12.06.1930 г. шейх ‘Иса и представитель компании БАПКО заключили концессионное соглашение на разведку и добычу нефти на Бахрейне, сроком на 55 лет, на площади в 40 000 гектаров. Роялти с тоны добытой нефти определили в 3 рупии и 8 ана (медная разменная индийская монета; 1 рупия равнялась 16 ана). При этом фиксировался гарантированный минимальный размер роялти — 5 625 фунтов стерлингов в год. Компании предоставлялись таможенные и налоговые льготы.

В 1940 г., уже во времена правления шейха Хамада ибн ‘Исы (1932–1942), площадь, подпадавшую под концессию, распространили на весь остров Бахрейн и окружающие его острова; а в 1952 г., при шейхе Сальмане ибн Хамаде, срок концессионного договора продлили до 2024 г. (10).

Буровые работы начались 16 октября 1931 г., и 1 мая 1932 г. на Бахрейне вступила в строй первая нефтяная скважина. Разработка этого месторождения нефти, первого в Аравии, сразу же привлекла к полуострову внимание мирового бизнеса.

Первый танкер с бахрейнской нефтью покинул Персидский залив в декабре 1934 г. По условиям соглашения от 1930 г. Бахрейн стал получить с каждой тонны добытой нефти 1,05 долл. США (3 рупии и 8 ана). Нефть сделалась основным источником поступлений в казну шейхства. Для Бахрейна они являлись жизненно важными, так как доходы от торговли жемчугом в годы великой депрессии резко сократились; даже пришлось урезать на 10 % заработную плату служащим госучреждений.

В 1936 г. «Бахрейн Петролеум Компани» (БАПКО) построила на острове Ситра первый нефтеперерабатывающий завод, мощностью в 10 000 баррелей нефти в день (11).

К 1937 г. на Бахрейне действовало уже 60 скважин. Добыча сырой нефти увеличилась с 4 000 тонн в 1933 г. до 971 000 тонн в 1940 г. В 1950 г. она достигла 1 512 000 тонн, в 1960 г. — 2 260 000 тонн, а в 1970 г. — 3 832 000 тонн (12).

Концессионные платежи «Бахрейн Петролеум» (БАПКО), составившие в 1933 г. всего лишь 8,8 тыс. долл. США, увеличились в 1938 г. до 305 тыс. долл. США.

Стабильно росли доходы Бахрейна от экспорта нефти: с 1 млн. долл, в 1940 г. до 2 млн. долл, в 1950 г.; в 1966 г. они превысили 20 млн. долл. США. О значимости этих доходов для жизнедеятельности страны говорит та доля, что они занимали в суммарных поступлениях в казну: 1934–1935 г. — 32,9 %; 1937-138 г. — 66,3 %; 19401941 г. — 57,4 %; 1950–1951 г. — 51 %; 1960 г. — 59,7 %; 1971 г. — 41,1 % (13).

1 января 1952 г. было достигнуто соглашение насчет раздела доходов от экспорта нефти поровну (по 50 % каждой из сторон соглашения, представленных компанией БАПКО и правительством Бахрейна).

В начале 1958 г. правитель Бахрейна, шейх Сальман ибн Хамад Аль Халифа, провел переговоры с королем Саудовской Аравии, и 22 февраля 1958 г. стороны подписали соглашение об установлении морских границ. Во второй статье этого соглашения говорилось, что в случае обнаружения нефти в водах, что к северу от Бахрейна, доля Манамы от добычи там нефти будет составлять пятьдесят процентов. Компания «Американ Ойл Компани», развернувшая в том районе нефтепоисковые работы (1963), нашла нефть в прибрежной полосе Абу-Сафа, в 43 километрах от Дахрана, и 19 января 1966 г. там началась добыча нефти.

Возвращаясь к рассказу о предпринимателе Фрэнке Холмсе, следует отметить, что человек этот, которого аравийцы именовали Абу Нафтой (Отцом нефти), обладал феноменальным профессиональным чутьем. Намного раньше других иностранных инженеров-ветеранов нефтепоисковых работ на Арабском Востоке он предсказал наличие залежей «черного золота» на Аравийском полуострове.

Во время Кой мировой войны горный инженер Ф. Холмс служил интендантом в британской армии, в Королевском морском дивизионе. Находясь в 1918 г. по служебным делам в Абиссинии, услышал в одном из местных «домов кофе» разговор двух торговцев о «черных лужах» в ряде мест прибрежной Аравии. Там же познакомился с Карлом Твитчером, инженером-геологом, работавшим до Абиссинии в Йемене. После Кой мировой войны, состоя в штате Адмиралтейства, изучал хранившиеся в его архивах карты Ближнего Востока, составленные геологоразведочными партиями. Внимательно читал воспоминания путешественников и географов прошлого о виденных ими в землях арабов Аравии и Двуречья местах «с воспламеняющейся от огня вязкой черной жидкостью», о том, что бедуины тамошние собирали ее с поверхности земли и использовали для розжига костров и обогрева шатров в холодное время года. Места сбора «черной жидкости», упомянутые в этих воспоминаниях и путевых заметках, наносил на карту. В 1920 г., в звании майора, оставил службу и решил заняться бизнесом — поисками нефти в Аравии. Стал работать на двух британских финансистов, которые в 1920 г. учредили небольшую компанию «Истерн

энд Дженерал Синдикаейт». Суть их задумки состояла в том, чтобы приобретать на имя этой компании нефтяные концессии на Ближнем Востоке и перепродавать их нефтяным корпорациям. Средства, требовавшиеся для раскрутки дела, Ф. Холмс, будучи акционером компании, планировал заработать бурением артезианских скважин, крайне тогда востребованных у арабов Аравии. Цену воде шейхи знали. Разрешения на ее поиск давали охотно, и при обнаружении пресной воды платили за работу исправно и щедро.

Отец Ф. Холмса эмигрировал в Новую Зеландию из Англии, подвизался на строительстве мостов. Сам Ф. Холмс до того как заняться нефтяным бизнесом успел побывать во многих странах. Начинал трудовую деятельность со своим дядей — на золотых приисках в Южной Африке. Куда только потом не бросала его судьба — в Австралию и Малайзию, Мексику и Уругвай (там умерла его жена), и даже в Россию. Однако прославился Ф. Холмс в Аравии, и навечно вписал свое имя в историю открытия аравийской нефти.

Полковник Харальд Диксон, английский политический агент на Бахрейне, а потом и в Кувейте, отзывался о Ф. Холмсе как об умном и проницательном человеке, «изумительном собеседнике», знавшем множество анекдотов и увлекательных историй. Занимаясь поисками нефти в Аравии, он, по словам X. Диксона, говорил всем, что прибыл, дескать, на полуостров, чтобы «поохотиться» с сачком на редких аравийских бабочек — «черных адмиралов», «обитателей Эль-Катифа». На что Вайолет Диксон, жена полковника X. Диксона, написавшая интересную книгу о флоре и фауне Аравии, иронически заметила в беседе с ним, что никакие «черные адмиралы», которых он так хотел бы изловить в Аравии, на полуостров никогда и ни с какими ветрами не наведывались. А вот нефтяные пятна в тех местах, которыми он интересуется, возможно, что и в форме бабочек, действительно, проступают. Шутку моей жены, пишет в своих воспоминаниях X. Диксон, инженер Ф. Холмс оценил, и они подружились (14).

Занимаясь бурением артезианских колодцев в Верхней Аравии, Ф. Холмс познакомился и установил доверительные связи с влиятельными советниками правителя Неджда, эмира ‘Абд ал-‘ Азиза Аль Са’уда, и правителя Кувейта, шейха Мубарака Аль Сабаха. Они-то и устроили ему встречу с эмиром ‘Абд ал-‘Азизом, в местечке Эль-‘Укайр (конец ноября-начало декабря 1922 г.), во время конференции по урегулированию пограничных разногласий между Недждом, Кувейтом и Ираком. Конференция эта вошла в историю Аравии принятым на ней решением о создании «нейтральных зон», в том числе между владениями эмира ‘Абд ал-‘Азиза и шейха Мубарака Аль Сабаха. Творец «нейтральных зон» или «территориально-зональных шедевров», как отзывались о них англичане, где предполагалось наличие нефти, — сэр Перси Кокс, верховный комиссар Англии в Месопотамии. Видя, что после пяти дней переговоров они не дали никаких результатов и даже чреваты срывом, сэр Перси Кокс развернул на столе карту, взял в руки красный карандаш и осторожно провел им линию от побережья Персидского залива до Джабаль ‘Анайза, что вблизи трансиорданской границы. Так, одним росчерком карандаша, большая часть территории, на которую претендовал эмир Ибн Са’уд, отошла Ираку. Затем, чтобы успокоить, думается, эмира Ибн Са’уда, он «отрезал» на карте около двух третей земель Кувейта, и отдал их Неджду. В дополнение ко всему вывел на карте еще две так называемых нейтральных зоны — кувейтскую и иракскую. Племена могли свободно наведываться туда, пасти там скот и поить его водой из тамошних колодцев (15).