Не только мосты, но и проселочные дороги России не всегда выдерживали большую массу немецкого тяжелого танка, что порой весьма существенно затрудняло маневрирование. На фото вверху и внизу — безнадежно застрявший в грязи «Тигр» № 332 из 503-го тяжелого танкового батальона. На лобовой броне корпуса, маске пушки и на ее стволе хорошо видны отметины от попаданий советских снарядов. Курская дуга, июль 1943 года.

15 июля, после того как фельдмаршал Клюге перебросил часть сил из района Понырей навстречу наступавшим советским войскам, в наступление перешел и Центральный фронт. К 17 июля немецкие войска отошли на позиции, которые они занимали к началу операции «Цитадель».

На южном фасе Курской дуги противник перешел в наступление против Воронежского фронта на двух направлениях. Главный удар силами 4-й танковой армии генерал-полковника Г. Гота, в составе которой была тысяча танков и штурмовых орудий, был нанесен в полосе 6-й гвардейской армии на обояньском направлении. Армейская группа «Кемпф» (свыше 400 танков и штурмовых орудий) нанесла удар против войск 7-й гвардейской армии на корочанском направлении с последующим поворотом на север ее основных сил. В первом эшелоне ударной группировки Гота наступали четыре танковые, одна моторизованная и две пехотные дивизии. Вскоре определились намерения противника — прорвать нашу оборону на двух узких участках. На участке Коровино — Черкасское — силами 48-го танкового (3-я и 11-я танковые дивизии, моторизованная дивизия «Великая Германия») и 52-го армейского корпуса. 2-й танковый корпус СС прорывал оборону на участке Задельное — Березов шириной 6 км. В его первом эшелоне наступали две моторизованные дивизии СС совместно с полком 167-й пехотной дивизии. В этот же день для расширения участка прорыва в сторону правого фланга корпуса СС в бой была введена моторизованная дивизия СС «Мертвая голова». Нельзя не восхищаться умением немцев массировать силы и средства на направлениях главных ударов. При общем соотношении в танках 1,1:1 в нашу пользу противнику удалось на участках прорыва в пределах тактической зоны обороны создать пяти-шестикратное превосходство!

Рано утром 5 июля 1943 года пошла в атаку дивизия «Великая Германия». Всего в бою участвовало 268 танков (четыре Pz.II, 12 Pz.III, 51 Pz.IV, три «тигра», 12 огнеметных танков и 184 «пантеры»). Цель атаки — село Черкасское в полосе обороны советской 6-й гвардейской армии — была хорошо укреплена, подступы к ней прикрывались проволочными заграждениями и минными полями. Несмотря на упорное сопротивление частей 67-й и 71-й гвардейских стрелковых дивизий и контратаку танков 245-го отдельного танкового полка, к вечеру село было занято немецкими войсками.

Главным противником немецких танков в первые дни Курской битвы, безусловно, стали мины. В трех эсэсовских тяжелых танковых ротах только 5 июля подорвались на минах девять «тигров»! Больше всего в дивизии СС «Мертвая голова» — пять машин. Естественно, что повреждения от подрыва на мине сводились в основном к разрыву гусеницы, а эта неисправность довольно быстро устранялась.

Тем не менее на какое-то время вражеский танк выводился из боя. О том, насколько серьезной была минная угроза можно судить по донесению командира 503-го тяжелого танкового батальона капитана Каганека от 6 июля 1943 года:

«3-й танковый корпус доложил о потере 13 «тигров» из 14 в одной из рот утром 5 июля 1943 года. Девять «тигров» подорвались на минах. Нужно не менее двух-трех дней, чтобы вернуть поврежденные танки в строй.

Причины столь высоких потерь следующие:

1. С самого начала в нашем распоряжении не было карт с отмеченными на них минными полями, установленных немецкими войсками. Мы располагали лишь двумя взаимно исключающими планами, которые, как выяснилось, были оба неверны. Два «тигра» подорвались на немецких же минах сразу после начала движения. Еще два «тигра» подорвались немного времени спустя, также двигаясь по территории, которую считали чистой от мин.

2. Проход в минных полях был проложен небрежно, поэтому еще три танка потеряли ход, двигаясь по проходу.

Утром 5 июля два грузовика из 74-го гренадерского полка подорвались на минах, двигаясь по дороге, которая считалась не заминированной. Всего более 120 мин было снято там, где никаких мин быть было не должно.

3. Восьмой «тигр» подорвался на мине, установленной противником, несмотря на то что саперы обнаружили это минное поле и давали знаки механику-водителю.

Девятый «тигр» подорвался на мине, когда пытался отразить атаку противника на левом фланге.

Для буксировки одного «Тигра» требовалось как минимум три 18-тонных тягача Famo.

Вопреки первоначальному плану, который предусматривал, что «тигры» будут действовать вместе с гренадерами и саперами, «тигры» двигались впереди гренадер и саперов. К вечеру 5 июля четыре «тигра» находились в 50–80 м от передовых пехотных подразделений.

Восемь «тигров» вышли из строя в течение двух-трех дней из-за беспечности и тактически неграмотного применения. Поэтому мы не можем сейчас использовать «тигры» по их главному назначению — для борьбы с танками и тяжелым вооружением противника».

Причины потерь в первые дни боев в 503-м батальоне описываются и в рапорте от 8 июля 1943 года:

«39 «тигров» приняли 5 июля участие в операции. Еще пять «тигров» прибыли 6 июля. В период с 5 по 8 июля из строя вышли 34 «тигра» и нуждаются в серьезном ремонте (семь были подбиты, 16 подорвались на минах, девять получили механические повреждения). Два «тигра» сгорели и не подлежат ремонту. К настоящему времени удалось вернуть в строй 22 машины. К 12.00 8 июля 1943 года ситуация следующая: исправно 33 танка, восемь нуждаются в ремонте (до 8 часов), два требуют капитального ремонта (более 8 часов), два танка списаны как не подлежащие ремонту».

Танк 503-го тяжелого танкового батальона, подбитый советскими артиллеристами на Курской дуге. Воронежский фронт, 13 июля 1943 года.

Безусловно, кульминацией Курской битвы, во всяком случае на южном ее фасе, стало сражение под Прохоровкой. Целью этой книги не является его подробное описание, так сказать «разбор полетов», однако следует подчеркнуть, что, вопреки традиционному представлению, оно не было встречным. То есть, конечно, в целом вражеская группировка наступала, а 5-я гвардейская танковая армия наносила по ней контрудар. Однако конкретно 12 июля утром встречного танкового боя не получилось. Советские 29-й и 18-й танковые корпуса пошли в атаку в 8.30 утра. Их удар пришелся в основном по дивизии СС «Лейбштандарт «Адольф Гитлер».