Шакал прикоснулся к анализатору, и тот высветил цифру «0».

— Это значит, что ты простой человек?

— Нет. Это значит, что я ещё большая аномалия, чем кто-либо в этом городе. У простых людей магопотенциал от 10 до 20, но про нулей в инструкции к пользованию ничего не написано.

— А эти цифры… это что? — влезла со своими вопросами Алиса.

— Уровень медихлориан в клетках организма, — пошутил Шакал.

— А эти меди… как их там. Они кто?

— Симбиотические микроскопические существа, живущие в наших клетках и отвечающие за связь с силой, — продолжал издеваться над девушкой Шакал.

— Ух ты, правда?

Шакал отвесил себе фейспалм.

— Нет, блин, кривда! Алис, я понятия не имею, что он замеряет, так как я эту бандуру не изобретал. Важно лишь то, что сейчас боевые отряды Истинного проверяют чиновничий аппарат в поисках затаившихся магов. А когда они закончат, недели через три, в столице будет переворот, короля свергнут и, скорее всего, патрули с такими штучками будут ходить уже по улицам, и подполью ничего не останется, как сдохнуть с честью в последнем бою.

За столом повисла тишина.

— Что за переворот? Откуда ты о нём знаешь?

— Я не знаю, я прогнозирую. Через три недели церковники окончательно додавят тех, кто мог им сопротивляться. Я не знаю, каким образом они держат короля на крючке, но что-либо делать уже поздно. Я сегодня ушёл в двухнедельный отпуск. Завтра-послезавтра доберутся до нашего отдела. Если и не поймут, то очень заинтересуются. Как только закончат с чиновниками, возьмутся за их семьи. Будет это до переворота или после — это не так важно. Важно то, что уйти нам надо до начала переворота.

— Почему?

— Всё очень грамотно организовано, они не дураки, хоть и фанатики. При перевороте обычно блокируются коммуникации, а значит — порты, дороги, средства связи города Торрент будут заблокированы, чтобы лоялисты короля не смогли позвать на помощь. У церковников есть флот. Я не знаю откуда, но он есть.

— Хочешь уйти по воде?

— Да, на суше у нас нет шансов. Но вода — наш единственный способ. Город накрыт магокуполом. Если мы уйдём по суше, то за нами сразу бросится погоня на геликоптерах. Уйти от них по земле нереально, но на воде у нас есть шанс. Купол имеет круглую форму, и, если по суше он проходит практически вплотную к городу, то в море его граница будет в пятнадцати километрах от города. У нас будет фора: если мы сможем пару дней бегать от геликоптера на весьма быстроходном судне, есть шанс, что они нас потеряют.

— Слишком много «если», Шакал.

— Другого плана у нас нет. Я бы попытался договориться с церковниками, но они взяток не берут ни в каком виде, чёртовы фанатики. Но есть ещё один вариант.

— Какой?

— Бросить Алису и безопасно покинуть город, купол не реагирует на слабосилков. Тысячи людей так и проживают свою жизнь, даже не догадываясь, что они маги. Если бы купол реагировал на всех потенциальных магов, то у государства не хватило бы человеческих ресурсов, чтобы переловить всех.

Алиса побледнела, Ванесса посуровела.

— Исключено. И чтобы таких предложений я от тебя больше не слышала.

— Самому не нравится, но это логика.

— Думай, Шакал, думай, ты у нас голова. Что будет с магами после переворота?

— Их всех поработят. Маги — слишком ценный ресурс, чтобы им разбрасываться или устраивать геноцид. Есть десятки способов порабощения — от заклинаний зомбирования и печатей повиновения до ошейников-убийц, отрывающих голову. Но, в любом случае, ещё две недели мы можем спокойно разгуливать по городу. Я рекомендую вам завершить свои дела. Алиса, не вздумай прощаться с родителями. Да, я знаю, что ты тайно посещала их. Не знаю, как ты убедила родственников не вызывать патруль, но сейчас это слишком рискованно.

— Хорошо, — буркнула девушка. Осознание того, что Шакал только что предложил бросить её на произвол судьбы, подавляло.

— А ты чем займёшься, Ванесса?

— Ты сегодня необычно любопытен.

— На это есть повод, — Шакал кивнул на анализатор. — Я должен знать о ваших планах, чтобы свести риски к минимуму.

Ванесса немного помолчала и постучала указательным пальцем по столу.

— Мне надо предупредить деда.

Глава 106 ок

Со странным чувством Ванесса возвращалась в дом деда. Последнюю их встречу нельзя было назвать приятной. Она сказала, что уходит навсегда, и вот она здесь. Думала ли она, что простила Адома? Думала. И не простила. Но за этот год чувства ненависти притупились и ослабли. Да и не могла она после всего, что дед сделал для неё, уйти, не предупредив. Деда она помнила ещё маленькой девочкой и, несмотря на предательство, любила. Но и ненавидела. Странный когнитивный диссонанс нашёптывал развернуться и бежать от старого дома, но девушка понимала, что это всего лишь инстинкты и их надо перебороть.

Когда она приближалась к дому деда, то замечала, какой дом был запущенный. Двор вокруг дома зарос травой и кустами; сейчас они уродливыми ветвями цеплялись за одежду Ванессы. Только небольшая вымощенная камнем дорожка всё ещё держала натиск растительности. Похоже, дед уволил садовника. Потом стало ясно, что он уволил не только садовника, но ещё и дворника, уборщика, горничных… Дом был запущен и походил на заброшенный: весь в пыли и грязи, на крышу намело веток, а некоторые окна были заколочены.

Ванесса подошла к двери и оттянула специальный молоточек, встроенный в дверь, а потом отпустила. Молоточек звонко дзынькнул о наковаленку. Внутри наковаленка имела форму рупора, поэтому звук усилился многократно. Дверь отворилась, и глазам Ванессы предстал пожилой сгорбленный мужчина с носом картошкой, седыми соломенными волосами, с причёской в стиле «взрыв на макаронной фабрике» и очками на крайне толстой линзе.

— Здравствуйте, маленькая хозяйка, — сказал мужчина, когда его улыбка обнажила рот, в котором не хватало зубов.

— Юрген? — удивилась Ванесса. — А ты как тут оказался?

Юргена она знала очень давно. Когда-то он работал у Адома дворецким, потом уволился из-за каких-то семейных причин, и долгое время о нём ничего не было слышно. И вот он опять здесь.

— Ну как, не могу же я бросить господина Адома в одиночестве, — всплеснул руками Юрген.

— Но где все? Где прислуга?

— Он всех уволил и пожертвовал все свои средства на благотворительность, так что прислугу содержать больше не на что.

— Он больше не практикует?

— Нет, маленькая хозяйка, просто сидит целыми днями возле камина и смотрит на огонь.

— А почему ты здесь, если ему нечем тебе платить?

Большие глазные яблоки в очках и без