- Снимай штаны,  - она отступила, готовая наслаждаться шоу.– Сделай это немедленно, и все будет в силе.

- Какого черта он делает там? – риторически рявкнул Эдриан,он не ожидал ответа от своего соседа по комнате. С другой стороны, можно былобы бросить Эдди в багажник Лексуса и попытаться получить хоть какой-то ответ.Хотя более вероятно, ангел бы просто моргнул и выбил дверь седана лишь однимсвоим большим пальцем на ноге. Честно говоря, фигня в стиле прочной-тишины уженачинала раздражать.

- Прошло два часа. – Он остановился у подножия кровати, накоторой развалился Эдди. – Алло? Ты следишь за всем? Или ты собираешьсяпроспать весь этот раунд? – Красные глаза пристально смотрели на него.

- Я не сплю.

- Медитируешь? В любом случае.

- Я не медитирую.

- Прекрасно. Психически манипулируешь энергией?

- Твое нарезание кругов скоро вызовет у меня головокружение.Это – отклонение головокружения. – Он не купился на это.

- Я убью тебя, если ты не начнешь хоть изредка волноваться.

- Кто сказал, что это не так?

- Я, - Эдриан провел своим взглядом вниз по длинному телусвоего приятеля. – Я испытываю чертовски сильное желание взять дефибриллятор иударить им по твоей заднице.

- Что я должен делать, скажи? Он вернется назад, когдазакончит.

Образ Найджела собиравшегося наклонится свыше к Джиму, этоединственное что приходило на ум Эдриана: интересно, если что им нужно будетпланировать поминальную службу. Этот архангел там мог играть в это время вкрокет или же поло, но это совсем не значит, что он не мог обрушиться на парня– да и Джим ушел отсюда с целой кучей самоубийственных мыслей.

Быть может, ублюдок, получил то, что искал.

Эдриан начал снова ходить, но в номере было слишком маломеста. Он уже предполагал, что мог бы спуститься в бар по-сосодетсву, когдауслышал скрип. Как будто кто-то сел на кровати. Или открыл и закрыл что-то.

Быстрым движением дотянувшись до спины, Эд достал свойкристальный нож. Если бы это был всего лишь человеческий взлом, чтобы украстьноутбук, то он не понадобится. Но если же Девина наслала к ним миньона илидвух, чтобы отвлечь их внимание, то оружие, несомненно, пригодится. Приоткрывдверь на дюйм или два, он прислонился к краю. Черная рубашка вылетела изванной. Затем пара убитых джинсов. Ботинок. Второй.

Душ включился, а затем раздалось шипение, словно Джим залезпод воду, не дождавшись пока вода нагреется. Дерьмо. Он был не только уНайджела, если вообще был.

Убрав кинжал, Эдриан раскрыл широкой дверь, заходя внутрь исел на постели другого ангела. Бог знает, не было никакой причины по который онвернулся весь ободранным прямиком под горячую воду после того как встретился сархангелом. Бедный ублюдок должно быть был у Девины, и никому не нужно строитьдогадки, чтобы выяснить, что произошло.

Слушая звуки, как Джим смывает с себя вонь демона, Эдрианустал до такой степени, что его зрение стало размытым от истощения. Это былпуть спасителя? Быть там. Делать это.

Потерять свой рассудок из-за этого.

Это было тем, что делала Девина. Она получала вас. Хотя, вначале, вы наверно думали, что у вас все под контролем? В конечном же счете,то, что она делала с вами, все те причины, которые звучали в здравом уме,уносятся прочь, когда она проберется внутрь вашей кожи. Это было, то как онаработала, и она значительно преуспела в этом.

Когда Джим, в конце концов, вышел из ванной, он остановилсяс полотенцем, протянутым через спину, одна рука вверху, другая внизу. На егобедрах и животе были царапины, а его член висел так, как если бы его жестокоиспользовали и оставили умирать.

– Она собирается съесть тебя живьем, - сказал Эдриан.

Ангел, на чьих плечах лежало спасение всех и вся, покачалголовой. – Она будет в аду.

- Джим…

- Она расскажет нам, кто эти души. – Джим завернул полотенцевокруг беде. – Мы встретимся с ней завтра утром.

Святое. Дерьмо. – Подожди, так она не дала тебе информациюсразу?

- Завтра утром.

Эд лишь покачал головой: - Она играет с тобой.

- Я устрою ей шоу. И она скажет. Поверь мне.

- Она не такой уж надежный источник. Это не путь к победе.

- Так что же тебе больше понравились результаты последнегораунда?

Хорошо… черт.

Джим подошел к своему черному спортивному костюму и потянулустало пару. Когда он отвернулся и натянул на свою огромную массу футболку срисунком кладбища Грим Рипер, который исказился, а затем снова восстановил своюформу. Может быть Джим был жестче.

Какой бы он не получил удар, Эд должен был признать, что онпродолжал стоять даже на паром своего трупа. Но если бы парень мог вынести всеэто… мог ли и он как-то вынести подобное…, тогда бы у них было бы лучшее оружиев этой борьбе, поскольку демон держал парня в тисках. Это плохо.

Джим подошел к джинсам, которые он выбросил из ванны иобыскал карманы. Отойдя снова, в его руках был сложенный квадратом лист бумаги.

Его руки немного тряслись.

Когда парень начал тщательно отряхивать листок, даже притом, что на нем не было никакой пыли, Эдриан протер свое лицо и пожелал, что наего голову свалился Лексус: Он, черт возьми, прекрасно знал, что на этом листкедолжно быть статья о той девушке, что они нашли висящей над ванной Девины –девственницы, который был так одержим Джим. Упертая задница, подумал Эд.

Они были в дерьме.

Они быль по уши в дерьме.

Век проснулся у себя на диване в гостиной. Со своего родасюрпризом, потому что он был не один.

Протерев глаза от яркого весеннего солнечного света, он былпоражен своим желанием спать ближе к офицеру Райли, настолько, что он притащилсюда свою постель.

Сев, он выглянул на улицу. Машины не было, и он задалсявопросом, когда же она уехала. Последний раз, когда он проверял ее в четыреутра, она все еще была там.

Потянувшись, его суставы захрустели. Отфильтровав детали тойночи, он инстинктивно держался подальше от части, связанной с мотелем «Монро иСьюит». Он итак уже чувствовал себя как в аду, и совсем не хотел добавлять ковсему прочему еще и чертову головную боль – не то, что стоит раскачивать.

Встав, ему пришлось перестроить свою восставшую эрекцию,которая добавлялось к списку того, что он старательно игнорировал. У него былоощущение, словно у него был довольно грязный и совершенно незабываемый роман сним и его внутренней тенью. Что же касалось его грубой езды… он был главнымобразом одет, она же была совершенно голая –