– Помнишь наш разговор четырехлетней давности с Камилем… Его друг-татарин Камиль Ахметович и Юрий Васильевич вместе дуплетом выставились на вакансию академики…

– И что место одно вакансии?

– Нет, два вакантных места, но там много сильных претендентов… Каждый голос академика «за» склоняет к жизни или погибели соискателя…

– Понял… Когда Юрий Васильевич к себе приглашал?..

– Я тебе перезвоню… Ты на месте?..

– А где мне быть, лекция прочитана, лабы проведены, студенты отпущены, аспиранты пашут под руководством и присмотром микро-шефа…

– Скоро сам макро-шефом станешь, Иван…

– Твоими бы устами да мед пить, Владик…

В кабинете, куда пригласил Ивана Владик, кроме Юрия Васильевича и Владика присутствовал и улыбчивый разбитной Шурик, замзав кафедрой, бывший аспирант членкора и бывший секретарь комитета комсомола института. Сразу после защиты диссертации кандидат физмат наук, как у них шутили «кейфоман» Шурик дважды подавал свою заявку на премию Ленинского комсомола, пользуясь своими связями в ЦК ВЛКСМ, надеялся стать лауреатом, но дважды не срасталось. Тогда сколотили «трио бандуристов» с акустически электронщиком Шуриком, микро-электронщиком-технологом Гришей Фуксиным и «глухим теоретиком по твердому телу» Витей Рыжиковым. Все бандуристы, соискатели премии комсомола, были старыми приятелями Владика и Ивана. Лихое и шустрое «трио бандуристов» по случаю выигрыша премии комсомола 1978 года закатили знатный банкет в ресторации «Праги», куда были приглашены и Владик с Иваном в качестве статистов из хора. Знамо дело, роль солиста на триумфальном банкете исполнял завкафедрой и злой гений Вити Рыжикова, знаменитый Очевидное и Невероятное. Из всех залов «Праги» сбегался возбужденный народ поглазеть на самого телеведущего Очевидного и Невероятного…

Владик тогда сказал Ивану:

– Не сглазили бы нашу знаменитость, не стряслось бы невероятное на фоне очевидного и криминального…

Как в воду глядел проницательный Владик. Уже после утверждения в ВАКе работы Ивана, через семь лет после памятного «комсомольского» банкета в «Праге» случилось покушение на Очевидного и Невероятного. Работающий под Раскольникова или Меркадера таинственный реставратор, «сумасшедший из Ленинграда» с туристическим топориком напал на лектора-профессора во время перерыва в лекции по общей физике. Только лектор вышел из аудитории, как дважды получил удар сзади обухом топорика по голове. Только Очевидное и Невероятное оказался не лыком шит, топорик был вырван, милиция была вызвана, нападавший был схвачен. Жертва Очевидного и Невероятного была экстренно по скорой помощи госпитализирована в нейрохирургическое отделение больницы Боткина. Владик, удивленный шумом около Большой Физической аудитории, оказавшийся неподалеку от места преступления, уверял, что окровавленный лектор держался мужественно, а преступник, работавший под Раскольникова и Меркадера, оправдывался: «Я же только пошутить, попугать хотел. Ударил обушком топорика. Хотел бы убить, ударил острием посильней и поточней – наглухо». Сострит странно Витя в новых временах: «Блеф-покушение на шефа и отказ его двигать меня по карьерной лестнице, вероятно, более чем очевидны».

Действительно, ставший доктором физмат наук в 29 лет, «глухой теоретик» по физическим процессам в твердом теле Рыжиков, ушедший доцентом-доктором с кафедры Очевидного и Невероятного, будет процветать профессором с кучей очных и заочных аспирантов, заведующим теоретическим отделом в отраслевом институте Физических проблем МЭП Зеленограда.

А тогда глухой осенью 1984-го Иван Николаевич был более чем удивлен приглашением для доверительного разговора с уважаемым и авторитетным членкором, специалистом номер один в стране в области акустоэлектроники, заведующим институтской кафедрой полупроводниковой электроники. Но судьба независимого исследователя жизни с младых ногтей приучила Ивана к самым неожиданным контактам, от которых было глупо и бессмысленно уклоняться, когда проглядывался живой интерес к личности исследователя. Входя в кабинет членкора, вспомнил, как получил первый неожиданный комплимент от Юрия Васильевича после его аспирантского доклада на секции институтской конференции: «за красивое дифференциальное уравнение второго порядка, описывающего динамический эффект вытеснения тока к краю эмиттера в тонкослойных интегральных транзисторах».

Тогда молодой 36-летний профессор Юрий Васильевич, возглавивший кафедру, только что приехавший из Англии со стажировки, великолепно владеющий английским языком, неожиданно спросил с ироничной улыбкой:

– Вы это сами придумали название проблемного эффекта «Crowding effect»? Красиво поэтически переводится – эффект столпотворения…

– Нет, название перешло из статического рассмотрения вытеснения на постоянном токе. Мне удалось одним из первых получить аналитическое решение динамического эффекта вытеснения при подаче входного импульса и высоких плотностях постоянного тока… Численным моделированием статико-динамического эффекта тока удалось синтезировать набор редуцированных моделей по критерию точность-сложность для адаптированного расчета приборов и схем на БЭСМ-6…

– Одним из первых или первым, коллега?

– Первым, профессор…

– Поздравляю. Хотя это ваше достижение было бы гораздо интересней зеленоградскому членкору Камилю Ахметовичу, чем мне, не узкому специалисту в теории и технологии интегральных биполярных транзисторов… Но красоту вывода дифференциального уравнения и методов решения его аналитически и численно оценил – поздравляю…

Потом при нечастых личных встречах Иван Николаевич и Юрий Николаевич всегда приветливо улыбались друг другу и обменивались крепким дружеским рукопожатием. Владик оценил расположение к Ивану его шефа, пробившегося в членкоры в 1979-м. Сказал как-то с улыбкой:

– У нас доступ к телу всех желающих и страждущих Юрия Васильевича с некоторых пор осуществляет лауреат премии Ленинского Комсомола Шурик Стаканыч. Но ты к телу мог идти бы без слова Шурика…

– Зачем без нужды идти, суетно толкаться у обремененного заботами тела?..

– Между прочим, когда-то Вите Рыжикову зеленый свет с докторской диссертацией открыл именно Юрий Васильевич. Ведь тот защищался на общем институтском совете, в 1976-м еще не существовало специализированных советов по рассмотрению диссертаций. Вот ректор, председатель Совета Олег Михайлович и поручил от Совета тогда Юрию Васильевичу детально и принципиально первым ознакомиться с работой Вити. Тот встал на рога, мол, всегда подозрительно, когда до тридцати лет физики выходят на защиту докторской… А потом оттаял, его мнение было одним из решающих, если не решающим… Ведь Очевидное и Невероятное был категорически против работы своего доцента, поскольку сам защитил докторскую только в 34 года в Дубне по не столь актуальной тогда, да и сейчас, теме «Микротрон». Сам понимаешь, без трубного гласа академика-отца Очевидного и Невероятного, ни Олег Михайлович не стал бы ректором, ни сын бы его не получил сразу после защиты кафедру общей физики…

В своем кабинете улыбчивый Юрий Васильевич встретил Ивана и Владика, держа в руках увесистый том материалов японской конференции по твердотельной электронике, и радостно, подмигнув, воскликнул:

– По нашей теме с Шуриком здесь кот наплакал… А вот для вас, Иван Николаевич здесь мировая сенсация нынешнего года на века: уникальные сверхсамосовмещенные технологии тонкослойных интегральных структур с рекордным быстродействием… Ознакомьтесь с чудом японской фирмы…

Буквально через несколько минут поверхностного ознакомления с трудами конференции Иван выдохнул:

– Классный на редкость материал… Когда это все докладчики в виде статей, книг и