Он открыл глаза, чувствуя странное облегчение. Зверь ужепокинул его, прыгал среди камней, делая вид, что собирается напасть на воеводу.Тот кричал и отмахивался мечом. А на своей груди Зализняк обнаружил обрывкиремня, перегрызенного волчьими зубами. Руки тоже занемели, но путы на нихослабели.

Еще не веря себе, поднялся. Клочья ремней упали на землю. Онподобрал меч, все еще почти не чувствуя онемевших рук. Волк отступал, а воеводас дикими криками теснил, всякий раз попадая саблей по камням.

— Дивные дела твои, — сказал Зализняк дрожащим голосом.

Он поймал лошадь, вскинул себя на ее спину. Назад дорогинет, там целый отряд стражи и загонщиков, но впереди сражаются волк ивоевода...

Была не была, он гикнул и направил коня вперед. Волкотодвинулся, давая дорогу испуганному насмерть коню, а когда воевода запоздалооглянулся, Зализняк уже проносился мимо.

Конь освобождено пронеся вперед в черную ночь. Зализнякупоказалось, что странный волк проводил его долгим насмешливым взором.

Мрак, забившись в глубокую нору, зализывал раны. Три отстрел, но самая болезненная четвертая, когда кузнец впопыхах прищемил ему горло,едва не лишив жизни. Но все заживет как на волке, а шерсть встает дыбом толькопри воспоминании об ошейнике раба.

Надо же попал в страну, где железа больше, чем бронзы! Дажебольше, чем меди. Богатая страна, ибо железо дорого... Правда, говорят же, что вКуявию рухнула целая железная гора с небес. Он слышал, но считал брехней... Аздесь даже ошейники рабов из железа, что едва не привело к гибели. Будь излюбого другого металла, давно бы перекинулся волком и поминай как звали, ножелезу дана власть удерживать каждого в той личине, в какой застало!

Он облизал капли крови, задумался. После того, как рассталсяс Олегом и Таргитаем, поиски той самой девы, которую видел на жертвенном камнеПеруна, завели в эту страну. Здесь-то и увидел ее... или не ее, а лишь похожую,но именно это и погубило. Ошалелый, ничего больше не видя, неосторожнопротиснулся вперед, толкаясь и наступая на ноги боярам, что-то нарушил, что-тосломал... Словом, кто заступится за чужака, внесет залог или выкуп? Оделижелезный ошейник, что не давал обратиться в волка, и так он неделю греб набыстром корабле с длинными веслами.

Но сейчас на свободе. А прекрасная незнакомка, судя по еебогатой одежде, живет во дворце, что на горе. Там пять кордонов стражи, тамохрана, там мышь не проскользнет незамеченной. А уж волк и подавно.

Теперь ночами он часто подкрадывался к стенам города,смотрел на дворец. Облитый лунным светом, тот стоял на высокой горе, по широкойлестнице даже в глубокую ночь проходили люди с факелами в руках, а в освещенныхокнах мелькали изломанные человеческие фигуры.

Иногда ему казалось, что угадывает ее появление, и тогда егосердце начинало стучать с такой силой, что в эти минуты его можно было братьголыми руками. Если ветерок доносил со стороны детинца запахи, он всякий развычленял из них едва уловимый аромат ее кожи. По телу пробегала сладкая дрожь,он вскидывал морду к луне и выл в тоске и безнадежности. Она, чистая и светлая,во дворце среди людей, а он, лохматый волк, в темном лесу!

Встречая людей, всякий раз сворачивал в кусты и подолгукрался в сторонке. Разговаривали о житейских мелочах, перемывали друг другукости, но Мрак собирал знания по зернышку, и к тому, что узнал на веслах,добавились достаточно камешков, чтобы увидел полную картину.

В Артании, где больше степи, народ привычно кочует, тамсамое большое и воинственное войско, люди там горды отвагой и воинскойдоблестью. Только земледелием стали заниматься тоже, из-за чего в самой Артаниивспыхивают стычки между скотоводами и осевшими родами.

В Куявии, где половину страны занимают горы, народ раститхлеб и пасет скот, а в горах ищет металл, золото, редкие камни. Высоко в горахживут Змеи Горынычи. Прежние племена приносили им жертвы, но отважные охотники,сумели пробраться в отсутствие родителей к гнездам, похитили первых крохотныхдетенышей. Змеи росли, считая родителями семьи охотников, затем к удивлению истраху жителей долины однажды увидели пролетающего Змея, на спине которогосидел человек! И этот человек не был добычей, он весело орал им и махал рукой.

Так в Куявии к прежним чародеям и волшебникам добавилисьновые. Сперва это были просто отважные охотники, что дальше других забирались втаинственные горы, сдруживались со Змеями и жителями подземных пещер, затем всамом деле начали овладевать более мощными силами, чем топор или меч... И дажеболее мощными, чем владели местные колдуны!

Только Славия оставалась все такой же, как после отступленияБольшого Льда. Тогда образовалось великое Болото, но затем нарос дремучий лес,и в этом лесу жили невры. Но, как теперь знал Мрак, кроме их Светлого Леса былеще и Черный Лес, и Темный, и Светлолесье, и Залесье, и многое другое, где жилилюди. Это племя назвало себя славами. Славы, как и их царь, не выходили излеса, о их жизни почти ничего не было известно. Две воинских отряда, которыедля завоевания туда отрядили Тарас, а затем и его сын Буслай Белое Крыло,исчезли бесследно. Рассерженный Буслай отрядил туда целое войско, но и оносгинуло, едва вошло в дремучий лес. С той поры о славах постарались забыть,хватало своих пограничных споров и стычек из-за пастбищ.

И вот теперь он, невр, которого все равно здесь зовутславом, в далекой и таинственной Куявии. Где-то в горах обитают обособившиесяроды, которые называют себя просто горцами, в долинах живут народы, что на горысмотрят с презрением, а на склонах гор живут третьи, что с презрением смотрят ина долинщиков, что возделывают поля, и на диких горцев, знающих только охоту нагорных козлов и общение с таинственными рудокопами ночи.

Но что ему Куявия — видел и поудивительнее страны, — если быздесь не жила та, Единственная!

На пятый день пробирался за деревьями, когда услышал двухбредущих в город селян. Тоже о налогах, поборах, немного о бабах, и Мрак ужесобирался отстать, когда вдруг услышал:

— Да кто бы его искал так долго?.. Сгинул царь и сгинул.Видать, те двое не только зарезали, но и закопали тайком...

— Да уж, — донесся другой голос, — чего ждать от душегубов?

Мрак на бегу подпрыгнул над кустами. По ту сторону брел поузкой лесной тропе поживший на свете мужик, а за ним тащился, загребая ногамилистья, парнишка в драных портках.

— Не отпустят тебя, значит, завтра домой?

— Нет, батя. Гостей столько прибыло, что днями и ночамиварим, печем, с ног сбиваемся. Спим возле котлов.

— Бедолага...

— Эх, батя... Что-то будет? Этот царь был хоть дурной, нодобрый. Он уже на все рукой махнул, только пил да жрал. А сейчас во дворцесобрались звери, что вот-вот порвут друг друга на части! А самый лютый, чтозагрызет других, и станет новым царем.