Если так оно и есть, то тогда становилось понятно, чё те меня невзлюбили. Увидели конкурента и решили избавиться.

Завистливые чмошники.

— Да, пятая ступень — это очень долго, — протянула Мэй. — Причём в нижней деревне вроде выдают куда слабее пилюли для повышения притока энергии, чем те, что у нас. Если мы тебе поможем, ты поднимешься гораздо быстрее, чем все остальные.

И стану зависимым от вас.

Вступать в подобные группы я не собирался, если только сам не буду её возглавлять. С одной стороны, ты прикрыт своими, да, но с другой, становишься подневольным. Скажут делать — придётся сделать, скажут отдать — придётся отдать.

— Нет, спасибо, куда большее удовольствие будет утереть им нос собственными силами. Долго ждать меня вам не придётся, — усмехнулся я.

— Опять убегаешь, — улыбнулась она.

Несмотря на то, что Мэй несколько минут назад унижала другую, пусть и заслужено, сейчас она была ну прямо вся такая правильная и хорошая вежливая девушка, которая даже бедного Инала не обидит. Да только картину портили стервозные подружки, которые во мне, кроме как жертву, никого больше не видели.

Да скорее всего я и был жертвой. А помня выводы у реки, что она из тех, кто привык получать своё, я был лишь ещё одной вершиной, которую она хотела покорить. Как возьмёт её — я стану не нужен. С одной стороны, я мог дать ей это, а с другой — пусть идёт в жопу. Пусть себе другую шлюху ищет, а я не буду жопой торговать, лишь бы от меня отстали.

— Это тактическое убегание.

— А если я скажу нельзя, что тогда? — спросила она мягко, но прямо.

— Я сказал «нельзя» в пещере? — задал я встречный вопрос.

— Но мы-то теперь и не в пещере, — шагнула она ко мне. — Идём, погуляем немножко. Девушки, пригласим застенчивого юношу к себе?

— Почему бы и нет?

— Хотелось бы пообщаться с тем, кого ты посчитала столь перспективным.

— Всё равно делать нечего.

Единогласно поддержали. Теперь ясно, кто у них главный в группе.

— Видишь, — вновь взглянула она на меня. — Они не против. Познакомлю тебя и с другими друзьями. Мы должны держаться вместе, если хотим добиться успеха.

— Я предпочитаю действовать один.

— Мы оба понимаем, что твоё мнение играет наименьшую роль, верно? — склонила Мэй голову. — И даже так, я приглашаю тебя.

Почти прямо сказала, что даёт сохранить лицо, и это можно даже назвать относительно благородно. Но блин, из огня да в полымя, называется.

Окей… попробуем иначе.

— Послушай, Мэй, — улыбнулся я от всей души, заставив её насторожиться, пусть она и не показала этого. Даже другие девушки сразу подтянулись все, готовые вступиться за подружку.

— Что такое? — улыбнулась она, сохраняя лицо.

Я сделал пару шагов к ней, пока мы не оказались друг напротив друга, и слегка потянулся к её лицу. Не знаю, как восприняли это другие, но Мэй подалась вперёд, уже готовая меня поцеловать, но…

— Не пугайся, но сейчас твоего сердца коснётся невидимая рука, ты, главное, не двигайся, — ласково сообщил я ей, заставив её удивлённо распахнуть глаза, и посмотрел на Люнь.

Та прекрасно всё поняла, и через мгновение Мэй, едва открыв рот, чтобы что-то спросить, вздрогнула, застынув на месте. Рука Люнь вошла ей в грудь и явно коснулась сердца, чего та не могла не почувствовать.

— Ты хорошая девушка, — улыбнулся я, слегка потянулся и поцеловал ей в приоткрытые губы, пока она изумлённо смотрела на меня, как парализованная. Просто коснулся их. — У тебя есть стержень, ты красива, умеешь добиваться своего, несмотря ни на что. Мне нравятся такие люди. Если надо, и по головам пойдёшь ради этого — такое невозможно не уважать. Но дорогая Мэй, не стоит пытаться пройти и по моей голове. Ведь мы прошли многое, а с такими людьми себя так не ведут. Сейчас я отпущу тебя, не бойся.

И Люнь вытащила из неё руку, заставив ту выдохнуть то ли облегчённо, то ли напряжённо.

Я не угрожал типа «только попробуй», не шантажировал типа «я могу сделать вот так», не пытался пошатнуть авторитет — просто показал якобы свои возможности (которых у меня нет). Показал и тут же дал понять, что не ищу неприятностей, и мы вполне можем ладить, просто не надо на меня давить.

Конечно, будь у меня сила, я бы тут пытался искать обходные пути, но сил-то у меня нет! Поэтому надо максимально тактично показать, что я опасен, чтобы потом не навлечь на башку мстительную девку. Одно дело — те придурки, и другое — она.

Но как бы я ни поступил, это в любом случае заденет её. Вопрос лишь в том, как Мэй поступит. Хотя я уже видел её настороженный и достаточно холодный взгляд, чтобы заставить меня беспокоиться о своём здоровье.

— Что это? — Мэй оказалась достаточно крепкой, чтобы не показать, как это отразилось на ней.

— Касание. Просто «Касание», — пожал я плечами. — Или ты думала, что у меня в арсенале только отравленные иглы?

— Думала, что да.

— Тогда пусть это будет нашим маленьким секретом, — подмигнул я. — Спасибо, что прикрыла мне спину. Можно сказать, что теперь мы квиты.

— С огнём играешь, — улыбнулась обворожительно она. — Ох, с огнём играешь, Кинс. Больше всего мне не нравится, когда кто-то идёт мне наперекор. Особенно, обходя меня.

— Но разве так не интереснее, Мэй? — улыбнулся я. — Пойду я, у меня ещё есть несколько незаконченных дел.

— Которые ходят на двух ногах.

— Мысли читаешь.

Да, я пытался подмазать её лёгкой лестью. Пока не началась прямая конфронтация, я всегда буду стараться сохранять мир. Даже с теми я бы постарался сохранить мир, не перейди они черту.

* * *

Он вновь уходил.

И она снова видит его спину и готова скрежетать от злости зубами. Её обошли. Казалось, она прижала этого Кинса, а он вновь повернулся и с гордо поднятой головой ушёл. Именно с гордо поднятой головой, буквально отшив её перед всеми, и ничего Мэй с этим поделать не могла.

Техника, это «Касание»…

Касание-касание-касание…

Она знала достаточно техник, это было залогом выживания, услышать, понять, что против тебя будет использовано, и принять контрмеры, но подобное Мэй встречалось впервые. Не знала ни как защититься, ни насколько она сильна.

Мэй до ужаса гордилась своей техникой «Возмездие душ», но теперь и она казалась не столь удивительной, когда ты можешь схватить человека за сердце. Как минимум, на том же уровне.

Ну да, точно, как он мог расправиться со всеми теми разбойниками и пауками, как не техникой.

Силён, однозначно силён, и что хуже — независим. Она знавала таких: сами себе на уме и самые опасные, так как они не подчиняются никому.