— Дался вам всем этот флаг-командор Марр! — раздраженно всплеснула руками Дик. — Никто же ни о чем не узнает!

«Допустим, вашу память я таки откорректирую — а мою потом кто подправит?» — резонно указала на еще одну дыру в авантюрном плане юнги Аран.

— Об этом я не подумала, — поникла девочка, когда я озвучил ей мысль шестисолнечницы.

«Да и вообще, вмешательство в память — дело чреватое! — продолжила сетовать бортмеханик. — Особенно, если нельзя оставлять следов — там по самой грани приходится идти. Чуть ошибешься — и делаешь из человека овощ!»

«Но с чужачкой же у вас получилось?» — напомнил я — нет, не защищая дурацкую идею Дик, просто пытаясь разобраться.

«Так ее, если что, и не жалко было, чужачку эту! Да и как там на самом деле в итоге получилось — только время покажет!»

— М-ня, произвольно менять память довольно опасно! — независимо от Аран высказала тем временем эту же самую мысль и Уняйя. — Но это и не нужно, м-ня! Проще подправить бортовой журнал! — заявила затем она, продемонстрировав нам средний коготь. — М-ня, хитрые пломбы его больше не защищают — значит, вмешательства никто не заподозрит!

— Если ты вдруг не обратила внимания, журнал — тю-тю! — буркнул я. — Раньше нужно было думать!

— М-ня, раньше как раз было нельзя! — возразила фелида. — То есть думать — сколько угодно, а вот действовать — никак, м-ня!..

«Нарушенные пломбы послужили бы “Космокору” ничуть не худшей зацепкой», — пояснила мне былой расклад Аран.

— …А теперь — самое время, м-ня! — закончила между тем кошкодевочка.

— Но бортжурнал же изъят! — порывисто тряхнув косой, поддержала мое недоумения Ксен.

— М-ня, разве он куда-то улетел из системы? Или уже в жадных руках экспертов «Космокора»? М-ня, пока его всего лишь забрал мелкий местный чиновник! При этом сделав за нас главное — сняв пресловутые пломбы, м-ня! Остается пробраться туда, где журнал хранится, и удалить, м-ня, запись о выговоре!

— Ну да, и в самом деле, какой пустяк! — с нескрываемым сарказмом проговорил я.

— М-ня, я справлюсь, — невозмутимо объявила на это фелида. Словно уже к чему-то примериваясь, она несколько раз подряд выпустила и снова убрала тот самый коготь, после чего продолжила: — Но мне потребуется некоторое время на подготовку, м-ня. И напарник.

— Я готова! — тут же упругим мячиком подпрыгнула на месте Дик.

— М-ня, — одобрительно кивнула ей Уняйя.

7. План фелиды

Как не существует в галактике двух абсолютно одинаковых планет, так и не бывает на них двух идентичных космопортов — если, конечно, у нас речь не о базах гохарского военного флота, эти, по слухам, сами королевские офицеры способны отличить одну от другой только по рисунку созвездий в небе. Ну а в числе прочих малых и великих черт, коими друг от друга разнятся космические гавани, далеко не последнее место занимает фирменный сорт пива, что наливают в местных барах. Среди капитанов даже бытует поговорка: типа, такой-то «снял сто хмельных проб» — то есть побывал на сотне цивилизованных планет, не считая родной. Это много, кстати: непоседы, бесконечно коллекционирующие новые миры — и, соответственно, оригинальные пивные сорта — встречаются в космосе не так уж и часто. Обычно после нескольких десятков взлетов и посадок у корабля определяется некий набор привычных, приносящих стабильный доход рейсов, которые экипаж с тех пор стабильно и окучивает, на сторону уже особо не глядя.

Лично у меня космодром Цоллы стал в активе всего лишь седьмым (шесть суверенных планет и гохарская верфь), проб же я до сих пор и вовсе снял только две, на Бака и на Маргоре — верфь по этой части не котируется, как не идет в счет и яннское пиво, которым нас угощала на борту «Евы» даза Мняйя. Потом, на Огуа, мне было совсем не до дегустаций, а в двух мирах, что мы посетили после спешного бегства с ароматной родины Ксен и Брин, просто как-то не сложилось.

Нынешним вечером, с учетом нашей ситуации, мне, наверное, тоже нипочем не пришло бы в голову завалиться в портовый бар — разве что дабы тоску-печаль в алкоголе утопить — но сейчас я был здесь не ради банальной выпивки, а согласно разработанному Уняйей плану. Что, впрочем, не отменяло уже полупустой кружечки пенного (неплохого, кстати), стоявшей сейчас передо мной — исключительно для конспирации, разумеется: сесть у стойки и попросить стакан воды выглядело бы, пожалуй, несколько подозрительно. Благо, платить за «пробу» мне не пришлось (а ведь нечем было бы!): гостю с нашивкой капитана или суперкарго на груди первую порцию тут наливали даром.

Ксен этой приятной привилегией воспользовалась еще днем, посланная сюда фелидой на разведку. Порывшись в сети, кошкодевочка выудила там подробные схемы порта (кажется, взломав для этого пару серверов), но пожелала убедиться, что реальное положение дел им соответствует. И подстраховалась не напрасно: прямой проход к складам непосредственно из бара, значившийся в добытых Уняйей файлах как рабочий, оказался наглухо завален какой-то рухлядью. Однако рядом, за длинным, полутемным и не очень чистым коридором, куда выходили двери туалетов, обнаружился альтернативный путь — его нашей суперкарго любезно показал один местный делец, с которым она познакомилась как раз за халявной кружкой пива. Непосредственно у складов Ксен тоже побывала — под предлогом осмотра предлагаемого к перевозке груза — аккуратно все засняв на свой СИК.

Сама же фелида посетила офис начальника порта, формально — с жалобой на изъятия бортжурнала «Евы»: мол, среди прочих записей там есть такие, обнародование которых нанесет ей, как представителю дружественной человечеству расы, непоправимый ущерб. Валд Шер иль Космо Уняйю терпеливо выслушал, но все, что в итоге обещал — передать ее возражения эксперту «Космокора».

— Поймите, даза, моя функция тут — чисто техническая! — вкрадчиво заявил чиновник кошкодевочке. — Убедиться в сохранности пломб, изъять журнал, запереть в сейф, — кивнул он на черный металлический шкаф в углу своего кабинета, — и передать потом представителям корпорации! Все остальные вопросы — к ним, не ко мне!

— М-ня, это невыносимо и неприемлемо! — патетически провозгласила фелида, уже благополучно узнавшая все, что ей требовалось, но вдохновенно доигрывавшая роль разгневанной инопланетянки до конца. — Клянусь Даром, я буду жаловаться Конклаву