17 ноября дивизия Пьера Ожеро навела мост через Альпону близ ее впадения в реку Адидже и переправилась на левый берег. Здесь Ожеро соединился с французским гарнизоном, прибывшим из Линьяго, и после упорного боя овладел селением Десмонта. Дальнейшее продвижение Ожеро на север к Арколе решило исход боя. Альвинци, понеся тяжелые потери и опасаясь за свои сообщения, отвел войска за Виченцу. В трехдневном сражении австрийцы потеряли около 7000 человек, французы 4500. Преследовать отходящего противника французская армия не стала, так как была вынуждена поспешить на помощь дивизии Вобуа. Дело в том, что 17 ноября Давидович атаковал Риволийское плато и заставил французов отступить к Пескиере, но ничего не предпринял, чтобы поддержать Кваждановича. Теперь, оставшись один, Давидович под ударами сосредоточенных сил французской армии также был разбит и отступил к Триенту.

Таким образом, энергичные действия .Бонапарта против превосходящих сил противника, действовавших с двух направлений, закончились торжеством французов. Бонапарт проявил большое искусство, своевременно перебрасывая свои войска к пункту решающего удара, оставляя на второстепенных направлениях только слабые заслоны. Если отдельные соединения Бонапарта находились в полном взаимодействии, то отдельные группы австрийцев действовали в большинстве случаев бессвязно. Давидович оставался в бездействии в то время, когда Бонапарт направил усилия своих войск против Кваждановича. Малообученная австрийская армия не смогла успешно противостоять опытным французским солдатам. К тому же дождливый осенний период, когда отсыревший порох зачастую не воспламенялся, необходимо было действовать штыком, что, несомненно, давало перевес французским солдатам.

Под Арколе Бонапарт еще раз продемонстрировал личную храбрость, вызывая восторг своих бойцов, а генералы, когда-то скептически встретившие молодого командующего армией, теперь чувствовали в нем полководца с крупным дарованием. Авторитет Бонапарта еще более возрос.

Слабость сил Бонапарта и неподготовленность австрийцев к наступлению вызвали полуторамесячное затишье на итальянском театре военных действий. Востребованные Бонапартом от Директории крупные пополнения могли прибыть не ранее весны 1797 года. К концу 1796 года у него было 45 000 солдат. Австрийцы при помощи своих союзников и английских субсидий стремились к созданию крупных сил, планируя новую попытку деблокады Мантуи. Они собирались усилить свои войска в Италии за счет переброски войск с германского театра военных действий. Папа римский и неаполитанский король обещали выставить против французов 15 000 человек.

Попытка Директории вступить в мирные переговоры с Австрией не удалась: успех эрцгерцога Карла на Рейне обещал правительству успешное окончание борьбы на итальянском театре военных действий. Гофкригсрат торопил Альвинци с наступлением, хотя австрийский главнокомандующий, наученный горьким опытом, считал, что армия еще не подготовлена к активным действиям. Ожидаемые пополнения не прибывали. К концу 1796 года Альвинци имел 42 000 бойцов, расположенные в трех группировках: в районе Неймаркта были сосредоточены главные силы — 28 000 человек, в районе Бассано — 6000 генерала Баялича, в Падуе — 8000 человек генерала Провера. 15 000 солдат, выставленных папой и Неаполем, двигались к Болонье. Запертый в Мантуе гарнизон находился в тяжелом положении. Смерть уносила ежедневно до 100 человек. К концу декабря гарнизон имел в строю не более 9000 солдат.

Получив настойчивые требования правительства начать активные действия, Альвинци решил перейти в наступление в начале января 1797 года. Сам фельдмаршал с главными силами должен был наступать через Триент вдоль реки Адидже к Мантуе. В то же время туда направлялся генерал Провера через Леньяго. Выдвигавшийся к Вероне отряд Баялича должен был служить связью между Альвинци и Провера, отвлекая на себя при этом внимание французов. Предполагалась также, что часть сил Бонапарта будет отвлечена войсками папы и Неаполя, создававшими французам угрозу с тыла.

Не ожидавший наступления австрийцев ранее второй половины января Бонапарт держал свои войска расположенными вдоль реки Адидже. Дивизии Ожеро, Массена и Жубера (заменившего Вобуа), насчитывавшие каждая по 10 000 человек, располагались соответственно в Леньяго, Вероне и на Риволийском плато. Охрана левого фланга и сообщений с Миланом была возложена на 4-тысячный отряд Энтони Рея, занимавшего Сало и Брешию. В Кастельяно стояли 1800 человек Виктора, 2700 солдат Ланна находились в Болонье с задачей отразить наступление неаполитанских и папских войск.

И снова Бонапарт оказался в центре сложнейшей ситуации. Бездействуя в Германии, Директория затягивала отправку подкреплений в Италию и фактически сознательно подставляла ставшего излишне самостоятельным генерала. Силы французской армии таяли от сражения к сражению. Сам командующий был болен: его трясла лихорадка. Он был желтого цвета, еще более похудел, высох; в кругах роялистов распространилась молва, что дни его сочтены и что через неделю, самое большое через две, его можно будет «списать» из числа противников. Но прошли еще две недели, и этот «живой мертвец» показал еще раз, на что он способен: он дал битву, ставшую одним из самых блистательных достижений военного искусства...

Четвертое наступление австрийцев на Мантую началось 8 января столкновением у Бавилаквы между войсками Провера и авангардом Ожеро, который вынужден был отойти на правый берег Адидже. Получив сообщение о наступлении противника, Бонапарт направил Ланна к Леньяго и лично отправился в Верону, чтобы разобраться в обстановке на общем фронте и принять решение. При этом случайное обстоятельство открыло французам намерения австрийского командования: из писем, найденных у захваченного австрийского шпиона, Бонапарт узнал, что главный удар следует ожидать со стороны Триента на Риволи.

Французский командующий решил разбить в первую очередь главную группировку противника и направил в Риволи большую часть дивизии Массена и войск Рея. Этой переброской он организовал против Альвинци ударную группу в 22 000 человек при 60 орудиях.

Между тем отряд Альвинци наступал в общем направлении на Риволийское плато, возвышающееся между рекой Адидже и озером Гарда. Войска Жубера расположились на высотах, окаймляющих плато с севера. Для обеспечения левого фланга французов к озеру был выдвинут один батальон. 13 января австрийцы, наступавшие шестью колоннами, приблизились к Риволийскому плато. Четыре колонны начали фронтальную атаку Жубера. Правофланговую колонну генерала Лузиньяна (4500 человек) Альвинци направил на Аффи с задачей выйти в тыл французской дивизии. Левофланговая колонна с артиллерией крупного калибра должна была идти по дороге вдоль восточного берега реки Адидже. Глубокий снег и пересеченная местность крайне затрудняли использование артиллерии и конницы.

Под натиском превосходящих сил противника Жубер вынужден был отойти к Риволи. Не дождавшись в этот день подкреплений, он предполагал даже начать отступление на Кастельяно. Однако вечером в Риволи прибыл Бонапарт и приказал Жуберу оставаться на месте. В ночь на 14 января Альвинци остановился на привале севернее Риволийского плато, намереваясь с утра охватить французов с обоих флангов. Освещенное огнями бивачное расположение отдельных колонн австрийцев позволило Бонапарту, лично наблюдавшему за войсками противника, разгадать его намерения. Он ясно, как на карте, увидел дальнейшие движения австрийских войск. Желая упредить австрийцев и перехватить инициативу, Бонапарт приказал Жуберу перейти в наступление еще до рассвета, не ожидая прибытия подкреплений.