали в течение (волей судьбы здесь были сильные ветры с суши), став жертвой волнения, они сперва плыли вдоль берега, но потом, в не меньшем испуге, были унесены волнами, и с большим трудом невредимыми достигли противоположного берега острова с одним из пастухов, юношей редкого мужества, которого унесли с собой на переправу, и который крепко держался за спину то одной, то другой (лошади). Тогда Эритр, в поисках исчезнувших кобыл, был первым среди жителей этих мест, кто построил плот малых размеров, но прочной конструкции и, пользуясь попутным ветром, который дул с умеренной силой в водах пролива, подталкиваемый быстрыми волнами, нашел своих кобыл и, кроме того, нашел пастуха. Но так как остров показался необычным, он также основал деревню вблизи подходящий бухты и населил бедняками с противоположного берега. Отсюда берет начало заселения и других необитаемых островов. Своими подвигами он приобрел репутацию в глазах людей настолько великую, что все мы, даже в наше время, называем море в тех местах, которое является безграничным, Эритрейским. Итак, в этом состоит различие в объяснениях происхождения названия так называемого «Эритрейского моря» (Έρυθρα θαλατταν) от весьма отличного, которое называет море «Красным» (Θαλατταν ερυθραν): на самом деле, первое название выделяет человека, который подчинил это море, другое подчеркивает красный цвет природы, о чем мы говорили. Но автор уточняет, что объяснение названия моря от цвета является ложным (потому что море не красное), тогда как другое, которое обращается к тому, кто господствовал, истинное, насколько персидский вариант надежен.

(6) Автор также не считает достойным доверия объяснения, все же сообщаемого многими, в котором персы получили свое название от одного из потомков Персея: в самом деле, они не называют себя Περσαί, с ударением на предпоследнем слоге, но Περσαι, с диакритическим ударением на последнем слоге.

(7) Рассматривая кратко лживую природу рассказов о Персее среди множества других рассуждений, прибавим кроме того это. В ролях, что исполняются на трагических представлениях, Персей совершает свои действия с маской на лице и с серпом в руке, и даже вдобавок он может давать актеру и хору задание решать в мифе элементы противоречия, что более соответствует роли богов. Мы кратко рассмотрим основные принципы этих элементов.

Были кентавры, Герион, циклопы, Хрис, Цирцея, Калипсо, Минотавр, Сцилла, Химера, Пегас, лестригоны, Цербер, морской Главк, Атлант, Протей, Нерей, нереиды, дети Алоя, которые выросли в девять саженей в высоту и девять локтей в ширину. По Гесиоду они сперва увидели рождение Золотого Века, затем Серебряного, и, наконец, Бронзового. Тогда же появились лошади, которые беседовали с Ахилом о будущих событиях; Сфинкс, предлагающая загадки сынам Фив; сирены, чья песнь губила тех, кто их слушал; Ниоба и Полидект, которые из страха обратились в камень. К этому добавим моряков, спутников Одиссея, которые в ходе путешествия из людей превратились в свиней, а из свиней — в людей. Тантал был награжден за свою умеренность и был угоден богам: но позже, наказанный за свою несдержанность, был унесен ветром. Другие говорят, что он исполнил замысел, состоящий в том, чтобы спуститься в Аид. Некоторые говорят, что это было ради вопрошания мертвых предсказателей о судьбе живых; другие (утверждают) нечто обратное: чтобы силой взять в жены Прозерпину, которая тогда была одинока. Овечья шкура была золотым руном: в Ливии выросла яблоня, которая приносила золотые плоды. Живые проводили всю жизнь, не ведая сладости сна. Борей, Нот и другие ветра были заперты. А еще Пасифая, которая соединилась с быком и рекой Тиро, хотя, конечно, разные виды не могут иметь общего потомства. Филомела превратилась в соловья, Терей в удода, а Гекуба в сторожевую собаку. Кроме того Ио, что была дочерью реки, будучи в облике коровы, преследуемая оводом, переплыла Понт, за это море получило название Босфор. Лапиф Кеней сначала был женского пола, достигнув возраста зрелости превратился в мужчину, и наконец кентавры забили его еловыми кольями и живьем вколотили в землю. Леда родила не так, как это делает обычная женщина, но родила яйцо, из него выросла красавица, что была объектом желаний и причиной сражений: я имею в виду Елену. Гелла и Фрикс, пересекшие пролив верхом на быстроногом баране[889], дали свое имя Геллеспонту, морю, что лежит между двумя этими сторонами. Геракл путешествовал по морю в лохани во время сильных штормов и пересек Ливию, где нет ни плодов, ни воды, ни хоженых дорог: он занял место Атланта, чтобы держать этот мир, и не потому, что получил приказ, но ради пользы. Когда Орфей щипал струны своей лиры, ее сладкозвучие влекло за ним горы и скалы. Жареное мясо коров, посвященных солнцу, издавало голос, понятный людям. Мертвые мирно беседовали с Одиссеем на всевозможные темы, и хотя они были бестелесны, признается, что каждый образ имел свои особенности. Некоторые из них пили, хотя не имели ни желудка, ни глотки. Другие боялись оружия, хотя и не могли быть ранены. <Некоторые, чьи тела были некогда сожжены, катали огромный камень.>[890] Были те, кто отправлял правосудие среди других мертвых, несмотря на то, что были неспособны к какой-либо справедливости. Наконец мы видим, что тени умерших переправлял на лодке Харон, потому что если этого не случится, то они нуждались бы в новых похоронах. Алкест, Протесилай и Главк, хотя покойные, возвращались к живым. Первый был выведен Гераклом, второго воскресила любовь жены, а третьим был прорицатель, который был похоронен вместе с ним. И Амфиарай живым был поглощен землею вместе с лошадьми и колесницей. Кадм посеял зубы дракона, из которых выросли воины и сражались друг с другом. Талон, охранник Миноса, трижды в день обходил весь остов Крит, размеры которого известны; он был единственным из разумных существ, чья душа находилась в пятках. И лишить жизни Миноса было невозможно, кроме как поливая его кипятком. Старый баран чарами Медеи превратился в