Она все еще ждала доказательств того, что же произошло натом месте, однако она уже догадывалась о травмах Кронера. В этих лесах быломного койотов. Медведей. Разнообразие всяких диких кошек. Шансы были достаточнобольшими, что парень, шедший с ароматом засохшей крови на одежде, мог быть слегкостью рассмотрен как завтрак Хеппи Мил кем-то с четырьмя лапами. Век вполнемог пытаться вмешаться, и отброшен в сторону. В конце концов, он постояннопотирал виски, словно они у него болели, и как не мало известно, травма головычасто вызывает краткосрочную потерю памяти.

Отсутствие вещественных доказательств, против него, такжеподдерживает эту теорию.

И тем не менее…

Боже, этот его отец. Нельзя было не учитывать его.

Как и любой другой студент системы уголовного правосудия,она изучала Томаса ДелВеччио-старшего в рамках своего курса, но кроме того онатакже потратила много времени на него на психологических курсах. Отец Века былклассическим серийным убийцей: умный, хитрый, совершенный в своем «ремесле»,совершенно безжалостный. И тем не менее, просмотрев видео с его допросами вполиции, она наткнулась на красивого, убедительного и приветливого человека.Шикарного. Совсем не похожего на монстра. Но опять же, как и большинствопсихопатов, он создал свой собственный имидж и поддержи

вал его с осторожностью. И он был достаточно успешен в этом,как и в профессии дилера древностей, его творения были именно тем, что сделалиего надменным, занимающим высокое положение в мире денег и привилегий полностьюсамо обеспеченного. Он пришел из ниоткуда, но он умел очаровывать богатыхлюдей, и также имел талант выезжать за границу и возвращаться оттуда с древним артефактами,статуями, которыми были крайне востребованы. Пока его убийства не всплыли наповерхность и его деловая практика не была взята под контроль, но и по сей деньникто и понятия не имеет, где он находил все эти вещи – будто у него быласкрытая сокровищница с кладами где-нибудь на Ближнем Востоке. Он, конечно же,не помог властям разобраться в этом, но что он собирался делать с этим? Он ужебыл в камере смертников.

Не слишком далеко, по-видимому.

То, что случилось с матерью Века…

Стук в окно рядом с ее головой был подобен звуку выстрела,менее чем за один удар сердца, она выхватила оружие и направила в сторону окна.

Век стоял рядом с ее автомобилем, волосы на его руках былимокрыми и слегка поблескивали в свете уличных фонарей.

Опустив оружие, она опустила с проклятием окно вниз.

- Быстрые рефлексы, офицер, - пробормотал он.

- Хотите получить пулю, детектив?

- Я позвал вас по имени. Дважды. Вы были задумчивы.

Благодаря тому, что она увидела в той ванной комнате, егофланелевая рубашка и академические штаны, было просто выдающейся сменой одежды,больше относящейся к тому типу неудачников, которые не станут сопротивляться,если вы их толкнете или оскорбите. Но разве она не видела подобное каждый свойпоход в продуктовый магазин? – Вы все еще хотите получить мою одежду? – сказалон, поднимая вверх мешок для мусора.

- Да, спасибо, - она взяла мешок через окно и положила вещина пол. – Обувь тоже?

Он кивнул и сказал: - Могу ли я принести вам кофе? У меня нетак много всего на кухне, но думаю, я смогу найти чистую кружку и сделать его.

- Спасибо. Я в порядке.

Создалась пауза. – Есть причина по которой вы не смотритемне в глаза, офицер?

Я просто видела тебя голым, детектив. – Вовсе нет. – Онапристально посмотрела в его глаза.

- Вы должны зайти внутрь. Здесь холодно.

- Холод не беспокоит меня. Вы собираетесь, находится здесьвсю ночь?

- Зависит…

- От того буду ли я, я прав?

- Да.

Он кивнул, затем оглянулся, так, словно они были соседями,болтающими о погоде. Такой спокойный. Такой уверенный в себе. Точно такой же,как и его отец.

- Могу ли я быть честным с вами? – сказал он резко.

- Лучше бы им и быть, детектив.

- Я все еще удивлен, что вы отпустили меня.

Она провела рукой по рулю, - Могу ли я быть честной с вами?

- Да.

- Я отпущу вас, потому что действительно не думаю, что этосделали вы.

- Я был там и на мне была кровь.

- Вы вызвали девять-один-один, вы не оставили его, и такаясмерть слишком кровава, чтобы ее совершить…

- Может быть, я все очистил.

- Насколько я видела, в лесу не было душа.

 Не. Думай. Снова. О. Нем. Голом.

Когда он снова начал трясти головой, собираясь оспорить ееслова, Райли оборвала его. – Почему вы пытаетесь убедить меня, что я не права?

Это заставило его замереть. По крайней мере, на данныймомент. Затем он сказал низким голосом: - Чувствовали бы вы себя вбезопасности, запертой со мной в одном помещении?

- Почему бы и нет?

В первый раз, на его холодное выражение лица прилиласькровь, отражая хоть какую-то эмоцию, и ее сердце остановилось: В его глазах былстрах, словно он не доверял самому себе.

- Век, - тихо сказала она. - Есть что-то, чего я не знаю?

Он скрестил руки на груди, его вес прошелся туда и обратнона его бедра, как будто он размышлял. Затем он зашипел и потер висок.

- Я ничего не знаю, - пробормотал он. – Послушай, нам обоимбудет на пользу, офицер, если эта пушка всегда будет рядом. – Он развернулся и,не оглядываясь, пошел обратно через дорогу. Только сейчас она заметила, что онбыл без обуви. Смотря через окно, она наблюдала, как он зашел в дом и закрыл засобой дверь. Затем во всем доме погас свет, за исключением коридора второгоэтажа.

Отрегулировав свое сидение, опустив его вниз, она смотрелана все эти окна. Вскоре после этого, массивная тень вошла в гостиную, или,скорее, больше похожее на перетащившее что-то? Может быть что-то вроде дивана?Затем Век сел, и его голова исчезла, так, словно он раскинулся на чем-то.

Это было почти так, будто они спали бок о бок. Ну, заисключением стены дома, участка неряшливого весеннего газона, тротуара, дорогии стальной клетки ее Крауна Викториа. Верх сидения Райли переместился вниз, полностьюзавися от уровня наклона ее головы. Она не устала, и не волновалась по поводутого, что может заснуть. Она была в курсе всего происходящего в темном салонеавтомобиля.

И все же она протянула руку и ударила по кнопки блокировкидвери.

Так на всякий случай.

Девина скиталась взад вперед по холодному бетону, двигаясьпри этом отнюдь не по прямой, а скорее по кривой. Противоречащее тиканье рядомстоящих часов заглушалось цоканьем каблуков ее лабутенов.