— Один из ребят уронил фен на пол в раздевалке возле душевой. Произошло короткое замыкание. Тебя, Макса и еще двух ребят с секции ударило.

— Что ты говоришь? — нервно прокричал Егор. — Что ты говоришь? Вчера обрубило всю линию в городе. Тренировка сорвалась. Мы шли домой с Максом, как болваны, в темноте… Снег сумасшедший шел… Где Максим?

— Сынок, то, что мы с мамой говорим — это правда. У тебя видимо шок от сильного удара. Вас с Максом задело больше всех, так как вы стояли ближе. Также ударило еще двоих мальчиков, но они обошлись потерей сознания и сотрясениями. А у вас была остановка сердца. Мы с мамой чуть не потеряли тебя.

Глубоко и тяжело вздохнув, отец продолжил:

— Но произошло большое горе. Максима не удалось спасти. Исход был летальным.

В палате зазвенела немая тишина, словно от взорвавшейся рядом мины.

С того момента прошло уже два месяца. Егор больше никому не рассказывал о случившемся. В этом не было смысла, так как официальная версия кардинально расходилась с тем, что он видел и чувствовал. В лучшем случае решили бы, что он просто тронулся умом. Кажется, он и сам так думал.

Раз за разом он прокручивал воспоминания у себя в голове, и не мог найти никакого ответа. И если все это не было сном, то становилось только хуже.

Самым страшным предположением Егора было то, что из того места, в котором они оказались, удалось выбраться только ему, а его друг так и остался в той тьме, на том жутком пути. Эти мысли больше никогда не оставят его.

Бассейн закрыли, а по этому факту завели дело о неправильной планировке душевых. Максиму было четырнадцать лет.