Так что знал Тухачевский об этом, прекрасно знал. Кстати говоря, когда он в последний раз в рамках негласного сотрудничества между РККА и рейхсверам под псевдонимом «генерал Тургуев» и во главе советской военной делегации побывал в Германии на осенних 1932 г. маневрах во Франкфурте-на-Одере, встречался со многими представителями германского генералитета, те еще с весны того же года восторженно обсуждали между собой блестящие, как им тогда казалось, перспективы стратегии блицкрига, якобы способной вернуть Германии былую славу мировой державы[402].

Разговор между ними на эту тему даже физически не мог не состояться, к примеру, и по такой простой причине. Дело в том, что еще 20 июня 1932 г. Тухачевский опубликовал в «Красной Звезде» статью о стратегии и тактике молниеносной войны при комплексном использовании ВВС и ВДВ совместно с бронетанковыми войсками в операциях быстротечной войны[403].

Если еще и вспомнить, что, как уже отмечалось выше, германский военный атташе в СССР Кёстринг за год до этого, т. е. в 1931 г., однозначно указывал, что взгляды и методы германского генералитета проходят красной нитью через все военные положения РККА, то, очевидно, обе стороны прекрасно знали направленность и ход мыслей друг друга. У них было что пообсуждать между собой, тем более что у Тухачевского, в отличие от еще страдавших от версальских ограничений германских генералов, было куда больше возможностей проверять «свои идеи» на маневрах.

Однако парадоксально, но факт: из Германии «генерал Тургуев», он же Тухачевский, возвратился с высокомерным мнением, что-де командованию рейхсвера не хватает, видите ли, понимания особенностей современной войны![404]

Герры генералы ладошки себе уже поотбивали в восторженных аплодисментах стратегии блицкрига, ничем, к слову сказать, не отличавшейся, как увидим из дальнейшего, от взглядов и концепций Тухачевского и К°, французская разведка с тревогой фиксировала быстрое, но негласное нарастание ударной мощи германского оружия еще в догитлеровский период[405], а советская разведка четко фиксирована все то, что добывала французская, и ясно прогнозировала непосредственный разворот герров генералов лицом к наиглавнейшим элементам этой стратегии[406], а некто «генерал Тургуев» после столь сердечных приемов и банкетов, миль пардон, их мордой об стол? Не хватает, видите ли, понимания современной войны!

…Если это не сознательная дезинформация своего руководства — ведь такое мнение Тухачевский письменно высказал в докладной на имя наркома обороны Ворошилова в октябре 1932 г., — то что это вообще?

Поразительно, что именно после этой поездки в Германию горохом посыпались сведения о подготавливаемом некоторыми советскими генералами военном заговоре против центральной власти, во главе которого стоит тот самый «генерал Тургуев», мгновенно идентифицированный на Лубянке как Тухачевский[407].

Почему это должно было так совпасть, что за этим стояло? К сожалению, ни Артузов, ни тем более Ягода — тогдашние руководители Лубянки — не сочли нужным выяснить и утопили сигналы в недрах своего ведомства, хотя подобные сигналы — о формирующейся в СССР т. н. «военной партии», оппозиционно настроенной к центральной власти, — поступали уже в течение 6 лет — еще с 1926 г.[408]

Обратите внимание на поразительную схожесть позиции Тухачевского с поведением Тимошенко и Жукова перед войной, о чем говорилось выше, — те ведь тоже ничего нового в стратегическом опыте вермахта не видели в упор, а после войны — Сталин виноват?! И еще кто-то да что-то в придачу…

Кто бы объяснил, почему, собственно говоря, столь поразительно высокомерная слепота, с буквально в оторопь вгоняющей «принципиальностью» должна была поражать наших военачальников именно в самые ответственные моменты, когда внешние угрозы достигали своего апогея?

Тухачевского — накануне привода Гитлера к власти в Германии и в условиях, когда по всем разведывательным каналам, изо дня в день нарастал, катился «девятый вал» чрезвычайно тревожной информации из непосредственного окружения германского канцлера фон Папена о стратегических планах восточного похода в целях завоевания территорий и ликвидации коммунистической угрозы»![409]

Кстати говоря, попутно не лишне будет задать и иной вопрос: почему проявление такой высокомерной слепоты должно было проявиться у Тухачевского не только в столь специфической, по указанным выше обстоятельствам, ситуации, но и на фоне ставших известными к тому моменту и откровенно высказывавшихся Троцким прямых намеков на военное поражение СССР, чем он собирался воспользоваться для организации государственного переворота в стране? Так, на прозвучавший именно в то время вопрос известного немецкого писателя Эмиля Людвига о там, когда сторонники Троцкого смогут собраться вместе, бывший патрон Тухачевского, пресловутый «бес мировой революции», не моргнув глазом, заявил: «Когда для этого представится какой-либо новый случай, например, война или новое вмешательство Европы, которая смогла бы почерпнуть смелость из слабости правительства».[410]