У мужчины были удлиненные черные, как вороново крыло, волосы, не скрывавшие его лопуховидные уши. Тонкие восточные черты лица и серые, почти прозрачные глаза, выдававшие в чем прожженного циника.

Определить национальность этого субъекта было непростым делом, так как за своего его могли принять и грузины, и молдаване, и украинцы. Впрочем, не исключено, что кровь всех этих наций была перемешана в этом человеке наравне с русской.

Звали мужчину Виталий Гаджинюк.

Когда за Куксиковым закрылась дверь и тот устало прислонился к косяку, Гаджинюк, улыбаясь и при этом покручивая ус, произнес:

– Браво, герой!

В следующий момент он резко поднялся, подошел к Куксикову и, нежно обняв за талию, заглянул ему в глаза своим прозрачным и бесцветным взглядом.

– Это по-настоящему здорово! Ты прошиб эту стену, и теперь можно с уверенностью говорить, что в городе есть человек, который может и умеет писать мюзиклы.

Гаджинюк прижался к Куксикову и уже более интимно заговорил:

– Ну что, мой славненький, ты заслужил еще одно представление. Я с нетерпением жду, когда твой большой шалун, раздвинув занавес моей маленькой сцены, устроит там еще одно образцово-показательное шоу, от которого мы оба получим по-настоящему творческое наслаждение.

Гаджинюк плавными, но настырными движениями потерся своими гениталиями о бедро Куксикова. Дмитрий, отстранившись от дверного косяка, устало обнял своего низкорослого приятеля, при этом почти повиснув на нем.

Виталик, уткнувшись своим остреньким, словно клюв воробья, носом в грудь Дмитрия, вынужден был обхватить Куксикова обеими руками, чтобы оба не упали.

– Я очень устал, Виталик, – проканючил Куксиков, – у меня совершенно нет сил, меня нужно простимулировать.

– Ты говоришь о минетике? – просюсюкал Гаджинюк.

– Нет, – резко отстранился Куксиков, – ты обещал мне сегодня принести «герочку».

Гаджинюк с улыбкой посмотрел на Куксикова, по-прежнему держась за его талию.

– Но, пупсик… – начал было он.

– Я ничего не хочу слышать! – неожиданно вспылил Куксиков и, оттолкнув Гаджинюка, прошагал по гримерке и уселся в кресло перед трюмо. – Ты же знаешь, что после любого представления я энергетически весь истощен и мне необходима подпитка, мне необходима релаксация. Поэтому я и прошу тебя приносить мне порошок после спектакля. Я дал тебе денег на зелье, и ты обещал мне его принести.

– Так я и принес, – спокойно ответил Виталий и, засунув руку в карман, вытащил оттуда маленький заполненный шприц, который он элегантно зажал между указательным и средним пальцами.

– Ну, наконец-то, – облегченно вздохнул Куксиков, – ты всегда любишь меня помучить.

Куксиков, взяв из рук Виталия шприц, принялся нетерпеливо закатывать вверх рукав своей рубашки, обнажая исколотые вены.

Вогнав иглу под кожу, Дмитрий уже собирался надавить на поршень и блаженно закатил глаза.

В этот момент в дверь постучали и из коридора послышался голос Потапова:

– Дмитрий, это Сергей Потапов, я хотел бы с тобой переговорить.

Куксиков мгновенно вскочил, поправляя рубашку. Он схватил лежащую на трюмо свежую газетку и аккуратно прикрыл ею шприц.

– Какой еще Потапов? – шепотом заинтересованно переспросил Виталик.

– Это спонсор нашего театра. Зайди за перегородку, я не хочу, чтобы он видел тебя, у нас будет небольшой деловой разговор по поводу дальнейшего финансирования, – шепотом произнес Куксиков.

– Так это он платит тебе деньги?

– Да, да… Ну иди же, скорее спрячься и сиди там, не высовываясь.

Гаджинюк спрятался за перегородку, а Куксиков, подойдя к двери, решительно распахнул ее.

– Извини, я переодевался.

– Ты что, носки переодевал? – спросил вошедший Потапов, хмуро оглядывая Дмитрия. – Все остальная одежда на тебе как будто та же.

Следом за Потаповым в гримерную вошла Валерия и, оглянувшись по сторонам, заметила:

– У вас здесь, Дмитрий, не очень-то уютно. Вам, наверное, тяжело готовиться в такой обстановке к спектаклю?

– Ой, не говорите, Лерочка, здесь ужасные, ужасные условия, надеюсь, что скоро наш театр переедет из этого здания.

Куксиков посмотрел на Потапова и добавил:

– Если, конечно, наш главный спонсор снимет нам другое, более удобное для творчества помещение… Кстати, о творчестве, теперь-то ты можешь выразить свое мнение о нашем спектакле.

– Честно говоря, сложно сказать что-либо определенное, – замялся Потапов.

– Как? – встрепенулся Куксиков. – Тебе что, не понравилось, как мы поем?

– Да нет, – пожал плечами Потапов, – голоса у вас очень хорошие.

– А как тебе моя музыка?

– Тоже неплохо, – размышляя, произнес Потапов.

– Ну, а общее-то впечатление каково? – продолжал настаивать Дмитрий.

Потапов усмехнулся и, взглянув Куксикову в глаза, ответил:

– Общее впечатление, Митя, будет таковым – откровенная лажа, начиная с текстов, которые ты накропал вместе со своим автором, неким Алексовым, – при этих словах Потапов заглянул в программку, которую держал в руке, – и кончая режиссурой… Откровенно говоря, Митя, по-моему, режиссер из тебя никакой. Впрочем, это, конечно, мое личное мнение… Думаю, что, если мы продолжим наше сотрудничество, нам придется подыскать не только профессиональных режиссеров, но и опытного менеджера, который бы более рационально расходовал спонсорские деньги.

Куксиков выслушал Потапова, глядя на него слегка затуманенными, грустными глазами.

– Да-а, – печально протянул он, захлопав длинными ресницами, – жаль, конечно, что тебе не понравилось.

– Но выбор в конечном счете за тобой, – резюмировал Потапов.

– Хорошо, Сергей, – неожиданно встрепенулся Куксиков, – я согласен обсудить твои условия… Кстати, для этого есть хороший повод, сегодня вечером мы отмечаем нашу премьеру в маленьком ресторанчике, будут только свои люди, все, кто работал над спектаклем. Я хочу, чтобы и ты пришел, мы посидим, поговорим… выпьем.

В ответ Потапов покачал головой:

– Извини, Митя, я взял несколько дней отпуска и сегодня уже уезжаю из города.

– Да-а? – снова печально протянул Куксиков. – А я думал, мы посидим, поговорим…

Тут неожиданно в разговор вмешалась Валерия, она взяла Потапова за руку и, обращаясь к Куксикову, произнесла:

– Извините, Дмитрий, сегодня встретиться вряд ли возможно. Но вы не огорчайтесь, мы будем отдыхать в загородном доме Сергея в деревне Каменка, так что, если хотите, сами приезжайте к нам. Я думаю, что на лоне природы, отдохнув, Сергей Владимирович будет более мягкосердечен и расположен к компромиссам.