- Ничего мне точить не требуется,- важно сообщил толстый констебль с видом человека, у которого никогда ничего не тупится.- Вчера в пять часов вечера вы ведь были здесь, так?

- Ну… эээ… я…- замялся точильщик, опасаясь что-либо признавать, но и не решаясь при этом все отрицать.

- В одной из квартир наверху было совершено преступление.

- Я… я ничего не делал! Это был не я!

Констебль Бэнкс поднял руку в белой перчатке, прерывая его:

- Полиции известно, что это были не вы, поскольку вы сидели за своей этой скрежеталкой-тарахтелкой. Но вы должны были что-то видеть. Преступник скрылся через подъезд. Он должен был проскочить мимо вас.

- Я ничего не видел,- промямлил мистер Брури.

- Ну разумеется.

- Нет, сэр, правда! Пять часов, говорите? Я тогда был сильно занят. Точил ножи и крюки. Да тут и не особо отвлечься можно – поднимешь глаза и… хвать!

Мистер Брури продемонстрировал два сточенных почти до самой кости пальца на левой руке. Зрелище констеблю показалось отвратительным, и он поморщился.

- Так что, как я уже сказал, я ничего не видел,- начал было точильщик, но тут же поспешно добавил, отметив растущее негодование служителя закона: - Но, может, мистер Перабо что-то видел! Да! Я ведь ему ножи с крюками точил. Он стоял вот прям, где вы сейчас стоите. Ну, может, не прямо там, а чуть левее…

- Мистер Перабо?- Констебль записал имя в свой блокнот.

- Да, отставной моряк. Живет в Клетчатом переулке, это тут за углом…

Не став терять время, констебль Бэнкс встал на подножку самоката и покатил к мистеру Перабо. Он быстро нашел указанный точильщиком адрес, прислонил к ржавому гидранту свое служебное средство передвижения и постучал в дверь. Толстяк бесцеремонно заглянул в окно, но не увидел ничего, кроме клетчатых занавесок.

- Кого это там принесло приливом, а?- раздался хриплый возглас, и дверь распахнулась.

На пороге стоял широкоплечий бородатый мужчина в черных штанах и рубахе с закатанными рукавами; под левой подтяжкой была зажата свернутая трубочкой газета, под правой – кисет. Все лицо мистера Перабо было сильно обветрено, оно растрескалось, как старый пень. Кустистые брови отставного моряка, казалось, просто не умели не хмуриться, а стоило ему увидеть полицейского, как к весу его и без того тяжелого, как якорь, взгляда, будто добавился еще и вес якорной цепи.

В Тремпл-Толл к представителям полиции обычно относились почтительно или, вернее, со страхом. Но такие вот типы, закаленные морем, штормами и боцманскими «кошками», не испытывали никакого трепета перед безжалостными синемундирными блюстителями закона.

- Чего надобно?- спросил мистер Перабо.

Констебль Бэнкс поджал губы и перешел сразу к делу:

- Мистер Перабо?- Отставной моряк издал что-то неопределенное, и толстый полицейский продолжил: - Вчера, в пять часов вечера, в квартале отсюда было совершено преступление. Вы были замечены поблизости от того места.

- Эй-эй-эй.- Мистер Перабо упер волосатые кулаки в бока.- Давай только без качки, флик.

- Качка еще не началась,- угрожающе проговорил констебль, ненавидевший, когда его называли фликом.- Есть свидетели, утверждающие, что вы точили свои ножи и крюки у подъезда дома номер двенадцать. В это время в одной из квартир на этажах была совершена кража.

Как и все отличающиеся крайней грубостью натуры люди, отставной моряк плохо умел скрывать свои эмоции. И у него на лице тут же появилось признание того, что он прекрасно понимает, о чем речь.

- Не понимаю, о чем речь,- тем не менее заявил он.- Меня вам за это не причалить.

- Мистер Перабо, я бы не советовал вам юлить и извертываться.

- Хе-х! Думаешь, боюсь каталажки? Я, было дело, семь лет отсидел на гауптвахте, что мне ваши уютные фликовские апартаменты!

И тут констебль Бэнкс проявил недюжинную хватку, наблюдательность и напор. У него появилась идея.

- Нет, мистер Перабо,- угрожающе сказал он.- Я просто пойду и сообщу вашей супруге, что вы вечером ходили в паб. Вряд ли она так уж этому обрадуется.

Отставной моряк испуганно поежился. Его взгляд переменился – из него ушла былая уверенность – было видно, что констебль попал в самую цель.

Бэнкс сперва даже не поверил, что его блеф сработал. Он сделал ставку на то, что раз мистер Перабо моряк (пусть и бывший, сути это не меняет), то он частенько проводит время в пабе. При этом он оценил занавески в окне, которые были выстираны, выглажены и накрахмалены, – полицейский сделал вывод, что это работа женщины, которая привыкла держать дом в чистоте и порядке. Еще он предположил, что жена у мистера Перабо злобная, как и у большинства моряков, и что вряд ли она поощряет его посещения паба. Что ж, он был весьма близок к истине.

- Ну да,- хмуро процедил мистер Перабо.- Я видел кое-что. Чудны́м мне это показалось, знал, что не поверит никто, вот и не болтал особо.

- Что именно вы видели? Вора?

- Можно и так выразиться. Это был какой-то отвратительный коротышка, совсем крошечный. Такой примерно.

Мистер Перабо нешироко развел руки, и констебль Бэнкс тут же записал в свой блокнот: «Примерно 1,5 фута».

Отставной моряк продолжал:

- Он был одет в костюм, а на голове его был маленький цилиндр. И это был не карлик какой-нибудь или ребенок, нет. Это была какая-то уродливая тварь с длинным носом и мелкими цепкими глазками. Оно как зыркнуло на меня, так у меня все внутри похолодело. А после рвануло вдоль дома, и двигалось это существо довольно быстро притом, что кукла, которую оно волочило, была больше него самого. Коротышка направился в сторону Сиротского моста. У моста его поджидал какой-то тип.

- Что еще за тип?- оживился Бэнкс.

- Не знаю, обычный тип. В пальто и котелке. И зонт подмышкой.

- Действительно, самый обычный тип,- проворчал констебль.

- Я его заприметил еще как только отдал ножи с крюками мистеру Брури. Он стоял там и все пялился на меня. Ну, я думал, что на меня. Это потом я понял, что он своего этого мелкого высматривал.

- Что было дальше?

- Коротышка подбежал к нему, отдал куклу и взял что-то взамен. Какую-то бумажку.

- Что еще за бумажка?

- Да мне откуда ж знать? Может, заплатил ему этот тип, может, еще что… В